Вдребезги - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Владимировна Покровская cтр.№ 22

В комнате белыми плотными клубами плавал дым. И София, принюхавшись, узнала сладковатый запах гашиша. Низкий стеклянный столик был щедро усыпан травяными крошками и обрывками папиросной бумаги. Тут же стояла и табакерка, в которой, очевидно, Беркант хранил запасы наркотика. София, любившая из антропологического интереса завязывать знакомство с самыми разными людьми, конечно, и раньше сталкивалась с любителями употребить тот или иной допинг – от относительно легких до тяжелых. Сама же никогда не испытывала тяги к изменяющим сознание веществам, искренне не понимая, для чего они могли бы ей понадобиться. По ее мнению, в жизни не существовало кайфа острее и ярче, чем адреналиновый приход. Да и собственное сознание больше нравилось ей в незамутненном виде, она слишком ценила ясность и точность мысли. Людей же, которые использовали наркотики как средство для побега от проблем, она попросту презирала. В рамках ее жизненной философии проблемы следовало решать, а не прятаться от них в морок сомнительного наслаждения.

Однако же все эти трезвые рассуждения, как оказалось, меркли, когда дело касалось Берканта. Увидев его сейчас, сломленного, истерзанного, скорчившегося в уголке дивана, бессильно уронившего голову на скрещенные руки, София не испытала ни брезгливости, ни презрения. Только пронизывающую нежность, жалость и становившийся уже привычным страх.

– Беркант, что случилось? – осторожно, мягко спросила она.

Сунула пистолет обратно в кобуру – Беркант, кажется, и не заметил, что у нее в руках было оружие, – подошла к дивану, наклонилась и аккуратно коснулась рукой его плеча. Беркант вздрогнул, как от ожога, открыл глаза и посмотрел на нее затравленно, будто ожидал увидеть на месте Софии какой-то страшный призрак. Потом поморгал и растянул губы в жуткой вымученной ухмылке:

– А, это ты…

– Я.

София присела рядом с ним на диван, взяла в ладони его лицо, вгляделась в зрачки. До сих пор в стрессовых ситуациях она никогда не впадала в истерику, наоборот, в такие моменты мозг ее как будто начинал работать еще быстрее и продуктивнее. Однако сейчас ей пришлось усилием воли подавить захлестывающую сознание панику и мысленно составить четкий алгоритм необходимых действий: нужно как-то привести Берканта в чувство, снять интоксикацию. Потом уже можно будет выяснить, что за событие заставило его так с собой поступить.

– Беркант, – медленно, веско, как с непонятливым ребенком, начала София. – Где у тебя аптечка? Есть нашатырь?

Тот посмотрел на нее мутным взглядом, помотал головой и забормотал невпопад:

– Красивая… Ты красивая, знаешь?

Весь перед его рубашки залит был красным вином, засыпан гашишными крошками. София потянулась расстегнуть ее – хотелось стащить с Берканта эту грязную тряпку, загнать в душ, уложить под одеяло.

– И руки у тебя такие… сильные. Masha… Давай сравним? – Он перехватил запястье Софии и приложил свою ладонь к ее. И ее рука, несмотря на изящный женственный абрис, оказалась чуть больше его тонкокостной подрагивающей сейчас кисти. – Видишь? Какие крупные, умелые… Как у матери руки… Кажется, все могут: и накормить, и вылечить…

– Насчет накормить – не уверена, повар из меня так себе, – со смешком отозвалась София. – А лечением я как раз и хочу заняться. Где нашатырь, Беркант? Ты меня слышишь?

По всей видимости, Беркант не слышал, потому что вместо ответа продолжил бормотать:

– Вот у моей настоящей матери руки… Это руки за миллион баксов, понимаешь? Изнеженные, ухоженные, каждый ноготь – произведение искусства. Такими руками ничего не удержишь, не разбросаешь камни, не вытащишь… не вытащишь ребенка из подвала… – на этом месте он вдруг осекся, заозирался по сторонам, подхватил со стола еще не допитую бутылку вина и, припав губами к горлышку, принялся жадно пить.

– Так.

София уперлась кулаками в колени, тряхнула головой. Затем протянула руку и решительно вырвала у Берканта бутылку. Вино выплеснулось тому на подбородок и закапало на обнаженную грудь. Беркант же беспомощно захлопал глазами, словно не понимая, куда вдруг исчез вожделенный алкоголь.

– Зайдем с другой стороны, – сказала София, отставив бутылку подальше. – Что у тебя случилось, ты можешь объяснить?

– У меня? – переспросил Беркант.

И вдруг подскочил с дивана, заметался по комнате в одних брюках (залитую вином рубашку Софии все же удалось с него снять). Вся его худая, изможденная фигура двигалась шатко, ломано, как марионетка в кукольном театре – расписной Арлекин, ломающийся на потеху толпе. На спине под тонкой кожей проступали позвонки, хрупкие плечи неловко сутулились. Он казался сейчас вечным мальчиком, подростком, обреченным никогда не взрослеть, цветком, едва распустившимся и уже начавшим безвозвратно увядать.

– Я – актер! – объявил он Софии, резко развернувшись к ней, театрально прижав руку к груди и сверкая глазами. – Я не способен работать с непрофессионалами, инстаграмными старлетками. Мне душно с ними, я не могу творить… Кто-то скажет, что у меня дурной характер, что я нагло себя веду на площадке, но я просто не в силах… Они ведь знали, что, если обеспечат мне условия, я выдам такой накал игры, который им и не снился… Что это их бездарное «мыло» засияет новыми гранями, что зрители будут рыдать… Я ведь прошу о такой малости – только не мешать мне, создать условия. И ни черта не получаю! Начинаю раздражаться, орать, эти их бездарные смазливые дурехи пугаются, зажимаются. А потом они объявляют: по итогам трех показанных серий рейтинги у сериала провальные, мы закрываем проект. И кто в этом виноват? Кто?

София мало что поняла из его бессвязной речи. Уяснила только, что, видимо, сериал, в котором Беркант начал сниматься, закрыли из-за низких рейтингов, и он лишился работы. Выспросить детали ей не удалось, потому что Беркант, выговорившись, снова сорвался с места, рванулся куда-то, зачем-то распахнул окно – в комнату тут же ворвался ночной ветер, запах соли и хвои, отдаленный гул проносившихся по улице машин, – высунулся чуть не по пояс. София метнулась за ним, перехватила за талию теми самыми сильными руками, которыми Беркант только что восхищался, и оттащила его от окна.

– Не психуй, тут пятый этаж, – резко бросила она и, встав с ним лицом к лицу, слегка встряхнула за плечи. – Я так понимаю, у тебя вышли неприятности на работе, верно? Закрыли проект? Это обидно, конечно, но не стоит того…

Беркант несколько секунд просто молча смотрел на нее, потом откинул голову и расхохотался, – но смех вышел болезненным, жалким. Софии показалось, он эхом отразился от стен и запрыгал по комнате, споткнулся о пустую бутылку, загремел в недрах домашнего бара.

– Закрыли проект, закрыли… – снова рассеянно забормотал Беркант.

Взгляд его принялся блуждать по комнате и вдруг остановился на валявшейся на столе папиросной бумаге и раскрытой расписной табакерке.

– О! – обрадованно воскликнул он и, увернувшись от Софии, направился прямиком к столу. – Раз пить ты мне не даешь, будем расслабляться иным путем.