Вдребезги - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Владимировна Покровская cтр.№ 21

Усталость постепенно наваливалась, конечно, но важнее сейчас было выяснить, кто же из работников протоптал дорожку к конкуренту. Или кого из своих людей Ковальски изначально внедрил к ним в штат. София, погруженная в устроенный ею же мозговой штурм, не сразу обратила внимание на то, что лежащий на столе мобильник, звук в котором она выключила перед встречей, подмигивает зеленым огоньком. А заметив, еще какое-то время машинально крутила аппарат в руках, продолжая внимательно слушать предложения и гипотезы коллег, и лишь через несколько минут открыла входящее сообщение. Оно было от Берканта:

«Приезжай ко мне, пожалуйста!»

Вот так просто. Никаких объяснений, приветствий, попыток выяснить, не занята ли она. Это было необычно. В последние несколько дней они с Беркантом много общались в Сети. Но в их переписке всегда был легкий оттенок флирта, интриги, захватывающей игры. Беркант, как и при личных встречах, пытался рисоваться, иногда попросту откровенно хвастал, расписывая забавные случаи, произошедшие с ним за день, – то поклонницы караулили его у съемочного павильона, то звонили из какого-то журнала, уговаривая дать интервью на трех разворотах. Это же короткое сообщение было похоже на отчаянную просьбу, если не на крик о помощи.

«Что случилось?» – написала София, мгновенно отвлекшись от обсуждаемых дел.

Беркант не отвечал. И София почувствовала, как откуда-то из самой глубины ее существа поднимается страх – острый, парализующий. Сдавливает ледяными пальцами горло, не давая дышать, чугунной плитой ложится на грудь. Она не была к этому готова, господи. Она вот уже лет двадцать как не боялась ни за себя, ни за других. Перед глазами вдруг замелькали всплывшие из подсознания картинки – сырые стены подвала, голого, заброшенного, в котором, видимо, когда-то находился спортивный зал или районная качалка. Сваленные в углу продавленные черные маты, шведская стенка с прогнившими, кое-где надломленными перекладинами, торчащий из-под потолка моток проводов. Скорчившееся на полу хрупкое мальчишеское тело…

Она столько времени не думала об этом, не позволяла себе думать… Отчего-то вспомнился подслушанный однажды разговор между тогда еще совсем молодым отцом и этим самым немцем, как там его, доктором Карлом, которого как раз недавно поминала Алина. Она, двадцатилетняя девчонка, тогда застала их на террасе дома в Сен-Тропе, попивающих виски, развалившись в полосатых шезлонгах.

– Такие переживания требуют длительной терапии, – тихо говорил немец. – Нельзя просто затолкать их в глубь памяти, завалить сверху яркими впечатлениями и запретить себе возвращаться к прошлому. Однажды что-нибудь обязательно выступит триггером, и разверзнется бездна…

– Избавь меня от своих умствований, Карл, – морщился отец. – Я во всю эту твою мозгоправную ересь не верю. Она для слабовольных и слабонервных. Мы с Соф-кой – не такие, и у нас все хорошо, как видишь.

Дальше София слушать не стала, звонко поздоровалась и сообщила, что едет развлекаться в город. И много лет не вспоминала этот разговор, теперь всплывший в памяти вместе с совершенно ненужными видениями из прошлого.

Будучи человеком рациональным, она приказала себе успокоиться. Если с Беркантом что-то случилось, это явно не имеет никакого отношения к тому, что подкинуло ей подсознание. Прошлое в прошлом, а сейчас – настоящее. К тому же, продолжала рассуждать София, возникни у него действительно серьезная проблема, он бы сразу обозначил суть. Тут, скорее всего, что-то внутреннее. Ладно, с этим она разберется.

Дождавшись, когда выскажутся все сотрудники, она поднялась со своего места и объявила:

– Господа, уже поздно. Думаю, велосипед мы с вами сегодня не изобретем. Ваши точки зрения я поняла, я все обдумаю и сообщу вам свое решение. А затем мы вместе выработаем план дальнейших действий. Засим – всем спасибо, никого больше не задерживаю, спокойной ночи.

Уже в машине, продиктовав водителю адрес, София набрала номер Берканта и долго вслушивалась в протяжные гудки в трубке. От каждого в груди что-то дергалось и начинало противно ныть. Да что же могло с ним произойти, в конце концов? Почему он не берет трубку?

* * *

Расположенный в центре дом, в котором жил Беркант, София помнила хорошо еще с того раза, когда подвозила его после их первой встречи. По ночным улицам машина домчалось до него быстро. София, отпустив водителя, ступила на тротуар и, запрокинув голову, взглянула на тускло поблескивающее в темноте освещенными окнами здание. Где-то там, в одной из клетушек этого муравейника, находился Беркант. И ей отчего-то стало неприятно осознавать, что их отделяют друг от друга десятки стен и бетонных перекрытий.

Она набрала номер квартиры внизу, на входной двери, успела прикинуть, что будет делать, если ей, как и по телефону, никто не ответит. Но в механизме замка что-то пискнуло, и дверь отворилась.

София поднялась на лифте на нужный этаж, занесла руку над кнопкой звонка, но потом остановилась, увидев, что дверь прикрыта неплотно и из щели выбивается полоска света.

В груди снова толкнулся страх – страх за Берканта, за то, что могло с ним произойти. Что, если к нему проникли какие-то злоумышленники? Сумасшедшие фанаты? Конечно, сомнительно, что он в таком случае стал бы писать ей подобное сообщение, но…

На всякий случай София нащупала спрятанную под пиджаком кобуру, которую надела еще в своем кабинете перед тем, как выехать к Берканту, достала верный «глок» и сняла его с предохранителя. Конечно, если в квартире засела банда головорезов, справиться с ними в одиночку будет непросто. Но врываться к Берканту вместе с сотрудниками службы безопасности компании не хотелось тоже. Придется рассчитывать на эффект неожиданности и на то, что успеет нажать на мобильнике вызов полиции.

Однако все эти соображения в итоге оказались ненужными. Резко распахнув дверь локтем и прижавшись спиной к стене в прихожей, София с первого же взгляда поняла, что никакие злоумышленники в квартиру к Берканту не проникали. Если от чего его этой ночью и нужно было спасать, то от алкогольного и наркотического отравления.

В квартире царил хаос. Некогда уютное жилище очевидно давно уже не видело ремонта и успело порядком поистрепаться. София заметила барную стойку с исцарапанной столешницей, заставленной бутылками и коробками из-под еды навынос. Диван и кресла, обитые потертой серой материей. На стене напротив висел большой фотографический портрет Берканта, видимо, сделанный лет десять назад. Беркант в черно-белом изображении был дивно хорош собой. Точеные классические черты лица, высокие скулы, прямой нос, прекрасные миндалевидные глаза, смотревшие с какой-то смутной тревогой, ниспадавшие на высокий лоб пряди растрепанных волос, чуть приоткрытые губы. Этот портрет, как показалось сейчас Софии, возвышался над своим хозяином будто в насмешку, безжалостно подчеркивая контраст между юным Беркантом и тем, каким его сделали время и болезненные пристрастия.

Из стереосистемы доносился приглушенный голос Джона Леннона. Дверца стоявшего в углу стеклянного шкафчика была распахнута настежь, из глубины его так же, как и с кухонной стойки, поблескивали стеклянными боками бутылки красного вина. Другие, по всей видимости недавно извлеченные из недр все того же домашнего бара, стояли початые на столе, на тумбочке, на полу, возле дивана. Тут же валялась и пара пустых, из горлышка одной на деревянные половицы натекла небольшая лужица.