Лев Святого Марка. Варфоломеевская ночь - читать онлайн книгу. Автор: Джордж Альфред Генти cтр.№ 58

Относительно похода было решено, что отряд Франсуа направится на соединение с адмиралом в Шатильон-сюр-Луан, где должны были собраться с своими отрядами все вожди гугенотов, а вместе с ними и Франсуа де Ла Ну.

Путь этот был бы весьма опасен, если бы католики узнали о готовящемся восстании; но тайна его была так хорошо сохранена, что французский двор, находившийся в то время в Мо, даже не подозревал, что ему грозит опасность. Правда, из Нидерландов дали знать о намерениях гугенотов; но это известие встретили недоверчиво, тем более что шпион, посланный в Шатильон наблюдать за Колиньи, донес, что адмирал усердно занят наблюдением за сбором винограда.

Вечером 26 сентября отряд, состоявший из пятидесяти четырех солдат и телохранителей Франсуа и четырех воинов Филиппа, выстроился во дворе замка в полном вооружении, в кольчугах и шлемах, со знаменем Франсуа. Пастор совершил молебен, испросив у Бога благословение оружию гугенотов, а графиня сказала воинам горячую речь, увещевая их помнить, что они сражаются за право свободно молиться Богу.

Потом она нежно обняла сына и Филиппа, трубы скомандовали «на коней», и отряд выехал из ворот замка.

Молодые предводители вскоре сняли шлемы и отдали их своим слугам, ехавшим за ними.

– Кольчуга, может быть, окажется полезной в битве, – сказал Филипп, – но теперь без нее было бы лучше.

– Согласен, – ответил Франсуа. – И если бы нам нужно было биться только с дворянами, вооруженными мечами, я стал бы сражаться без кольчуги; но против копейщиков приходится защищаться ею. Впрочем, я не чувствую ее тяжести теперь, когда освободишься от шлема, который, правду сказать, весьма тяжел.

– Мне кажется, Франсуа, что кольчуга скоро должна выйти из употребления, потому что не защищает от пуль и ядер и только стесняет свободу движений, – сказал Филипп. – Ведь пока человек в кольчуге соберется нанести мне удар, я дважды успею поразить его…

Отряд из предосторожности ехал только по ночам, днем останавливаясь на отдых где-нибудь в лесу и расставляя часовых, которые обязаны были задерживать всякого, кто вступит в лес.

– Расскажи мне, Франсуа, – сказал Филипп на привале, – о твоем кузене де Ла Ну, под начальством которого нам придется сражаться.

– Моему кузену еще только тридцать шесть лет, – начал с энтузиазмом Франсуа, – и нет человека благороднее его среди французских дворян. Как тебе известно, он принадлежит к бретонскому роду, одному из самых знаменитых в крае, и сродни Шатобрианам и Матиньонам. Уже мальчиком он прославился своими способностями в воинских упражнениях, хотя, как говорят, лениво учился и книг не любил. Когда он, согласно своему происхождению, попал ко двору Генриха II, им овладела страсть к чтению сочинений о войнах, и вскоре под начальством маршала Бриссона он принял участие в войне в Пьемонте. Он очень добр, и это сказалось, например, в следующем: мать его до такой степени увлеклась игрой в карты, проигрывая состояние сына, что король назначил над ней опеку; но сын, воротившись из Пьемонта, попросил у короля как милости, чтобы опека была снята с матери. Вскоре после этого она умерла, и де Ла Ну оставил двор и поселился в своих обширных владениях в Бретани. В это же время д’Андело, брат Колиньи, приехал к своей невесте в Бретань и привез с собой знаменитого проповедника Кормеля. Проповеди этого священника обратили де Ла Ну, которому было тогда двадцать семь лет, и многих других в протестантство, хотя Бретань – самая католическая провинция Франции. Нужно тебе сказать, что кузен был другом Гизов и в числе других дворян назначен был сопровождать Марию Стюарт в Шотландию. В сражении при Дре он очень помог адмиралу Колиньи вывести войско в порядке; но в то же время он горько оплакивал убийство Франсуа и Гиза, а последние четыре года принужден был оставаться в своих бретанских владениях. Он не сторонник войны, но, раз она началась, будет одним из главных предводителей, и я очень счастлив, что буду в отряде такого отважного, образованного дворянина.

