Тирмен - читать онлайн книгу. Автор: Генри Лайон Олди, Андрей Валентинов cтр.№ 69

Ну и гадость этот ваш «MG-42», даром что единый и 7,92-миллиметровый!

Был грех – не любил разведчик Кондратьев немецкие пулеметы. И «MG-34» не жаловал, и «сорок второй», даром что модернизированный, а про остальные даже говорить отказывался. Не сходился он во мнениях с друзьями из фронтовой разведки, и с командирами спорил, и у подчиненных понимания не находил. Одни комиссары, переименованные в замполитов, не могли скрыть радость. Слушайте, мол, товарища лейтенанта, ветерана-орденоносца, учитесь, низкопоклонство не разводите. Наше советское оружие лучшее в мире!

После лба и до пулемета очередь дошла, с протиркой. Хоть и немец, хоть и дрек-машина, а все-таки друг-товарищ. Временный, конечно. До вечера досидим, первой звезды дождемся… «Эх, пушки, пушки…»

Тропа была пуста. Пушки молчали. Собственно, не пушки – гаубицы «М1А1». Легкие, но доставучие, заразы! Не иначе вместе с десантом скинули. Облегченный вариант, лафет «эмка-8», пневматика. Чуть всю группу с грузом не накрыли, сволочи разборные. Пронесло! Вовремя вспомнил кто-то умный из десантников, что снаряд не на того человека упасть может. Накроет груз, ради которого весь сыр-бор – и прощай, медаль Конгресса!

На это у Кондратьева весь расчет и был. Гаубицами не достанут, а против пулемета, пусть немецкого, особо не попляшешь. Тропа по ущелью ползет, на подъем, место пристрелянное, а патронов – четыре цинка. И в обход не пройти, проверено. Welcome, dear American friends! Встретили на Эльбе, встретим в Рудных горах. Жаль, Совинформбюро не расскажет.

Сейчас полезут, союзнички? Или перекур устроили, «Верблюда» смалят?

– Петя…

Кондратьев резко обернулся. Кажется, Лена очнулась.

– Петя, ты сбрил усы? Сбрей, а то мыши заведутся!

Лена еще не умерла. Лежала тихо, иногда стонала. Когда открывала глаза – пыталась шутить. Их любимая шутка, про усы.

Операцию готовили в страшной спешке. Такое Кондратьев видел не в первый раз. С угрозами тоже свыкся. Как важная заброска, так начальство звереть начинает. Только что вместе трофейный французский коньяк давили, а теперь и в глазах огонь, и в горле хрип. «В плен тебя не возьмут, лейтенант, не надейся. Ни на что не надейся. Вернешься без груза – в разведотдел не заходи, сразу в трибунал сворачивай. А погибнешь – на том свете сыщем!»

Наслушался! Разве что штатский удивил, Иван Иванович, который из Москвы. Ему бы шуметь, пужать Колымой с Нарымом, папкой с личным делом трясти. Так нет же, в сторонку отозвал, улыбочку состроил. «Пушкина читали, товарищ Кондратьев? Я – ваша золотая рыбка, учтите. Вернетесь с грузом, просите, чего душа пожелает!..»

Хрен с тобой, золотая рыбка! Попросим, не забудем!..

– Воды дать, Лена?

– Нет, Петя, спасибо. Не надо, ничего не надо…

Лену накрыло прошлым вечером. Не повезло, хоть плачь! За скалой пряталась, а все-таки достали осколки. Та рана, что на бедре, очень скверная. Вторая, на спине… Нет, лучше не думать. Потом, все потом.

– Больно, Петя. Очень больно…

– Сейчас!..

Он потянулся к сумке, где были кучей свалены лекарства. Жаль, одни трофейные. Поди разберись, что от какой напасти. У «эсэсов» есть в аптечке шприц с болеутоляющим. Эх, заранее не проверил! Своего не брали, даже белье надели немецкое, а об оружии и говорить не приходилось. На рыжем камуфляже – черные петлицы с рунами, манжеты с вышитыми надписями. «Horst Wessel», 18-я панцергренадерская. Из Словакии трофей, там этих «весселей» и взяли к ногтю.

