Княгиня Ольга. Огненные птицы - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 16

Один сидел поодаль, и на горле у него виднелась широкая белая повязка с пятном крови. С досадой Берест признал в нем своего руса с гумна. Живучий, гад! Горло ему расцарапал, но до яремной жилы не достал.

Человек пять толпилось возле кого-то одного, разглядывая то, что он им показывал, – что именно, Бересту издали было не видно. Но русы очень веселились: орали что-то по-своему, смеялись, били друг друга по ладоням. Вот из круга вышел парень – примерно ровесник Береста. Среднего роста, светловолосый, с правильными чертами загорелого лица, улыбающийся во весь рот. Эта сияющая счастьем улыбка делала его похожим на Ярилу, что ездит весной по полям на белом коне. В последние годы Ярилой Малинской волости был Станко… черным прахом он в сыру-землю ушел… из-за этих вот…

Чему они так радуются? На ходу молодой русин засовывал что-то за пазуху. Что нашли? Рог, что ли, из святилища уволокли?

За спиной кто-то тихонько свистнул. Берест едва порты не замочил от неожиданности и резко обернулся, сжимая рукоять чужой секиры. Но в пяти шагах на дне оврага позади увидел Межака – старшего Лызгачова сына.

– Я это! – прошептал тот. – Не скачи, заметят.

Берест торопливо соскользнул к нему. Оказалось, Межак тоже запомнил науку деда Миряты и сразу кинулся в огороды. В лес убежал Липняк, сын покойного Томилы, и Комлева баба с дитем. Межак знал, где они сидят, но больше никого пока не видел.

Неужели все прочие там, в кольце у русов?

– Их что, уведут? – недоверчиво спросил Берест. – В Киев с собой?

Сам понимал: а как же иначе, русь издавна торгует полоном. Говорят, за волынянами, хорватами и лендзянами живут чехи, а у них еще более крупный рынок в граде Праге. Не для того русы всех малинцев собрали и держат, чтобы пирогами угощать!

– Но надо же как-то… – начал Берест и запнулся.

Своих надо было как-то выручать! Не может же такого быть, что мать с сестрой, родичей и соседей, своих, самых близких, составлявших для него почти весь род людской, уведут на продажу, как… каких-то чудинов полоненных?

Но как? Он, Межак, еще один отроча… и женка… Варяжская секира… Хороши себе три могучих витязя – прям Усыня, Горыня и Дубыня из дедовых сказок!

– К Истомичам бежать! – горячо зашептал он, хотя с такого расстояния русы их голосов не услышали бы. – К Здоровичам! Пусть собираются быстрее! Может, отобьем! До князя-то далеко.

– К Истомичам бежать придется – не загинаться же в лесу, – зашептал Межак в ответ. – А чтобы отбить… Где ты у них таких витязей видел, чтобы на конных русов идти?

– На дороге подстеречь – и стрелами. Дорога-то на Киев одна!

– У тебя лук есть?

– Нет… Секира вон есть!

– Ух ты! – Межак в восхищении подался ближе. – Как достал?

– А! – Берест отмахнулся. Рассказывать о своем подвиге как-то не тянуло. – Пошли отсюда.

Они пробрались вдоль оврага до дальнего конца, где за кустами можно было прокрасться в лес. Передвигались ползком. Укрывшись за деревьями, Берест обернулся. Из такой дали сидевшие на пустыре весняки казались стаей серых и белых гусей.

Боги вовсе не забыли о малинцах. Войдя в лес, Берест и Межак почти сразу наткнулись на Вьюху – старшего сына дядьки Родимы. Это был крепкий и толковый молодой мужик, лет на семь старше двоих отроков. За ним пробирался еще один отрок – четырнадцатилетний Ярец.

И вот их стало пятеро: один мужик и четверо подростков. Не считая бабы с младенцем и еще одной девчонки, через песий лаз ускользнувшей с Гвездоборова двора. Ушли подальше в лес, стали держать совет. Все сходились на том, что надо бежать к соседям, просить помощи, послать весть князю в Искоростень. Расходились, куда именно бежать. К Истомичам, что живут в сторону Искоростеня, или к Здоровичам? Вьюха, как самый старший из уцелевших, настоял, чтобы идти к Здоровичам – оттуда была родом его жена, сейчас попавшая в полон. У малинцев за последние годы было высватано оттуда немало невест, и не бросят же отцы и братья своих родных без помощи?

Помощи у Здоровичей можно было дождаться скорее, в этом Вьюха, пожалуй, был прав. Имелась сложность: Здоровичи жили в той же стороне, откуда пришли русы. А что, если там они уже побывали? Или там побывал кто другой из их же породы? Но гадания и споры Вьюха быстро пресек.

– Русы прямо сразу с места не тронутся, – сказал он. – Пока добычу соберут, пока отдохнут. Может, они до завтра у нас просидят! А нам время дорого. Раньше них успеем пробраться.

– И еще такое дело… – подумав, добавил Берест. – Если полон отбивать – нужно в ту сторону идти, куда его поведут. Чтоб не догонять потом.

– Отбивать хочешь? – Ярец хмыкнул, потом его лицо скривилось, будто он пытается не заплакать. – Тоже, осилок ^[2] нашелся! Ты их мечи видел? И в бронях все, в шеломах… А мы… – он оглядел свою серую сорочку и порты, развел пустые руки.

– Там моя мать, сестра и… и еще люди, – упрямо добавил Берест, не желая заранее делить родню на живых и мертвых. – Я не осилок, но… Перун поможет покон исполнить! А будем сложа руки сидеть – как потом перед могилами дедовыми показаться? Сгинет род, и доброй славы не останется!

Лесными тропами семеро беглецов пустились со всех ног. Оглядываясь и видя над лесом дым, Берест всем сердцем молился: пусть еще хоть кто-нибудь окажется спасен. Не хотелось думать, что из отрока хорошей семьи, почтенного рода и славного племени, он в одно хмурое утро превратился в сироту убогого.

Вдруг он сбился с шага и застыл посреди тропы; идущий позади Межак с ходу наткнулся на его спину и едва не упал.

– Ты что? – возмущенно крикнул он, подпрыгивая и тряся ушибленной ступней. – Заснул?

Ушедшие вперед, за Вьюхой, остановились и оглянулись.

– Я… вспомнил… – пробормотал Берест. Он будто в изумлении глядел перед собой, но видел то, что осталось позади. – Я видел… кто их привел…

– Кто? – Вьюха вернулся, прочие обступили Береста.

– Я же видел его… среди них…

Теперь он сообразил, почему при виде веселого светловолосого парня в середине оживленного кружка чем-то обрадованных русинов вызвал в памяти Станко. Он раза три видел их вместе – когда Свенельд по разным надобностям проезжал через Малин. Младшего Гвездоборова сына и…

– Это был младший Свенельдов сын. Лют.

– Старший, стало быть, на страву приезжал, а младший нынче подоспел… – пробормотал Вьюха. – Оба при деле…

– Сам змей старый помер, а все нет нам покоя от его змеиного рода! – с возмущением и обидой запричитала Комлева баба, на одной руке держа младенца, а другой поднося к мокрым глазам конец повоя. – Да за что же на нас так боги огневались? За что диды отступились? За что?

Вьюха и Берест молча взглянули друг на друга. Они знали, что привело обоих сыновей покойного воеводы под склоны Малин-городца…