Земля мертвых - читать онлайн книгу. Автор: Жан-Кристоф Гранже cтр.№ 80

На самом деле, несмотря на торжественность актеров, несмотря на красоту Клаудии Мюллер – от которой, безусловно, было глаз не отвести, – Корсо осознал, что самое завораживающее впечатление на него произвел выход последнего персонажа, самого Собески, в сутенерском белом костюме, со звякающими цепочками и физиономией промотавшегося игрока. На ней явственно запечатлелся год, проведенный в тюрьме. Черты лица исказились, словно мощный прямой удар изменил все пропорции. Щеки казались еще более впалыми – Корсо вспомнил голливудских звезд Марлен Дитрих и Джоан Кроуфорд, которые удалили себе коренные зубы, чтобы подчеркнуть тень в нижней части своих кошачьих мордочек.

Наконец-то будут судить эту падаль.

Корсо даже не верилось.

И уж тем более – когда председатель сурово произнес:

– Подсудимый, встаньте.

65

Начиная с 2012 года обвинительный акт больше не зачитывался в начале процесса. Однако инкриминируемые факты вкратце излагались. Секретарь суда ухитрилась переврать имена жертв и запутаться в хронологии. Даже Корсо перестал понимать, что же именно произошло. Не важно, они здесь для того и собрались, чтобы разобраться в деталях событий.

Председатель проинформировал обвиняемого о его правах, а также о том, что его по завершении процесса может ожидать пожизненное заключение. Никакой реакции со стороны Собески. И ни малейшего волнения на лице Клаудии Мюллер. Подсудимый и его защитница заявили, как и ожидалось, что он невиновен. Ничего удивительного, но в зале зашептались. Учитывая свидетельские показания и улики, которые будут представлены, подобная позиция была самоубийственной.

Председатель начал допрос Собески. Тот послушно отвечал надсаженным голосом, отрицая все разом, но без агрессивности. Уравновешенный, простой, он, казалось, совершенно переменился и стал вести себя вполне пристойно. В остальном его маска белого клоуна, этакого обсыпанного мукой Пьеро, играла ему на руку. Сейчас он вызывал скорее жалость, чем страх, – и, уж безусловно, не ненависть.

Как только факты были изложены и затем оспорены самим обвиняемым, председатель перешел к портрету Филиппа Собески. Описал его историю. Психологию. Мотивы…

Ничего сенсационного. Корсо наизусть знал жизненный путь художника-убийцы, распадающийся на три периода. Детство и юность, загубленные и извергнутые хаосом, как окровавленные косточки. Потом семнадцать лет тюрьмы, где преступник изображал из себя судью, практиковал сибари и начал рисовать. Затем годы славы и долгожданной свободы, взлета и признания.

Свидетели, знавшие Собески в эти годы, сменяли друг друга перед судом. Те, кто рассказывал о первой части его жизни, только глубже вгоняли гвоздь его виновности. Жестокий ребенок, опасный подросток, взрослый насильник…

Сыпались вопросы, Собески отвечал. Обвинители – генеральный прокурор и истец – ликовали. Все рассказанное, до малейшей детали, могло быть использовано против обвиняемого. Особенно то, что касалось последних лет перед ограблением в Опито-Нёф. Филипп Собески являл собой образ классического сексуального хищника, настоящего зверя, помешанного на сексе и крови, который рыскал вдоль французской границы со Швейцарией и с Италией, насилуя, грабя, нападая.

Все это наводило скуку. Единственным любопытным фактом было поведение мэтра Клаудии Мюллер, которая не пыталась ни защитить своего клиента, ни вести перекрестный допрос. Она не возражала против тщательного выписывания – и уточнения – портрета опасного психопата, не знающего угрызений совести.

– У защиты есть вопросы?

– Вопросов нет, господин председатель.

Корсо зачарованно наблюдал за ней. В ее чертах была дерзость красоты и природной притягательности. Адвокатская мантия служила строгой рамой для этой гармонии, выявляя ее совершенство, как жесткие каноны сонатной формы или правило золотого сечения помогают творить истинные шедевры. Клаудия была создана для мантии и отороченной мехом адвокатской нашивки на плече, для черного шелка и белой манишки, как некоторые японки – для кимоно.

Перешли к первому убийству, с вернувшимся из Юра Жакмаром в роли приглашенной звезды. Корсо больше не слушал. Он разглядывал членов суда. Председательствовал невысокий мужчина с редкими волосами, который, похоже, чувствовал себя немного скованным, творя суд наподобие Людовика Святого под дубом ^[69]. Его дородность, лысеющий череп, физиономия славного среднего француза в этой гильдии меча и весов ^[70] придавали ему вид скорее подмастерья.

Слева – генеральный прокурор по имени Франсуа Ружмон, со значком Почетного легиона и орденом «За заслуги», цветущей внешности: много волос, много бровей, много подбородков… Вылитый оратор девятнадцатого века, когда были в моде длинная спадающая прядь, высокий воротничок и тесный жилет под пышным бантом галстука.

Адвокат истца, мэтр Софи Злитан, выглядела скромнее: маленькая, полненькая, лет пятидесяти, она вела себя так, будто она всех держит на крючке, если можно так выразиться. Светлыми волосами и укладкой, словно только что прошедшей через вафельницу, она напоминала Корсо Бомпар во времена их кратчайшей связи. Из тех, кто стреляет без предупреждения.

Свидетели из Юра сменяли друг друга, пока председательствующий не решил поставить точку. В конце концов, Собески заплатил свой долг обществу, а связь с убийствами, фигурирующими в данном процессе, неочевидна.

По-прежнему ни слова от мэтра Мюллер.

Перешли к годам, проведенным за решеткой. Период сибари. Эра Судьи, дипломов и живописи. Новая глава добавила немало яда и извращений. Присяжные всякого наслушались: если забыть про его талант художника, обвиняемый походил на отрицательную карикатуру. Даже его ум, который ни у кого не вызывал сомнений, всегда служил ему для мрачных замыслов и порочных игр.

После допроса, проведенного председателем, генеральный прокурор и адвокат истца даже не потрудились задать дополнительные вопросы начальникам тюрем и бывшим заключенным, а Клаудия Мюллер упорно молчала. Чего она добивалась? Какую линию выбрала? У нее в запасе, похоже, имеется оружие массового поражения, которое сметет все подозрения.

После полудня наступило время психиатров.

Первый пошел в атаку, разразившись поучительной речью. Парень с окладистой бородкой, в свитере с крупным узором нагромождал шаблонные рассуждения, как собирают лего. Хватило бы одного щелчка, чтобы разрушить его построения. Корсо не играл за команду Собески, но он бы и злейшему врагу не пожелал такого мозгокрутства. Медик все понимал и все объяснял – а в результате гора родила мышь. Детство, тюрьма, даже искусство – все предрасполагало обвиняемого к совершению этих убийств, вызревших под сенью его учителя, Гойи. Ау, газетчики, вот вам и сенсация.