После трех дней пути отряд переправился через Луару и, вступив в горную страну, сделал привал.

– Теперь нужно дать коням отдохнуть целые сутки, – сказал Франсуа Филиппу, – до Шатильон-сюр-Луана, вероятно, миль двадцать, не более; но горная дорога чрезвычайно утомительна, а мы и то сделали уже три больших переезда. Приехать на место на измученных конях неудобно, да и спешить некуда, мы и так поспеем раньше других отрядов, без которых адмирал и Конде не могут начать военных действий. Боюсь, что многим отрядам будет нелегко добраться до них, не вызвав тревоги; тогда двор узнает все и успеет из Мо уехать в Париж.

Молодые друзья не догадывались, что то, чего боялся Франсуа, уже совершилось. При дворе узнали, что в милях двадцати от Мо собираются гугеноты. Тотчас же было послано за отрядом швейцарцев, к счастью для двора находившимся недалеко, и по прибытии его двор немедленно направился в Париж. Конде, предвидевший это, захватил было брод через Марну; но бороться с незначительными силами против швейцарцев, вооруженных длинными копьями, было невозможно, и после небольшой схватки Конде вынужден было отступить.

Известия об этих событиях пришли в Шатильон как раз в то время, когда Франсуа и Филипп подъезжали к нему. Ворота замка были открыты, и на дворе возбужденно толпились дворяне-гугеноты.

– Вот мой кузен де Ла Ну! – воскликнул Франсуа, соскакивая с коня. – Какое счастье! Что бы мы стали делать, если бы не застали его здесь! – и он направился к изящному дворянину, разговаривавшему с другими.

– А, Франсуа, это ты? Прибыл благополучно? Господа, вот мой кузен Франсуа де Лаваль… Это твой отряд въезжает в ворота, Франсуа?… Да, да, узнаю ваше знамя. Честное слово, этот отряд вооружен лучше других… А кто этот молодой господин?

– Это мой кузен Филипп Флетчер, сын Люси, сестры моей матери. Я говорил тебе о нем. Он приехал сражаться за нашу веру.

– Весьма рад, что могу приветствовать вас, сэр, – сказал де Ла Ну. – Мы с вами родственники, я кузен Франсуа со стороны отца, а вы – со стороны матери. Прекрасно, что вы приехали помогать нам. Если бы ваша королева стала во главе протестантов, дело наше было бы выиграно.

– Правда ли, кузен, что двор успел бежать в Париж? – спросил Франсуа.

– К сожалению, Конде не располагал ни силами, ни временем, чтобы помешать этому, – ответил де Ла Ну. – Я сам, как ни спешил, только часа два тому назад прибыл сюда. Завтра утром мы все направляемся к принцу. Так как ваш отряд едет со мной, я распоряжусь, чтобы о нем позаботились… А! Капитан Монпес! Это вы командуете отрядом? Я так и думал, что графиня поручит вам начальство над ним. Очень рад… Надо расположить ваших людей вместе с моими. Не слишком ли устали ваши кони?

– К утру они успеют отдохнуть, граф.

– Прекрасно. Необходимо захватить для них достаточно корма, им предстоит снова тяжелый путь.

Де Ла Ну представил Франсуа и Филиппа многим своим друзьям, а затем отвел их к адмиралу. Когда они вошли к адмиралу, то застали там многочисленное общество и только что прибывшего курьера, который, преклонив колени, подал Колиньи письмо с каким-то важным известием. Адмирал поспешно прочитал письмо и отпустил курьера.