Имя Зверя. Ересиарх. История жизни Франсуа Вийона, или Деяния поэта и убийцы - читать онлайн книгу. Автор: Яцек Комуда cтр.№ 2

– Ну-ка, ублюдки! Отойти от решетки! Вон! – драл глотку толстый служка из Шатле, лупя кнутом по рукам, протискивающимся сквозь решетки камер.

Гийом споткнулся о человеческий череп, который с плеском упал в лужу.

– Вся моя надежда – на ваш разум, мастер Гийом, – сказал заместитель префекта.

Они вышли к лестнице и через несколько шагов встали перед низкой окованной дверкой, охраняемой стражей. Робер де Тюйер кивнул слугам. Те отворили дверь.

– Вот и ваш узник, мастер.

Старик заглянул заместителю префекта прямо в глаза.

– Я не обещаю вам чуда. Сделаю лишь то, что в моих силах.

– Да поможет вам Бог!

– Полагаю, Божья помощь вам весьма пригодится, – прошептал Гийом.

Вошел в камеру. В маленьком затхлом помещении, освещенном лампадкой и полосой света, проникающего через зарешеченное окошко, был только один узник. Высокий худощавый мужчина, прикованный к цепям, свисающим со стены, одетый в короткую бургундскую робу и дырявые пулены с задранными носками. Могло ему быть как тридцать, так и двадцать восемь, а то и все сорок лет. На лице виднелись шрамы, на лбу их было даже несколько.

– Вот он, Франсуа Вийон, – спокойно сказал Гийом. – Ублюдок парижской шлюхи, которого тридцать лет назад я нашел брошенным у водопоя Обрёво де Пари, где шлюхи с Глатиньи, Сите, Шапо и Шам-Флори ^[4] оставляют нежеланных детей. Вот он, Франсуа Вийон, за чье учение я немало заплатил. Который стал бакалавром, а потом и лиценциатом свободных искусств… И обокрал собственную коллегию!

Преступник поклонился настолько, насколько позволяли ему цепи.

– Мастер Гийом, вы меня пристыдили…

– Вот он, Вийон, автор мрачных стишат, – продолжал Гийом, – которого вскоре выведут в поле и повесят между небом и землей. Высоко же ты забрался, как для лиценциата Латинского квартала, и отправишься на самый верх виселицы Монфокон!

– Однако твое присутствие позволяет предположить, что исполнение приговора отложено, а парижские вороны не получат на пир моих останков. Разве не так, мастер?

– Твой последний проступок куда серьезнее, чем когда ты поссорился с клириком Сермуазом и ударил его ножом в горло. Хуже, чем ограбление Наваррского коллежа. Ты превысил меру. После убийства Франсуа Фербура ты, вместо того чтобы ходить по девкам в Сите, сам будешь трахнут деревянной любовницей на Гревской площади.

– Пфе, – фыркнул Франсуа. – Тоже мне новость. Не верю. Поэтов вот так сразу, только ради каприза пары жирных мещан, не вешают.

– Уж тогда ты сплетешь рифмы для воронья, мой виршеплет. Присоединишься к достойной компании – к Коле де Кайё ^[5], Ренье де Мотини ^[6], Димашу де Лу и остальной компании Беспутных Ребят! Все уж заждались тебя на виселице Монфокон.

– Разве что, мастер… – Вийон сделал драматическую паузу.

– Я в последний раз вытаскиваю тебя из петли! – рявкнул Гийом. – Я дал тебе свою фамилию не для того, чтобы ты марал ее во Дворе Чудес да по публичным домам, но чтобы ты стал уважаемым жителем этого города.

– Вы говорите одно и то же всякий раз, – парировал Вийон. – Повторяете, словно риторические фигуры. Эх, Катона бы вы этим не обрадовали.

– Молчи, дурак, и слушай. Есть шанс, что парламент заменит тебе веревку на изгнание.

– Что ж, мещане оценили очарование моей болтовни?

– Нет, Франсуа… Добрые граждане этого города поручают тебе определенную… работу.

– А какой будет плата?

– Твоя жизнь.

– И только-то? Ха, если честно, это куда меньше горсти сребреников, которые Шатле платит своим дубоголовым слугам. И что я должен делать?

– Ты должен отыскать Дьявола с Мобер, Франсуа. Должен найти человека, который жестоким образом убил девятерых людей.

– Но ведь это сделала Маргарита Гарнье…

– Гарнье – шлюха, которая по странному стечению обстоятельств дважды оказывалась поблизости от места убийства. Этого хватило, чтобы трибунал послал ее на пытки, а уж там она призналась во всем. Даже в том, с кем трахалась ее мать! Но убийца не она. Заместитель прево хочет швырнуть толпе, чтоб она успокоилась, простую парижскую суку. И тем самым дает тебе время отыскать убийцу.

– А если я откажусь?

– Тогда через несколько дней тебя повесят.

– Вот так выбор. Ха, но лучше такой, чем никакого. А собственно, отчего убийцу зовут Дьяволом с Мобер?

– Таким именем назвал его люд Парижа. Flamboyant! Огненный сатана, у чьих жертв черные от адской сажи лица. Первое тело нашли подле площади Мобер, а потому его так и прозвали: Дьявол с Мобер.

– А кто-нибудь его видел?

– Найдешь как минимум сотню человек, которые его лицезрели. Но их показания противоречивы. Сходятся в одном: ходит он в черном и убивает итальянским стилетом.

– Что известно об обстоятельствах убийств?

– Убил уже девятерых. После каждого убийства находят скрюченное тело. Все трупы имеют след от удара стилетом. Обычно – смертельные раны.

– Заметили еще что-то странное?

– Как я и говорил, у жертв почерневшие лица.

– Означает ли это, что Дьявол с Мобер использовал яд?

– По крайней мере, для инквизиции это доказательство, что в убийствах замешан дьявол.

– Кем были убитые?

– Первый труп нашли в прошлом году, в канун ночи святого Иоанна. Был это нищий по прозвищу Кроше, Вязальщик – его нашли неподалеку от Латинского квартала, подле площади Мобер, там, где покупают хлеб, скрюченного и с почерневшим лицом. Через пару недель – новый труп: на этот раз подле улицы де-ля-Арп. Был это Анри Вермили, богатый ростовщик из Сите. Следующей жертвой стала некая Гудула, старая шлюха, дожидавшаяся пьяниц на Шам-Флори в парафии святого Жермена из Осера. Ну, в ее возрасте уже не соблазнишь жаков на улице Глатиньи и не станешь трахаться под трактиром «Под Толстушкой Марго». Потом, на мартовские иды, погиб каноник Боссюэ, капеллан из церкви в Сан-Мари, искавший утех в Трюандри.

– Нищий, шлюха и каноник. – Вийон глянул в окошко на панораму Парижа. Вдали, над кривыми домами и грязными мазанками, тянулись в небо башни собора. – Славная компания. Убийца умерщвлял их не ради добычи, это уж точно.

– Очередной труп появился вскоре после мартовских ид. Был это Этьен Жаккард, нувориш из квартала Аль. Потом погибли Эдуар де Ними, жак из Наваррского коллежа, и благородный Франсуа де ля Моле, рыцарь. А потом, в самом конце мая, нашли скорченное и почерневшее тело некоего Людовика Гарнье, вора и негодяя, который ночевал под складами в Аль да срезал кошельки, а когда предоставлялся случай, то наверняка и глотки резал. Позже еще погиб Жак Повину, сын купца, ты его знаешь – у него склад вина неподалеку от порта Святого Антония. И это – все. Девять тел. Девять трупов, которые потрясли Париж.