Мерзко помирать, когда войне – капут. А в чужой форме стократ противней! Только разведку не спрашивают. Окружат, «hands up!» крикнут, а ты за кольцо гранаты дергай – и «Вахту на Рейне» ори во все горло, для пущей достоверности. «Es braust ein Ruf wie Donnerhall wie Schwertgeklirr und Wogenprall!..»

«Груз» того стоит. Двое физиков-ядерщиков. Считай, из-под носа увели у американского десанта! Good bye, my friends, guten Nacht!

Шприц наконец нашелся. Кондратьев отбросил сумку, повернулся. Глаза Лены были закрыты, губы еле заметно дрожали. Дышит, еще дышит…

Раненых оставлять нельзя. И потому, что закон разведки, – и потому, что нельзя. А убитых можно. Не вообще (тоже закон разведки!), а именно в данном конкретном случае. Пусть американцы разбираются с трупами в эсэсовском камуфляже, дивясь, отчего под мышкой нет татуировок-номеров.

С татуировками не успели. И слава богу! Ходи с этой пакостью всю жизнь, в каждой бане объясняйся.

Пять трупов бросили. Пятеро живых увели физиков. Лейтенант, сержант-радист и пулемет «MG-42» остались у входа в ущелье. Рудные горы, война, считай, кончилась. У Лены беда с ногой и позвоночником.

Кондратьев поймал себя на суетном желании сгрызть сухарь – тоже немецкий, из аккуратной упаковки, из шелестящей фольги. Последний раз ели два дня назад, потом наскоро проглотили банку консервов на троих…

Пулемет рыкнул без команды и напоминания. Высокая фигура в светлой каске отшатнулась назад, к скале, прижимая «Гаранд» к груди. Извини, союзник!

И началось. «MG-42» взревел от обиды, выплюнул длинную очередь. Двадцать патронов в секунду, никаких цинков не хватит. За то и не любил Кондратьев изделие фирмы «Рейнметалл». Прожорливый, шумный – и недолговечный, до первой серьезной встряски. А еще ствол греется, менять его в бою – себе дороже. Чистый нацист, в общем. Свои машинки еще хуже? Конечно, хуже! Меньше надо было конструкторов стрелять, товарищ Верховный Главнокомандующий! Вот и пришлось брать на вооружение «ДС-39», мечту саботажника. А какие проекты на конкурс 1939 года предлагались! Чудо!

Ну, где они теперь?

Там, на другом краю тропинки, за дело взялись всерьез. У них свой командир есть, и трибунал, поди, имеется. И дяди в штатском из города Вашингтона приезжают. Ударили из десятка стволов, горласто рявкнула «Bazooka». Запасливые, сволочи!

От пуль спасала скала, от осколков – везение. Везучий ты, лейтенант Кондратьев!

За то и любили.

Он стрелял короткими очередями – пять-семь патронов, не больше. Для «MG-42», фрица пленного, оптимально. Если бы ствол так не грелся! «Zum Rhein, zum Rhein zum deutschen Rhein!»

– Джерри, джерри! Хальт, них шиссен! Криг капут, джерри! Капитулирен, капитулирен! Реймс, криг капут!..

Отлипая от пулемета, лейтенант удивился. Неужто перерыв? Плохо у них с немецким и по форме, и по смыслу. Для нас война не кончилась. Мало ли что в Реймсе подписали?

– Нет-нет, Петя, я встану. Полежу только. Еще чуть-чуть…

Лена старалась говорить твердо, отделяя слово от слова. Получалось, только очень уж тихо. И глаза – их не спрячешь.

– Они еще там?

Тропа пуста, лишь чьи-то ботинки торчат из-за скалы. Не повезло американу! Кондратьев взглянул на часы: трофейные, с гравировкой.

– Там, Лена. Перекур у них! Ничего, скоро вечер, патроны в наличии. Продержимся. Главное, группа на перевале. Получилось, вышел фарт!