Ураган. Книга 2. Бегство из рая - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Клавелл cтр.№ 64

– Я никогда не думал, что Пахмуди так глуп, – произнес Армстронг, поощряя собеседника рассказывать дальше, рассчитывая на то, что тот, возможно, ошибется и поведает ему что-то действительно важное.

– Хвала Аллаху, он именно такой и есть. И поэтому дни его сочтены.

Армстронг помнил то странное чувство уверенности в себе, которое переполняло в тот миг Хашеми, и то, как его, Армстронга, это встревожило. Тревожное ощущение не оставляло его все то время, пока он ждал возвращения Хашеми в Тебриз. Выходить из дому было неразумно: улицы все еще запруживали враждующие толпы, пытавшиеся взять их под свой контроль. В течение дня полиция и лояльные Тегерану военные поддерживали мир и порядок именем аятоллы. Ночью же было трудно, если не невозможно помешать небольшим группам фанатиков, свихнувшихся на жестокости, терроризировать разные части города.

– Мы все еще можем их прихлопнуть без особого труда, если этот старый дьявол Абдолла поможет нам, – сердито говорил Хашеми.

– У Абдоллы-хана все еще остается столько власти даже сейчас, когда он полумертв?

– О да, он по-прежнему потомственный вождь огромного клана. Его богатство, явное и скрытое, сравнится с богатством шаха, не Мохаммеда Резы, но, безусловно, его отца.

– Он скоро умрет. Что потом?

– Его наследник будет располагать той же властью, если предположить, что этот бедный сукин сын Хаким останется в живых, чтобы ею воспользоваться. Я говорил тебе, что хан сделал его своим наследником?

– Нет. А что в этом странного?

– Хаким – его старший сын, который много лет прожил в большой немилости в Хое, куда был изгнан ханом. Его вернули назад и восстановили в правах.

– Почему? За что его изгнали?

– Обычные дела. Его застукали, когда он плел заговор, чтобы отправить родителя к праотцам. Как Абдолла в свое время поступил со своим отцом.

– Ты уверен?

– Нет, но вот тебе любопытный факт: отец Абдоллы умер на даче Мзитрюка в Тбилиси. – Хашеми сардонически усмехнулся, увидев, какой эффект произвели его слова. – От апоплексии.

– Как давно ты это узнал?

– Достаточно давно. Спросим у твоего Мзитрюка, правда ли это, когда поймаем его. Мы обязательно поймаем его, хотя при живом Абдолле сделать это, конечно, было бы легче. – Хашеми помрачнел. – Надеюсь, он проживет достаточно, чтобы отдать приказ поддержать нас и прекратить войну. Потом пусть сгниет, к чертям. Я ненавижу этого старого подлеца и злодея за его двуличность, предательство, продажность, за то, что он использовал нас в собственных интересах, вот поэтому я и подразнил его Пахмуди. Конечно, я ненавижу его, но и в этом случае я не стал бы сдавать его Пахмуди, на свой подлый манер хан слишком большой патриот. Ладно, я отправляюсь в Тегеран. Роберт, ты знаешь, где меня найти. Тебе здесь нужна компания в постели?

– Только горячая и холодная вода в кране.

– Тебе следует немного поэкспериментировать, попробуй мальчика для разнообразия. Только ради всего святого, не смущайся ты так. Столько раз ты меня разочаровывал, что я даже не знаю, зачем я все еще вожусь с тобой.

– Спасибо.

– У вас, у англичан, всегда такое извращенное, дурное представление о сексе, среди вас столько явных или тайных гомосексуалистов, что остальные находят отвратительным, греховным, порочным до крайности, противным законам Бога, хотя на самом деле это не так. И тем не менее в Аравии, где связь между мужчинами исторически считается нормальной и обыденной, ибо по закону ты до женщины пальцем не можешь дотронуться, если она не твоя жена, под страхом страшной кары, гомосексуализм, как вы его понимаете, неизвестен. Поэтому мужчина предпочитает содомию, ну так и что? Здесь это никак не мешает ему считаться мужиком. Побалуй себя новыми ощущениями. Жизнь коротка, Роберт. А тем временем она будет здесь, можешь пользоваться ею, если пожелаешь. И не оскорбляй меня, предлагая ей плату.

