Княгиня Ольга. Огненные птицы - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 17

* * *

На заре следующего дня Берест и пятеро его спутников сидели, притаившись, в кустах перед бродом на Тетереве, и ждали, когда на дороге покажется русский отряд с их полоном и прочей добычей. Чтобы от Малина попасть в Киев, нужно сначала целый день идти вниз по Ирше – или вдоль нее – на запад, туда, где она впадает в Тетерев. Здоровичи жили не близ этой дороги, а за рекой, южнее, поэтому чужаков даже не видели. К облегчению уцелевших малинцев, в Здоровичах все были целы – и избы, и люди. С гумна доносился ладный перезвон цепов – здесь жизнь шла обычным порядком. При виде порядка изб, где тянулся дым из низких окошек, женки несли от реки воду, стучал у поленницы топор, пустая загородка посреди веси ждала назад отогнанную пастись скотину, – воспоминания о разорении Малина показались жутким сном.

На той страшной страве из Здоровичей погибли четверо, и все вышедшие парням навстречу были «в печали». Подумалось мельком: изобилие белой «печали» в Деревах будто торопит первый снег… Будто люди решили сами выбелить землю, не дождавшись, когда в положенный срок это сделает Марена.

Здесь старшим остался Ладовек – младший брат Ладомера. Это был среднего роста, еще не старый мужчина, рано поседевший: белая как снег пушистая борода не шла к гладкому, румяному лицу и по-молодому бодрым, живым глазам. Теперь ему принадлежало право решать судьбу Берестовой невесты. Парень лишь раз или два огляделся, мельком подумав, что и она должна быть в этой толпе испуганных женок и притихших детей, что стояли вокруг и ждали, чем кончится разговор. Но узнать ее он все равно не смог бы, а спрашивать было не время.

Страшные вести вызвали бурные споры. Те, у кого дочери и сестры были отданы в Малин, звали помочь соседям и родичам. Те, у кого близких там не было, стояли за то, чтобы хватать жен, детей и скотину и бежать в лес, прятаться в болотном городке, куда чужаки, к тому же конные, вовек не проберутся. Предлагали послать весть князю и даже готовы были дать для этого лошадь: коли вече так решило, то надо исполнять.

Но князь в Искоростене получит весть только на второй день. Пока он соберет людей, пока они, пеши, дойдут до Малина – минует дней пять-шесть, а то и вся седмица. Русы с их добычей будут уже в Киеве. И если нет той волшебной скрыни, из которой по слову колдуна выскакивает целое войско, то надо как-то самим управляться.

– Так оно и бывает, отроче, – сочувственно вздохнул дед по имени Щепа, рослый, худой старик с тонкой пегой бородой. – Кто первый у ворога на пути случается, тому судьба пропасть. Стопчут его, как в поле обсевки. Войско соберется, да уже других боронить станет.

– Единого мы рода с малинскими, единого колена, – напомнил робким Ладовек. – Покон дедов велит своим помогать. Коли нарушим завет, чуры нас проклянут.

В итоге сошлись, что пятеро мужчин, наилучших стрелков, возьмут луки и устроят засаду на пути отхода русов, а прочие будут спасать своих. Дед Щепа тоже вызвался в засаду: он славился как хороший ловец, а крепости рук еще не утратил.

– Близ брода, на нашей стороне, горочка такая слева, а справа – кусты, – рассказывал Ладовек, чертя хворостиной по земле. – Вот здесь, на горочке, если залечь да разом всем выстрелить, как покажутся, то можно пятерых снять. Мы выждем, пока русы на брод зайдут, а полон будет еще на этой стороне.

– Надо выждать, пока первые на тот берег ступят, а тут вы стреляйте по тем, кто еще на броде, – предложил Вьюха. – Люди упадут, кони упадут, может, раненые биться будут. Тем, кто перешел, дорогу обратную перекроют. Вот нам и сподручнее будет.

