Химеры картинной галереи - читать онлайн книгу. Автор: Анна Князева cтр.№ 3

Надежда протянула руку первому из мужчин, невысокому плотному человеку с внимательным взглядом.

– Антон Геннадьевич Шимаханский, – сказал он и едва пожал ее пальцы. – Спасибо, что приютили Анастаса Зеноновича. В моем возрасте смена портного равносильна инфаркту.

– Антон Геннадьевич известный коллекционер и знаток искусств, – отрекомендовал его Тищенко.

– Приятно познакомиться, – проговорила Надежда и перевела взгляд на сорокалетнего мужчину в очках. Тот наклонил голову:

– Вадим Воронович. Всего лишь помощник этого господина, – он указал глазами на Шимаханского.

– Не прибедняйся, Вадим, – заметил тот. – У тебя хватает денег, чтобы заказать костюм у Анастаса Зеноновича.

– Руслан Акчурин, – представился третий – черноволосый мужчина с большими залысинами. – Юридическое агентство «Акчурин и сын». К вашим услугам…

Надежда покачала головой.

– У меня есть адвокат, – заметив среди гостей Фридмановича, она поманила его рукой. – Марк, иди сюда, к нам!

Он словно ждал, когда его позовут, немедленно подошел и поочередно пожал руки мужчинам:

– Добрый вечер… Очень приятно… Марк Фридманович.

– Мы с вами знакомы, – сказал Акчурин. – Единожды скрещивали шпаги в суде. – Он оценивающе-холодно оглядел Надежду. – Ваш адвокат? Поздравляю! Дельный молодой человек.

Будучи ровесником Фридмановича, Акчурин назвал его молодым человеком. Вероятно, этим он хотел выказать свое превосходство.

– Позвольте… – Власов нацелился на них объективом и, отступив на пару шагов, несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата.

Анастас Зенонович обошел с Надеждой гостиную, представляя ее своим клиентам. Надежда улыбалась и благосклонно кивала каждому, но мало кого запомнила. Вернувшись к небольшому кружку мужчин, с которых все началось, она взяла под руку Фридмановича:

– Простите, мы отойдем.

У фуршетного стола он нетерпеливо спросил:

– Чего ты хотела?

– Всего лишь уйти, а тут и ты под руку подвернулся.

– Злая ирония судьбы… – Фридманович взял со стола бокал с шампанским и выпил. – Мне нужно переговорить с тем, что постарше.

– С Шимаханским, – подсказала она.

– Откуда ты его знаешь? – В голосе Фридмановича послышались ревнивые нотки.

– Брось, Марк. На меня это давно не действует, – усмехнулась Надежда, но все же ответила: – Мы познакомились с Шимаханским двадцать минут назад.

Оглядев гостей, Фридманович улыбнулся фотографу, тот сделал снимок, и он снова приложился к бокалу.

– Здесь собрались люди с возможностями.

– Большинства из них я даже не знаю. Это клиенты Тищенко, – Надежда подозвала Викторию и тихо спросила: – Не знаете, где Ираида Самсоновна?

– Она в закройной, – на лице Виктории возникло замешательство.

– Что-нибудь случилось? – поинтересовалась Надежда.

– Кажется, они там ругаются.

– С кем?

– С Валентином Михайловичем.

– Я скоро вернусь, – Надежда поставила бокал, пересекла фойе и свернула в коридор, ведущий к производственным помещениям. Дойдя до закройной, она взялась за дверную ручку, но ее рука тут же отдернулась.

Из-за двери послышался голос матери:

– Мы говорим на разных языках, Валентин Михайлович! Мужчина вашего возраста обязан знать, как сохранять лицо в любой ситуации. Никто не в силах сделать это за вас!

В ответ раздался сдержанный голос Соколова:

– Вы несправедливы ко мне, Ираида Самсоновна. Если мы не можем найти общий язык, мне лучше уволиться.

– Скатертью дорога! – Дверь с треском распахнулась, Надежда едва успела отскочить.

Догнав мать в коридоре, она спросила:

– И это называется решить вопрос с Соколовым?

– Оставь меня в покое! – Ираида Самсоновна вскинула руки, словно освобождаясь от ее назиданий.

– Как же ты не понимаешь… Он может уволиться. Мне нет дела до ваших личных отношений, но…

– Незаменимых людей нет! – прервала ее Ираида Самсоновна.

– Есть! – Надежда остановилась и повторила: – Есть! Валентин Михайлович – превосходный закройщик дамского платья. Другого такого нет.

– Не преувеличивай. – Ираида Самсоновна обняла дочь, потом, отстранившись, заметила: – Ты сегодня очень хорошо выглядишь.

– Пообещай, что вернешься в закройную и все исправишь.

– Сейчас? – Ираида Самсоновна манерно закатила глаза. – Только не это…

– Тогда я сама поговорю с Соколовым, и пусть тебе будет стыдно. Вместо того чтобы помогать, ты постоянно все портишь.

– Я порчу?

Сообразив, что переборщила, Надежда прижалась к матери:

– Прости, сорвалось. Сегодня у меня трудный день.

– Ну, хорошо, – Ираида Самсоновна заговорила низким, обиженным голосом: – Я пойду. Только предупреждаю: с моей стороны извинений не будет.

Надежда проводила мать взглядом и вышла в фойе. Там заметила, что дверь в мужскую гостиную приоткрыта, хотела захлопнуть ее, но услышала, что внутри кто-то есть, и вошла в темное помещение. В незаконченной гостиной повсюду громоздилась нераспакованная мебель. Мужской голос доносился из глубины, оттуда, где была мужская примерочная.

– Не хочу этого делать, – сказал мужчина. – Ничем хорошим это не кончится.

Пока Надежда шарила рукой в поисках выключателя, разговор продолжался:

– Вы обезумели… Вспомните, о чем мы договаривались… Нет. Он не переживет этого дня.

Надежда нащупала выключатель и зажгла свет. В глубине примерочной стоял высокий седовласый мужчина, одетый в элегантный темно-синий костюм. Он резко обернулся и бросил в трубку:

– Перезвоню.

– Что вы здесь делаете? – спросила Надежда.

– Говорю по телефону. В гостиной слишком многолюдно. Значит, вы и есть та самая Надежда Раух?

– Да, это я. – Она улыбнулась. – По вашему костюму вижу, что вы клиент Анастаса Зеноновича.

Мужчина широко улыбнулся и представился:

– Сергей Аполлинарьевич Козырев.

– Для телефонного разговора могу предложить свой кабинет. Там никого нет.

– Благодарю, не стоит. Я уже закончил, – Сергей Аполлинарьевич оглядел комнату: – Это примерочная?

– Она еще не готова, – Надежда вышла за дверь: – А здесь будет мужская гостиная. Специально для Тищенко мы выкупили соседнее помещение.

– И это очень разумно. Анастас Зенонович – та самая пресловутая курица, которая несет золотые яйца. Признаюсь, прежде чем явиться сюда, я справился о вас.