Глава вторая.
Сомнения и недоверие
Взаимодействие. Свершение.
Благоприятна стойкость.
Брать жену — к счастью.
«Книга Перемен»,
тридцать первая гексаграмма «Сянь»
Эдуард Евгеньевич Громов, затаив дыхание, сидел в кабинете шефа, генерал-лейтенанта Горелика. Он внимательно следил за выражением лица Михаила Викторовича, пока тот перелистывал рапорт о происшествии в доме Сухоставского. Физиономия начальника Второй службы оставалась бесстрастной. Наконец он перевернул последний лист, снял очки и устало помассировал лицо.
— Значит, психокинетик, «воспламеняющий взглядом»? — уточнил Горелик.
— Так сказал Данилыч.
— И кто он такой?
— Неизвестно. Мы его морды лица не рассмотрели.
— Камеры наблюдения?
— Сгорели. Субчик излучает электромагнитные волны. В радиусе километра всю электронику пожгло. Записи погорели вместе с серваками.
— Как удобно…
— Мы надеялись, кто-нибудь заснял его на мобильник, но телефоны жильцов поселка тоже все накрылись.
— Понятно… Какие шаги предприняты?
— Ребята сейчас проверяют конфликты Сухого, его последние проекты. Что-то да всплывет.
Горелик иронично ухмыльнулся.
— Его грохнул парнишка, обладающий пирокинезом. Что за проекты он вел? Создание суперсолдата?
— Психокинетика могли нанять конкуренты Сухого.
— Наемный убийца-супермен? Эдуард Евгеньич, сплюнул бы… Еще, не дай бог, журналюги такую идею подцепят. Кстати, с ними поработали?
— Короткое замыкание, повлекшее взрыв баллонов с газом в подвале.
— Он там на «Северном потоке» сидел, что ли?! — фыркнул Горелик.
— Вполне себе рабочая версия, — развел руками Громов. — Еще будут разговоры о заказухе, но они со временем пропадут из новостей.
Горелик откинулся в кресле, покачал головой.
— У тебя нет ощущения, что мы находимся в каком-то фантастическом романе, где в следующей главе полезут мутанты из параллельного мира?
Громов скупо улыбнулся.
— Вот галиматьи с попаданцами не будет точно.
— Летающий парень месяц назад, теперь это… Почему они вдруг объявились в одно и то же время?
— У Данилыча есть своеобразная теория, но тебе она вряд ли понравится.
— Много эзотерической чуши?
— Много эзотерической чуши, — кивнул Эдуард Евгеньевич.
Михаил Викторович глубокомысленно вздохнул, как бы прикидывая, готов ли он слушать про эзотерическую чушь. Решил, что нет, не готов.
— А где, ты сказал, сейчас Володя?
— Он захотел поработать в одиночку.
— Чего вдруг?
— Я думаю, наше дело становится для него личным. Все больше психокинетиков выходит на сцену, понимаешь…
Горелик нахмурился.
— Это не станет проблемой?
— Мы говорим о Данилыче. Он самый хладнокровный воин из всех, кого мне доводилось встречать. Холодильник растает рядом с Вовкой.
— Будем надеяться… Ладно, ты извини, ко мне люди сейчас придут. Держи в курсе. Если твои нароют что-то — сразу сообщай.
Эдуард Евгеньевич покинул кабинет начальника. Решив размять ноги, он направился к выходу через лестничный пролет.
Проходя мимо лифта, Громов на мгновение встретился взглядом с выходившей из кабины Оксаной Ледневой. Одетая в светло-голубой брючный костюм девушка на высоких каблуках, компенсировавших невыдающийся рост, легко проплыла мимо генерала. На какую-то секунду в ее лице промелькнула искорка узнавания.
Громов и Леднева никогда не были знакомы лично. Эдуард Евгеньевич имел представление о главе Специальной комиссии по расследованию «прецедента Анжелики» только по рассказам коллег и из выпусков новостей. Тем не менее, видимо, и она так же заочно знала генерала Громова.
Остановившись возле выхода на лестницу, Эдуард Евгеньевич обернулся и успел увидеть, как Леднева свернула в приемную генерала Горелика. Задержавшись на секунду и прикинув что-то в уме, Громов толкнул дверь выхода.
Спустившись на два этажа, он зашел в свой кабинет и быстро поднял трубку разрывающегося телефона.
— Слушаю. Громов.
— Эдуард Евгеньевич, приветствую. Шадрин беспокоит.
— Здравствуй, Никит.
— Эдуард Евгеньевич, подскажите, вам знакомо имя Максим Сущенко?
— Да, знакомо.
— Это же благодаря его наводке год назад удалось взять нашего бывшего сотрудника?
— Так точно, а почему ты спрашиваешь?
— Дело в том, что он по сводке прошел. Три дня назад Сущенко был найден мертвым у себя в автосервисе. Обстоятельства выясняются. Но уже есть фотография подозреваемого. Так вот, человек со снимка уж больно похож на того самого спецназовца… Такое может быть?
— Пришли снимок мне, — резко ответил Громов. — Срочно!
— Я понял, Эдуард Евгеньевич. Отправляю человека.
— Давай. Я у себя.
Громов положил трубку и нервно потер ладони, ощутив всплеск адреналина.
Убийство Сущенко вполне укладывалось в план мести Лапшина. В конце концов, именно Макс в свое время донес на Артема. Досадная мысль, что Громов даже не вспомнил о стукаче, из-за которого Лапшина удалось взять без шума и пыли, кольнула его совесть. Серьезный, очень серьезный просчет!
Через двадцать минут к Громову прибыл сотрудник Шадрина. Снимок, сделанный камерой наблюдения напротив автосервиса Сущенко, не отличался высоким качеством, тем не менее в человеке, вылезающем из окна, Громов таки узнал бывшего подопечного.
Десять минут спустя в кабинете замначальника Службы собралась когорта руководителей ключевых подразделений. Работа закипела с новой силой.
Александр Кравчук звонко опустил трубку телефона на рычаг, обозначив завершение десятиминутного разговора. Выглядел он несколько удрученным.
— Вопрос решен, — задумчиво произнес молодой человек.
Сидевший в кресле напротив Сергей пытался понять реакцию брата.
— Это ведь хорошо, да?
— Хорошо-то оно хорошо… Только решено не мной.
— А кем?
— В том-то и вопрос…
Братья находились в офисе «КравТех». Выспавшиеся и посвежевшие, они были готовы к решению свалившихся на них житейских задач.