– Ладно придумал, – кивнул Ладовек. – Кого сможем, снимем. А тут уж вы бегите – если будут связаны, узы режьте, тащите в лес. Кто сумеет, убежит. Мы, может, раза два выстрелим, а там уходить придется. В кустах конные не догонят авось. А вы бегите в лес как можно глубже. Там уж если будут гнаться за вами…

И развел руками: помочь еще как-то было не в его силах. Но малинцы были благодарны и за это: без помощи соседей у них не осталось бы надежды вытащить хоть кого-то.

Уговорившись, тут же сели в три челна и тронулись вниз по Ирше. Предстояло до ночи, опережая русов, попасть к броду, осмотреться, выбрать место и залечь. Как скоро к нему подойдут русы, знать было невозможно, и Берест не находил места от тревоги. Только бы успеть!

– Не ерзай, – буркнул ему молчаливый коренастый мужик, в чьем челне сидели Берест и Липняк.

Больше он ничего не сказал, даже во время бурного спора в селении молчал, но, когда Ладовек спросил, кто пойдет с луками на брод, первым шагнул к нему.

Войдя в Тетерев, спрятали челны в кустах ивы на той стороне. Листья уже начали желтеть и сыпаться, но зеленые держались еще густо, обещая успех задуманному делу. В сумерках осмотрели ближнюю часть дороги. На влажной земле следы большого конного отряды были хорошо видны – отпечатки множества копыт, разбитые комки навоза. Но проходил он только на запад, и следы уже размыло дождем. Значит, с полоном русы еще не возвращались.

На ночь устроились тут же, перед бродом в кустах. Без огня, без хоть какого-то крова, коротать осеннюю ночь было невесело, но Берест, съежившись на куче лапника и уткнувшись носом в поджатые коленки, почти не замечал холода и сырости. У Здоровичей беглецам выдали по свите, чтобы не замерзли; серая либо бурая шерсть не только защищала от холода и влаги, но и надежно скрывала среди зарослей. Берест так устал за этот день, что ломило все члены, но сон не шел. Завтра на заре… Удастся ли хоть кого-то спасти? Или их самих зарубят, пока они будут возиться, пытаясь поясными ножами перерезать мочальные путы? Как будут связаны пленники? Сколько их окажется? Сумеет ли он увидеть мать и других своих или придется спасать тех, кто окажется ближе? Чем больше он об этом думал, тем безнадежнее казалось затеянное; Берест стал гнать из головы мысли, чтобы не утратить мужества.

Отроки рядом шептались о том же. Вьюха молчал, но его нахмуренный лоб выдавал такие же тяжкие мысли. Где-то среди пленных будет его жена, может, два их чада… и сестры… и братья…

– А у них копья да секиры… – шептал Ярец. – Как даст по голове секирой – враз голова пополам…

Его как будто завораживала эта жуть, и он никак не мог остановиться.

– Спите вы уже! – прикрикнул Вьюха наконец. – А то пойдут наши, а вы будете глазами хлопать!

На какое-то время Берест и правда заснул, но проснулся от холода, еще когда было темно. Развести огонь – было нечего и думать, и даже встать и попрыгать, чтобы разогнать кровь, он не решался. Постепенно темнота редела, вот уже стала видна дорога – ее отсюда, до поворота, можно было разглядеть шагов на сто.

– Идите, – велел Ладовек, когда его родичи проснулись и стали готовить луки. – Вдруг уже и появятся?

Малинцы пересекли дорогу и спрятались в кустах. Теперь позади них была река, чуть правее – брод, к которому спускалась дорога, а еще правее – горка, где в зарослях притаились стрелки. Расчет был на то, что все русы обратятся туда, откуда в них полетят стрелы, и отроки смогут подбежать к полону с другой стороны. Берест утешал себя: Ладовековы родичи – опытные ловцы, белку за сто шагов снимают с дерева. Лучшие из своих. Неужели не попадут в русина, да верхом на лошади, когда он будет прямо у них под носом, посреди брода?