Змеиная верность - читать онлайн книгу. Автор: Анна Акимова cтр.№ 44

– Что? – не поняла Лиза.

– Кишпалка… ну палочка кишечная, – пояснила Света. – Повариха в сортир сбегала, руки не помыла, бифштекс не дожарила…

Лиза перекосилась от отвращения, сразу вспомнился Тамарин палец в супе. Людмила судорожно сглотнула и быстро задышала. Ее снова тошнило.

– Ниче, – утешила ее Света, – денька три поблюешь, подрищешь – и пройдет! Мураха, давай воды кипяченой!..

Подавая Свете воду, Лиза поклялась себе, что ноги их больше не будет в проклятой «рыгаловке»!

Света развела в воде марганцовку и влила в Людмилу изрядное количество бледно-розовой жидкости. Потом растолкла еще с десяток таблеток активированного угля и тоже заставила проглотить. После этой экзекуции Людмила совсем позеленела, лежала пластом с закрытыми глазами и тяжело дышала. Света гордо любовалась делом своих рук.

– Вот, учись, пока я жива, – обратилась она к Лизе. – Если хочешь знать, любую многодетную мать можно запросто, без подготовки брать на работу в МЧС.

– Так у тебя всего двое. – Лиза с сомнением поглядывала на Людмилу. Не вызвать ли все-таки «Скорую»?

– Двое, зато каких!.. – Света плотно уселась за стол. – Оба в папочку своего малахольного. Чего-чего только не творили! И бились, и травились, и током шарахались. Прикинь, Витька – четыре ему было – гвоздь стал забивать в розетку… Мураха, ты давай, чайник поставь, посижу у вас, пока Людке не полегчает.

Около двух часов Света сидела у них, пила чай и развлекала их леденящими душу историями из жизни своего семейства. За это время Людмиле и впрямь полегчало. Она начала с интересом прислушиваться к Светиным рассказам и даже выпила полкружки чаю с лимоном. У Лизы немного отлегло от души.

…На следующий день утром Людмила проснулась в состоянии, как она выразилась, «средней хреновости». Тошнить ее больше не тошнило, но о еде она даже думать не могла. Лиза уговорила ее не ходить на работу.

– Я поговорю с Зоечкой, она поймет. А если уж будет недовольна, что ты прогуливаешь без больничного, то мы выйдем в выходной и отработаем.

О том, чтобы пойти в поликлинику за больничным листом, Людмила, запуганная вчерашними рассказами Светы об «инфекционке», даже слышать не хотела.

Что-то настораживало Лизу в поведении Людмилы. Как-то странно она все время юлила глазами, не верещала, как обычно, разговаривала деланым, осторожным, лисьим голоском, как будто заметала следы. Она и вчера была странная, и Лиза все списала на болезнь, но нет, было тут что-то еще…

Понаблюдав за Людмилой, Лиза спросила прямо:

– Люда, что случилось?

– Ничего, – ответила Людмила и поспешно увела глаза в сторону. Врать она совсем не умела.

– Людка, колись! – поднажала Лиза.

– Ничего не случилось, Лизочек, правда!

– Ну я же вижу, Людка, ну?!..

Но Людмила уперлась. Лиза заходила и так, и эдак, но она молчала, опустив голову, уставившись глазами в пол.

Вот партизанка!

Раз она так упорно молчит, значит, это касается «Пашечки». Что же еще она может скрывать от Лизы? Только то, что связано с ним. И еще она почему-то чувствует себя виноватой. Почему?

Лиза в упор смотрела на Людмилу. Смотрела, смотрела и вдруг… догадалась!

– Люда, тебя Петраков вчера чем-то… угощал? Да?..

Людмила подняла виноватые глаза, и Лиза поняла, что попала в точку.

Так и было.

Вчера «Пашечка», вернувшись в кабинет, похвалил Людмилу за ее самоотверженный труд и, в знак благодарности, самолично принес ей кофе и угостил шоколадкой, которую извлек из ящика своего стола. Разве Людмила могла отказаться?

– Ну не могла, не могла, Лизочек! – каялась клятвопреступница.

Лизе стало страшно.

– И после этого тебе стало плохо, да?

– Нет, нет, Лизочек, нет! Потом только… Но это не Пашечка, не Пашечка! Это… это… как ее… кишпалочка! Света же сказала вчера…

– Кишпалочка! – передразнила Лиза. – Говорила же тебе! Вот что теперь делать?

Ни в какую «кишпалочку» она теперь не верила.

– Это не Пашечка! – твердила Людмила. Но в голосе ее уже было сомнение, еле заметное, но было…

Не Пашечка так кто-нибудь другой, подумала Лиза. Подсыпать яд в кофе, который Петраков принес Людмиле, мог кто угодно. Где, например, в это время был Ивануткин?

– Петраков тебе кофе в колбе принес? – принялась уточнять она.

– Не-е-т, в кружке…

– Одну кружку? А для себя почему не принес?

– Не знаю, – потупилась Людмила. – Он, наверное, там попил, в общей комнате. Или ему не хотелось кофе…

Так. Интересно, где был яд, в кофе или в шоколадке? Если в шоколадке – виноват, однозначно, Петраков. Если в кофе, то Петраков или кто-то другой…

Надо было над всем этим срочно подумать, но времени совсем не было. Лиза решила, что все обдумает по пути на работу.

– Я пошла, – сказала она Людмиле. – Запрись и никому не открывай. И никуда не выходи.

– А в туалет? – пискнула Людмила.

– Ты все равно ничего не ешь. Ну… только в случае самой крайней нужды. И больше никуда! Если станет хуже, постучи в стенку Свете, она сегодня выходная, пусть вызывает «Скорую».

Почему, ну почему они так и не заплатили за телефоны?! Теперь вот Людмила остается одна и без связи. Опять несделанные дела мстят за себя! Почему она вспоминает об этом, когда уже поздно?

Лиза залезла в тумбочку и бестрепетной рукой вытащила пятьсот рублей из изрядно уже подтаявшего «золотого запаса». Прямо сейчас, по пути на работу, она забежит куда-нибудь, где есть банкомат.

– Лизочек!..

– Ну что? – уже от двери обернулась Лиза.

– Ты там поосторожнее…

Ага, проняло ее наконец…

– Постараюсь, – вздохнула Лиза, плотно притворила за собой дверь, услышала, как защелкнулся замок, но на всякий случай подергала дверь снаружи, проверяя, надежно ли она закрыта.

Впереди маячила знакомая унылая фигура. Валера Николашин. Лиза притормозила и задумчиво уставилась в скорбную, ссутуленную спину. Догонять или нет? Если догнать, придется плестись рядом и о чем-то разговаривать. А ей так надо было подумать!

Она решила свернуть в переулок и, обогнав Валеру, выйти на проспект другой дорогой, но тут Валера, видимо почувствовав ее взгляд, оглянулся и встретился с ней глазами. Пришлось подойти, поздороваться, пойти рядом…

Плестись рядом с Валерой было тягостно. Во-первых, Лиза любила ходить быстро, а во-вторых, от Валеры веяло тоской и безысходностью. И разговор не клеился.

Лиза исподтишка разглядывала своего спутника. Совсем какой-то захудалый стал мужик. Отощал, штаны отвисли на заду, из коротких рукавов летней рубашки торчат костлявые локти. Волосы неаккуратно отросли, и побрит снова с порезами. Видно, бритва «Браун» так и осталась залитой вареньем…