– Ха! – тявкнул Крепыш. – Про кишки я уже слышал. И угадай-ка, Дольф, где мои кишки? Там же, где и были!
– Там внизу много еды! – прокричал Космо, счастливо виляя хвостом.
– Разве не это дикие собаки называют пищей гурманов? – добавила Зефир. Остальные далматины покатились со смеху.
Дольф, рыча, пытался запрыгнуть наверх. Но было слишком высоко, да и мусор не слишком надёжная опора для лап.
– Поделитесь с нами едой, дворняги, и мы, может быть, вас пощадим. – Злобно уставясь на Крепыша, Дольф добавил: – Только не коротышку. Он мой.
– Сплошной трёп! – презрительно фыркнул Крепыш.
Гизмо ткнула носом Макса и прошептала:
– Почему Босса там долго нет?
– Я не знаю. Пошли проверим, что там снаружи, – шёпотом отозвался Макс.
Кивнув Капитану, он отошёл от собак, которые продолжали дразнить волков. Гизмо была рядом, а Крепыша Макс решил оставить здесь – пусть повеселится, пока выдался перерыв.
Вместе с Гизмо они толкнули носами дверь в комнату с люком и выбрались в коридор. Быстро прошли сквозь двойные двери на кухню, пересекли зал казино.
Игорные столы опустели, звуки игровых автоматов гулко разносились по залам, где никого не было. Пустота казалась зловещей, ведь всего час назад в этом помещении было полно собак.
Макс протиснулся в позолоченную дверь на главную палубу. Он пропустил Гизмо вперёд. Потом прошёл сам, и дверь захлопнулась.
Рассвет ещё не начался, на берегу горели уличные фонари, светились окна в домах. Макс подошёл к крашеным перилам и просунул морду между столбиками. Его глазам открылась дорога, которая вела к лодочному сараю и причалам. Под нижней челюстью пса хлопал и трепался на ветру матерчатый вымпел.
Максу и Гизмо не пришлось долго ждать.
Вскоре стрёкот кузнечиков и плеск волн потонули в рёве моторов. Две чёрные машины, как две огромные скользкие рептилии, пронеслись по тёмной дороге, завернули на парковку и остановились прямо перед причалами.
– Что происходит? – произнёс кто-то шёпотом за спиной у Макса.
Пёс вытащил голову из щели между столбиками перил. За его спиной стояла Астрид и ещё два незнакомых далматина – они только что вышли из дверей казино.
– Ш-ш-ш, – сказал им Макс и кивком показал: мол, вставайте рядом, смотрите сами.
Хлопнули дверцы машины, и Макс снова сосредоточился на плохих людях.
Они вылезли наружу. Женщина, лысый и один из коренастых подошли к багажникам и открыли их. Второй крепыш по сходням поднялся на белый катер, грохоча ботинками по металлическим бороздкам трапа. Его фигура скрылась в тени за рулевой кабиной.
Трое плохих людей у машин вынули откуда-то защитные маски и надели их на лица. Перед глазами людей маски были прозрачные, а напротив ртов и носов – чёрные, складчатые. Люди застегнули молнии на кожаных куртках до самого верха, натянули на руки чёрные перчатки.
Вдруг взревел ещё один мотор, где-то рядом с кораблём; звук был громкий и рокочущий. Максу стало любопытно, откуда он идёт. Лабрадор опустил голову и тихонько двинулся к носу корабля, поближе к катеру плохих людей.
Из-за катера выскочила маленькая чёрная лодка с четырьмя сиденьями внутри и открытой кормовой частью. Правил ею коренастый дядька, который ушёл на катер. Он держался за штурвал, прикрытый наклонённым под углом ветровым стеклом. На нём теперь тоже была маска и прочие защитные приспособления.
Рокот мотора утих и превратился в монотонное гудение, рулевой вёл лодку вдоль берега. К этому моменту трое людей начали вытаскивать из машин чёрно-красные ёмкости с бензином. Они передавали канистры один другому и сгружали их на корму лодки, пока там оставалось место.
– Они едут сюда, – прорычал Макс.
Гизмо села рядом с ним:
– Зачем им маленькая лодка?
– Они не могут пробраться сюда с отмели, пробоина для них мала, – проговорил Макс, наблюдая за тем, как худой мужчина передал ящик с взрывчаткой женщине. – Они хотят влезть сюда через дыру в другом борту, как сделали и мы в первый раз.
Гизмо вздрогнула:
– Всё равно не верится, что люди такое сделают! Это так ужасно!
– Я знаю, – отворачиваясь, сказал Макс. – Но я думаю, люди, как и собаки, могут быть плохими. Нам всем лучше приготовиться. Нам понадобится помощь всех собак, чтобы наш план сработал.
Ввалившись в комнату с люком, Макс протиснулся между далматином и Крепышом и заглянул в мусорную яму. Дольф так и стоял там с тремя своими приспешниками, рычал и брызгал слюной от злости.
– Эй! – пролаял вниз Макс. – Я бы на вашем месте прятался.
– С чего бы это, дворня? – прорычал Дольф. – Тебя, что ли, бояться надо?
– Меня-то можешь не бояться, – ухмыльнулся Макс, – но здесь вот-вот появятся люди.
Дольф засмеялся:
– Ты лжёшь. Если бы тут были люди, мы бы их почуяли издалека.
Макс вильнул хвостом:
– При такой-то вонище? Почему, как думаешь, мы заманили вас сюда?
Не успел Дольф ответить, за спинами у волков раздался звук тяжёлого удара, потом ещё один. Макс пригнул голову, чтобы получше видеть происходящее. Сразу за высокой стенкой мусорной ямы находилось подсобное помещение с пробоиной. Сквозь неё люди залезали на борт.
– Они здесь, – с тревогой в голосе сообщил Крепыш.
– Теперь, главное, нам не подкачать, – отозвался Капитан.
Все волки замерли, услышав звуки внутри подсобки. Они стояли с широко раскрытыми глазами и ждали. Взгляд Дольфа метался между дверью и дырой в потолке над ним.
– И что теперь? – прорычал один из волков.
– Командуй, Дольф! – сказал второй. – Нас зажмут в угол!
Плоская ручка двери начала двигаться.
– Тихо! – прошипел Дольф. – Прячьтесь!
Волки молча выбрались из мусорного бака, разрывая когтями пакеты, спустились с мусорной горы и поспрыгивали на решётчатый пол. Проскользнув мимо труб, волки скрылись в освещённых красными лампочками внутренностях корабля. Макс следил, как они ищут себе укромные места за разными механизмами и прячутся за прислонёнными к бортам грузовыми поддонами.
Макс, Крепыш, Гизмо, Капитан, Зефир и далматины столпились вокруг люка и старательно выгибали шеи, чтобы лучше всё рассмотреть. Мусор месячной давности источал ужасающий смрад. Гнилое мясо, скисшее молоко, тухлые яйца – от всего этого у собак перехватывало дыхание. В довершение всего над головой жужжали мухи, но ни один из псов и ухом не повёл.
Дверь кладовой со скрипом приоткрылась, потом распахнулась полностью, стукнувшись о стену. В неё вошла человеческая фигура.