Она оказалась уроженкой Кавказа, христианкой, с привлекательной внешностью, и Армстронг воспользовался ею, не испытывая ни потребности, ни страсти, из одной лишь вежливости, и поблагодарил ее, и позволил спать в кровати и остаться на следующий день, убираться в квартире, готовить еду, развлекать его, а потом, пока он еще спал сегодня утром, она исчезла.

Теперь Армстронг смотрел на небо на западе. Было гораздо темнее, чем раньше, свет быстро исчезал. Они подождали еще полчаса.

– Пилот уже не сможет видеть, где ему садиться, Роберт. Поехали.

– «Шевроле» все еще на месте. – Армстронг достал и проверил свой автоматический пистолет. – Я уйду, когда уедет «шеви». Хорошо?

Плотный иранец в упор посмотрел на него тяжелым взглядом:

– Внизу будет стоять машина, передом в сторону Тебриза. Она отвезет тебя на нашу квартиру. Дождись меня там. Я сейчас отправляюсь в Тегеран. Есть кое-какие важные дела, которые не могут ждать, более важные, чем этот сын собаки. Мне кажется, он знает, что мы за ним охотимся.

– Когда ты сюда вернешься?

– Завтра. У нас до сих пор остается проблема хана. – Хашеми зашагал в темноту, чертыхаясь под нос.

Армстронг проводил его взглядом, радуясь, что остался один. Хашеми становился все более и более трудным человеком, более опасным, чем обычно, готовым взорваться, нервы слишком напряжены, он чересчур взвинчен для главы внутренней разведки с его огромной властью и сохраняемой в тайне личной когортой тренированных убийц. Роберт, пора тебе надевать парашют и продвигаться к двери с надписью «выход». Я не могу, пока еще не могу. Ну, давай, Мзитрюк, лунного света вполне хватит, чтобы приземлиться, черт подери.

Сразу после десяти часов «шевроле» зажег фары. Люди внутри подняли стекла и укатили в ночь. Армстронг осторожно закурил, прикрывая крошечный огонек от ветра рукой в перчатке. Курение доставило ему огромное удовольствие. Докурив сигарету, он бросил окурок в снег и раздавил его толстой подошвой. Потом ушел и он.

НЕДАЛЕКО ОТ ИРАНСКО-СОВЕТСКОЙ ГРАНИЦЫ. 23:05. Эрикки притворялся спящим в маленькой, грубо построенной хибарке; его подбородок покрывала подросшая щетина. Фитиль, плававший в масле, налитом в старую щербатую глиняную чашку, трещал и отбрасывал причудливые тени. Угли в грубом каменном очаге вспыхивали, тревожимые сквозняком. Эрикки открыл глаза и огляделся. Кроме него, в хибарке никого не было. Он, полностью одетый, беззвучно выскользнул из-под одеял и шкур, натянул высокие ботинки, проверил нож за поясом, подошел к двери и тихонько ее приоткрыл.

Некоторое время Эрикки стоял там, прислушиваясь, слегка наклонив голову набок. Покрывала облаков в вышине застилали луну легкой дымкой, ветер шевелил самые тонкие сосновые ветки. Деревня притихла под толстым одеялом снега. Никаких охранников он не заметил. Никакого движения возле навеса, где стоял его 212-й. Двинувшись вперед бесшумной походкой охотника, он обошел с краю деревенские лачуги и направился к навесу.

212-й был укутан на ночь: шкуры и одеяла там, где они были всего нужнее, все дверцы закрыты. Через иллюминатор пассажирского отсека он увидел двоих горцев, завернувшихся в одеяла и вытянувшихся во весь рост на сиденьях. Их винтовки лежали рядом. Эрикки осторожно шагнул вперед. Охранник в кабине пилота, держа автомат на коленях, не спал и даже не дремал. Эрикки он пока не увидел. Послышались тихие приближающиеся шаги, впереди них тянулся запах коз, овец и прокуренной одежды.