Джордж Лукас. Путь Джедая - читать онлайн книгу. Автор: Брайан Джей Джонс cтр.№ 10

Сначала он увлекся мотоциклами и носился на них с головокружительной скоростью – двигатель ревет, тормоза визжат – между рядами ореховых деревьев по ранчо на Сильван-роуд. («Мне всегда нравилась скорость», – подтверждал он позднее ^[113].) «Автомобили ворвались в мою жизнь в пятнадцать лет, – рассказывал Лукас. – Я зависал в гараже, возился с машинами, копался в двигателях» ^[114]. У него получалось: ребенок, который чинил игрушечные паровозы и построил американские горки с помощью катушки телефонного провода, чувствовал себя под капотом автомобиля как рыба в воде. Вскоре Лукас захотел собственный автомобиль, и Джордж-старший, который видел, как сын лихо носится на мотоцикле по ранчо, выбрал машину, как он думал, в лучших интересах подсевшего на скорость отпрыска: маленький желтый «Фиат Бьянкина» с двухцилиндровым двигателем. «Он решил, это будет безопасно, ведь такой автомобиль не способен нормально разогнаться», – вспоминает Лукас ^[115]. И действительно, двигатель у нее был, как мотор от швейной машинки. «Дурацкая маленькая букашка. Что я мог с ней делать? По сути, это был мотороллер» ^[116].

Что он мог с ней сделать, так это разобрать на части, модифицировать и снова собрать. «И я сделал ее невероятно быстрой», – с гордостью вспоминал Лукс ^[117]. «Я разогнался в нашем саду, резко развернулся и разбил ее» ^[118]. А потом начал все заново; отогнал автомобиль в местную автомастерскую, которая специализировалась на машинах из Европы, и там пересобрал «Фиат»: срезал крышу, опустил переднее стекло, оставив от него только тонкую полосу, добавил мощности двигателю, установил гоночный ремень и защитную дугу, отладил сцепление. Как «Тысячелетний сокол» Хана Соло, «Бьянкина» Лукаса выглядела не блестяще, но отлично выполняла самые важные функции; к тому же он самолично сделал множество специальных улучшений.

В мае 1960 года Лукасу исполнилось шестнадцать. Больше не нужно было ездить по ореховой роще и разбивать «Бьянкину»; теперь он мог по-настоящему разъезжать по улицам ^[119]. Школа никогда не была приоритетом, но тут он и вовсе ее забросил. «В старшей школе я уделял мало внимания урокам, – признавался он позже. – Учеба казалась мне скучной, все свободное время я возился с машиной» ^[120]. С тех пор, как говорил Лукас, «машины полностью поглотили мою жизнь» ^[121].

Оценки стремились вниз, и Лукас становился все больше похож на малолетнего преступника, каким его уже считали учителя. Стрижка «ежик» ушла в прошлое, теперь он мазал волосы бриолином и делал прическу, которую называли «утиный хвост», или зачесывал и без того волнистые волосы в сияющий калифорнийский вариант «помпадура» под названием «нарушитель». Лукас не обзавелся вредными привычками настоящих хулиганов – он не пил, а его самым большим грехом было чрезмерное увлечение шоколадными батончиками. И все же в нестираных «левайсах» и остроносых ботинках с металлическими носами он и впрямь сильно смахивал на хулигана, но, будучи невысоким, выглядел скорее хмуро, чем устрашающе. Джон Пламмер считал, что его друг просто-напросто сбился с пути и потому тусуется «с нежелательными элементами и крутыми парнями [нашего] города» ^[122].

Большинство «нежелательных элементов и крутых парней» в Модесто, если судить по репутации, состояли в автоклубе «Фарос». Их ночные похождения, как позже описал один из членов клуба, были незатейливыми: «девочки, пиво и тачки» ^[123]. В них скорее было больше бахвальства, чем угрозы, – по их собственным признаниям, никто особенно не курил и не матерился, – но выглядели они опасными и всегда находили повод схлестнуться с конкурирующими группами и автоклубами. Лукас, у которого уже вошло в привычку дружить с более сильными и взрослыми защитниками, крутился вокруг да около «Фароса», но скорее в качестве талисмана, а не полноценного участника группы. «Если не хочешь, чтобы тебя избили до полусмерти, тусуйся с реально крутыми пацанами, и лучше, чтоб это были твои друзья», – говорил Лукас. Ребята из «Фароса» видели в Лукасе идеальную приманку, чтобы раззадорить враждебную группу, а потом привести ее прямо под чешущиеся кулаки «Фароса». «Меня отправляли вперед и ждали, пока кто-нибудь решит со мной подраться. Потом подходили и избивали пристававших, – вспоминал Лукас. – Я был наживкой и все время боялся, что меня самого побьют» ^[124].

Однако для Лукаса драки не были центром вселенной. Свой автомобиль означал две вещи: гонки и круизинг ^[125]. И Модесто с его выложенными в сетку длинными прямыми улицами идеально подходил и для того, и для другого. «[Джордж] пристрастился [к круизингу], думаю, больше, чем все остальные», – вспоминал Пламмер. Но для Лукаса круизинг был больше, чем просто увлечение: «Это был очень характерный американский ритуал ухаживания. Очень своеобразный, потому что все происходит в машине», – рассказывал он позже ^{[126] [127]}.

Ритуал был сложный, но всегда одинаковый: Лукас и его друзья-автомобилисты ехали по Десятой улице – «тащились по Десяточке», как они говорили, – затем поворачивали на запад и проезжали квартал до Одиннадцатой, потом ехали по ней и снова поворачивали на Десятую. Так они кружили всю ночь. Иногда останавливались у закусочной, заказывали еду и переходили из машины в машину, включив на полную Бадди Холли или Чака Берри, переговаривались через открытые окна или, если везло, устраивались на задних сиденьях, чтобы пообжиматься с девчонками. Этот ритуал поглощал почти все время Лукаса. «[Это] было главное развлечение: мы ездили кругами и гонялись за девчонками ночь напролет, – рассказывает Лукас. – Домой возвращаешься в четыре утра, спишь пару часиков и идешь в школу» ^[128].