Большая книга ужасов 72 - читать онлайн книгу. Автор: Елена Арсеньева cтр.№ 27

После варенья в желудке стало потяжелей, а на душе полегче. Саша посмотрел на часы: время приближалось к десяти. Наверное, за ним вот-вот зайдет Ангелина Богдановна. Саша переоделся в черные джинсы и черную футболку, которую пришлось искать довольно долго. Все-таки в черном он будет менее заметным в темноте, чем во всем светлом.

Время шло, но соседка не приходила. Саша забеспокоился. Не то что бы он вот так прямо рвался в бой — наоборот, его ощутимо потряхивало, но ведь известно: ожидание страшного события пугает даже больше, чем само это событие!

Наконец ждать надоело. Может быть, стоит зайти за Ангелиной Богдановной? Помочь ей нести руку-воровку и еще какое-нибудь оружие для предстоящего «последнего и решительного»?

Саша посадил Ахилку в ту же самую коробку, в которой принес его от Аси, — и внезапно сообразил, что не знает, где живет Ангелина Богдановна! Он никогда не был у нее в квартире. Может, это вообще в соседнем подъезде находится?

Хотя нет, вряд ли. Вчера утром Ангелина Богдановна примчалась в халате, надетом на ночную рубашку, вся растрепанная. Вряд ли она бежала в таком виде по двору из одного подъезда в другой! Значит, квартира ее где-то здесь. Но где?!

Пытаясь пробудить свою память, Саша прошелся по всему подъезду, поочередно замирая перед каждой из трех дверей на каждом из четырех этажей и качая головой. Вернулся к своей двери и остановился перед ней, чувствуя себя дурак дураком. Он знал всех жильцов своего подъезда. Он ведь вырос здесь! Но Ангелины Богдановны среди них не было… и в то же время она была!

Когда она тут поселилась?

Как Саша ни старался, он так и не смог вспомнить Ангелину Богдановну до того момента, когда встретил ее в парке и впервые услышал это странное слово — савватистис. Нет, еще раньше мама позвонила и сказала, что деньги на еду ему даст Ангелина Богдановна. И Саша тогда ничуть не удивился, не спросил, кто это такая, и когда увидел ее, тоже не удивился, а просто подумал, что Ангелина Богдановна иногда бывает похожа на старшеклассницу. Но только сейчас осознал, что не слышал о ней раньше, не видел ее до этого момента ни разу. Ни разъединого разочка!

Уму непостижимо… Ну ладно, ее не было раньше, но потом-то она появилась! Как же ее найти?!

Стоило Саше в полном, безнадежном отчаянии подумать об этом — и дверь его квартиры вдруг обвело синим пламенным прямоугольником, как это было минувшей ночью, а потом он обнаружил, что это вовсе не его дверь, самая обычная, металлическая, темно-бордовая, так называемая сейфовая, а совершенно другая: не железная, не деревянная, не «под мрамор», а самая настоящая мраморная, с бронзовыми, позеленевшими от времени полосками по углам и двумя тяжелыми бронзовыми ручками. В месте стыка двух створок мерцало знакомое синее пламя.

В горле мигом пересохло, Саша с перепугу чуть не выронил коробку с недовольно фыркнувшим Ахилкой, но все же набрался храбрости и сначала толкнул дверь, а потом, когда створки не сдвинулись с места, решился взяться за одно из бронзовых колец и потянуть на себя.

К его изумлению, кольцо оказалось не таким уж тяжелым, и дверь сразу открылась. Правда, за ней царило то же самое синее, блестящее, хоть и не ослепляющее свечение, и Саша помедлил мгновение, прежде чем решился переступить через высокий мраморный порог. Казалось дико странным, что вот это — неизведанное, синее, сверкающее, непостижимое — находится в двери его квартиры и, собственно говоря, в самой квартире!

За дверью никого не было, но Саше на миг почудилось, будто сквозь него что-то прошло — и в то же время его словно холодной волной окатило. Он отпрянул было, но тотчас шагнул вперед и, как бы прорвавшись сквозь синий блестящий занавес, очутился в просторном беломраморном зале с высокими окнами, которые выходили в такую же сияющую синеву. Выглянуть в окно Саша ни за что не решился бы, да и не до того ему было: он увидел, что на мраморном столе, находившемся посреди зала, лежит запеленатая в скотч рука-воровка!

Вид этого скотча, такого обыкновенного для того мира, где только что находился Саша, и такого необыкновенного для этого зала, в котором было что-то нереальное, потустороннее (хотя нет, не что-то — в нем все было нереальное и потустороннее!), потряс Сашу до глубины души — и в то же время, как ни странно, заставил его смириться со всем, что бы ни случилось в дальнейшем, каким бы странным, пугающим и опасным грядущее ни оказалось.

Рядом с рукой-воровкой лежал небольшой нож с желтой костяной ручкой, стоял маленький глиняный кувшинчик, а еще лежала плоская восковая табличка, на которой было что-то нацарапано.

Точно такие же восковые таблички Саша видел на Крите, в Ираклионе, — в Археологическом музее. В те незапамятные времена, когда до Греции еще не добрался из Египта папирус, на воске писали металлическими или каменными стилосами и хозяйственные заметки, и письма, и даже книги.

Саша не сомневался, что это все ему оставила Ангелина Богдановна. Но где она сама?!

Он осторожно взял табличку — и остолбенел при виде крючков, которыми она была испещрена: «Δορογου Αλέξανδρος, δορογου Σαββατιστής! Ιδτι προτιβ βραγα τεβε πριδετςα οδνομу…»

Ахилка в коробке часто запыхтел. Возможно, он тоже ничего не понимал. Вполне вероятно, между прочим!

Сначала зарябило в глазах от ужаса, потому что показалось невозможным хоть что-то разобрать, но, включив мозг, Саша увидел, что все не так уж страшно. Это, конечно, записка от Ангелины Богдановны. Она написала русские слова буквами греческого алфавита, вот в чем дело! Почему — можно было только гадать. Может быть, потому, что невозможно было в этом зале писать стилосом на восковой табличке иначе… В любом случае буквы эти были знакомы Саше. Во время поездки на Крит они с родителями выучили не только несколько обязательных греческих слов, вроде «калимера», «калиспера», «евхаристо» и «паракало», что значило «добрый день», «добрый вечер», «спасибо» и «пожалуйста». Они также выучили — просто из любопытства! — греческий алфавит, некоторые буквы которого были удивительно похожи на русские, а некоторые совершенно ни на что не похожи, особенно строчные. И сейчас Саша этот алфавит сразу вспомнил и практически запросто прочитал первую строчку: «Дорогой Александр, дорогой Савватистис! Идти против врага теве придетса одномо…»

Саша вспомнил, что в греческом нет букв Б, Я, У, отсюда и взялись «теве», «придетса» и «одномо». Но разобрать эту фразу оказалось куда проще, чем смириться с ее смыслом!

То есть как это: идти против врага придется одному?! Да вы что, друзья-товарищи-савватистисы?! Сначала Савва покинул Сашу, теперь его бросила на произвол судьбы Ангелина Богдановна… Но разве он справится с этой бандой вриколасов — один?!

Чувствуя, как дрожат руки, Саша так и впился глазами в вязь остальных строк, разбирая их значительно быстрее: «Не бойся. Покрой плечи мазью из сосуда, но футболку не надевай. Стилет освободит руку-воровку и защитит тебя. Смотри на врага поверх лезвия. На дромос не ходи! И не забудь потом вернуть руку Шишку Ошаре, а Ахилку — Асе».