Это по-настоящему - читать онлайн книгу. Автор: Эрин Уатт cтр.№ 74

Также в фильме, название которого пока не упоминается, сыграют Джули Дрейк, лауреат «Оскара» Фредди Херрера и многообещающая актриса Натали Гейл.

– Твоя мама носит спортивные костюмы с вышивкой? Серьезно? – спрашиваю я, глядя на Катрину Форд, которая с опаской заходит в наш дворик.

Она не одна – с ней двое мускулистых парней, предположительно телохранителей, и ассистентка, одетая во все черное, с двумя телефонами, большой сумкой под мышкой и огромной белой коробкой. На Катрине закрытый спортивный костюм малахитового оттенка, украшенный цветами, – одна из тех вещей, о которых, когда видишь в витринах магазинов, думаешь, как это вообще может хоть кому-то нравиться. Ну вот, маме Ока, похоже нравится.

– С ней никогда не угадаешь, – бормочет он.

______

Очевидно, Окли до сих пор не в восторге от того, что она здесь – как будто ее приезд означает конец веселью. Меня даже немного изумляет то, с каким непритворным удовольствием в эти несколько месяцев он проводит время, просто общаясь со мной и моей семьей.

Когда он не в студии, то всегда приходит к нам. Да и близнецы не нарадуются. Им, видимо, не хватает папы сильнее, чем я думала, и Ок для них как старший брат, о котором они всегда мечтали. Помогает и то, что они любят одни и те же вещи. Хотя, как мне кажется, мальчишки все равно ходили бы за ним, как утята, даже если бы у них не было общих увлечений.

Окли в душе еще ребенок, и я подозреваю, что у него было не так уж много времени для игр. О да, тысячи людей хотят быть с ним, но он всегда начеку. И это, наверное, очень выматывает.

– Надеюсь, Тай принесет еще еды. Того, что я купила, не хватит на всех, – ворчит Пейсли.

– Мама не ест мяса, – успокаивает ее Ок. – Сгодится все, что у вас есть.

– Ты не хочешь с ней поздороваться? – спрашиваю я.

– Ну это же ты ее пригласила.

Да, все еще обижен. Я хватаю его за руку и тащу к Катрине. Я все чаще делаю это в последнее время – беру его за руку. И это… правильно, что ли.

УУ никогда не одобрял публичного проявления симпатии. Говорил, что держаться за руки на людях – это показуха. Мол, настоящим парам не нужно хвастаться своими отношениями. Конечно же, я соглашалась, потому что не хотела с ним ссориться. Мне нужен был он, и я могла пожертвовать «держанием» за руки.

Но, боже мой, какая же приятная дрожь бежит по телу, когда ладонь Ока тут же смыкается вокруг моей. Он держит меня так крепко, словно не хочет отпускать никогда.

Он ведет себя так же, когда мы обнимаемся и когда… занимаемся другими вещами. Одна только мысль обо всех наших шалостях заставляет мои щеки пылать. Ок не давит на меня и не требует большего, но поцелуи… и эти прикосновения… это что-то невероятное.

Я прогоняю неуместные мысли и здороваюсь с мамой Ока:

– Привет, Катрина. Здорово, что вы заглянули.

– Что ты, тебе спасибо за приглашение! – Она слегка наклоняется вперед и обнимает меня. Без каблуков она всего сантиметров на десять выше, а на каблуках – почти одного роста с Оком.

– Я кое-что привезла на ужин. – Она жестом подзывает ассистентку, и та протягивает мне коробку. – Я снималась в «Маленьких чудесах», и моя героиня всегда приносила еду и цветы, когда ее приглашали в чей-то дом. Цветы были ее визитной карточкой. В конце фильма Сесси, падчерица, дарит ей цветы из сада матери – и в этом так много смысла. Очень красивая сцена. Ты видела?

Я мотаю головой и сразу жалею об этом, потому что вижу, как гаснет ее энтузиазм.

– Вонн больше любит приключенческие фильмы, – вмешивается Ок. – Давай это мне. Вонн, это Аманда, мамина ассистентка. А парни позади – Гэри и Тобиас.

Он выпускает мою руку, чтобы взять коробку и поставить на стол, где и так уже полно еды. Пейсли немного сорвалась в супермаркете, ей хотелось, чтобы Оку точно понравился ужин у нас дома. Но я не берусь ее судить, потому что вчера вечером и сама приготовила три разных десерта.

Я жму всем руки, даже Гэри и Тобиасу, который смотрит на мою ладонь так, словно это змеиная голова.

– Давайте я познакомлю вас с моей семьей. – Я веду Катрину к сестре. – Это моя сестра Пейсли. Благодаря ей мы все вместе.

– Господи, не могу поверить, что стою перед Катриной Форд и выгляжу, как повариха в школьной столовой, – сокрушается сестра, вытирая руку о фартук и протягивая для рукопожатия. Но Катрина просто заключает Пейсли в объятия, невзирая на грязный фартук.

– Ты такая красивая! Почему ты работаешь за кадром вместо того, чтобы играть перед камерой? – восклицает она, отпуская ее.

Пейсли краснеет и смущенно бормочет:

– Мне нравится работать в «Даймонд».

Внимание Катрины Форд может быть довольно навязчивым, но, к счастью, мне удается отвлечь ее от сестры и повести к близнецам, которые теперь играют в мяч с Большим Ди.

– Это мои братья Спенсер и Шейн.

– Ой, у меня аж сердце схватило. – Катрина потирает грудь рукой. – У тебя такая чудесная семья. Вот бы забрать вас всех с собой в Малибу. Навсегда.

– Вы живете на пляже? – интересуется Спенсер. – Потому что у нас-то его нет.

Шейн энергично кивает.

– Ну да! – отвечает Катрина. – Это общественный пляж, но от моего крыльца до воды совсем близко.

– Круто. – Спенсер и Шейн стукаются кулаками. – Когда переезжаем?

– Так, вы двое никуда не переезжаете, – прерываю я их. – Идите лучше внутрь и вымойте руки. У Пейсли уже почти все готово.

Близнецы начинают возмущаться, но они знают по опыту, что не доберутся до еды, если не послушаются. Катрина поворачивается ко мне:

– А где ваши родители?

Я бросаю на Ока неловкий взгляд, а он в ответ строит гримасу. Ну да, он-то со своими родителями не разговаривает, так откуда же Катрине знать о моем прошлом?

– Они погибли несколько лет назад. Автокатастрофа, – объясняю я.

Она ошеломленно смотрит на меня:

– Извини. Я не знала.

– Все в порядке.

На самом деле, конечно, все не в порядке. И никогда не будет в порядке. Но со временем становится проще рассказывать об этом как о факте из жизни. Мне семнадцать лет, я окончила школу имени Томаса Джефферсона, мои родители погибли, когда мне было пятнадцать.

– Мама, это что, кашемир? – вдруг спрашивает Ок.

Я с облегчением вздыхаю – наконец удалось сменить тему и мы перестаем говорить о грустном.

– Разве не восхитительно? Карло прислал сегодня. Это Гуччи.

– Мам, на дворе двадцать один градус.

– Вечерами холодно, – возражает она.

– Вы просто отлично выглядите, – говорю я ей и беру Ока за руку, на этот раз чтобы ущипнуть. Он затыкается, и я почти сразу об этом жалею.