Забытые союзники во Второй мировой войне - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Брилев cтр.№ 121

Это и было доказано в Фашоде. Когда туда подошли серьёзные британские силы, то состоялось нечто вроде «стояния на Угре», в результате которого французы были вынуждены ретироваться.

Но ведь даже это чуть не привело к полномасштабной англо-французской войне, в которую, как союзник Франции, была бы втянута и Россия. И это было бы уже не в Африке: достаточно сказать, что после Фашоды царь приказал провести мобилизацию на Кавказе. К счастью, впрочем, тогда удалось конфликт замять. А что бы было, если бы британцы обнаружили в Фашоде не только французов, но и эфиопские колонны под командованием русских офицеров?

Наконец, рассуждая об имперских планах Лондона, Парижа и Санкт-Петербурга, не будем забывать и о позиции эфиопов. Про их императора в публикации Митча Уильямсона неслучайно говорится, что «значительная часть его силы зиждилась на умении сталкивать друг с другом европейских представителей». Естественно, что, как правитель своей страны, император Менелик должен бы думать обо всех своих соседях — в том числе и о британцах. Франко-русские причитания о недопустимости таких контактов — ничем не меньший империализм.

Обернулось всё тем, что 15 марта 1902 года абиссинский император Менелик был вынужден подписать договор об эксклюзивных отношениях всё-таки с Лондоном. Конечно, с одной стороны, эти особые отношения с британцами пригодятся Абиссинии во время Второй мировой. С другой стороны, заплатили они за это дорого. Во-первых, в 1930-1940-е британцы сначала позволят итальянцам вновь оккупировать Абиссинию и придут ей на помощь только тогда, когда Муссолини заденет, собственно, британские, интересы. Во-вторых, по этому договору эфиопы предоставляли Лондону право вето на водоотвод из эфиопских притоков Нила и отказывались от притязаний на его берега. Россия и Франция были уже не более чем сторонними наблюдателями…

До революции в Абиссинии ещё оставалось российское посольство. Потом… Время вернуться к роду «Бабичефф». Ему теперь предстояла новая война — уже мировая.

Бабичеффы

Редкие в 1920-1930-е годы русские гости Аддис-Абебы все, тем не менее, непременно привозили рассказ о встреченном им там «человеке из прошлой жизни». Этот статный бородач, обладатель офицерской выправки и великолепных светских манер и был — окончательно оставшийся в Абиссинии после русской революции Иван Филаретович Бабичев.

После 1917 года у него, женатого на свояченице абиссинского императора русского монархиста, оставался, по сути, один вариант. Религиозная Абиссиния дипломатические отношения с безбожной Советской Россией разорвала. Но у Бабичеффа был уже эфиопский титул «фитаурари» («атакующий во главе»). Вот он и перешёл совсем в абиссинцы.

Иван Филаретович Бабичев (с бородой в центре) в кругу соотечественников в Абиссинии

Там, в Абиссинии, он и умер. Но до этого успел воспитать пятерых детей-мулатов.

Один из них — Михаил, которого сначала отец, а потом и вся Эфиопия стали звать «Мишкой». Был он, по рассказам, не только статным парнем, но и умницей. А его аристократическое происхождение открывало для него блестящие карьерные перспективы.

Именно ему новый император Хайле Селасси поручил создать ВВС и для Эфиопии, хоть изначально Мишка учился на танкиста. Было это в самый канун войны Абиссинии теперь уже с фашистской Италией — её нападение на эфиопов в 1935 году стало «первой ласточкой» грядущей Второй мировой войны ^[194].

Бойцы абиссинской армии готовятся к отражению атак итальянских фашистов

Естественно, дюжина стареньких самолётов ВВС Абиссинии не могла противостоять десяткам и сотням современных аппаратов, которые бросил тогда на эфиопов Муссолини, наступая по суше из Сомали и Эритреи.

Тем не менее, эфиопские авиаторы навели «воздушные мосты» для координации действий сухопутных сил и не потеряли ни одного аппарата. Это, как я уже говорил, — уникальное достижение для ВВС любой воюющей страны времён Второй мировой войны!

Когда же итальянцы прижали эфиопов к стенке, именно Мишка Бабичефф сам сел за штурвал и благополучно вывез абиссинского императора во Французское Сомали, что позволило эфиопам создать центр сопротивления в изгнании ^[195].

Не по-суворовски?

Мой добрый друг и однокашник по МГИМО Владимир Мединский, много лет проработавший в Думе, в своей недавней книге «Война. Мифы СССР. 1939–1945» недоумевает: за что же это Никита Хрущёв вручил эфиопскому императору полководческий Орден Суворова?! Да ещё I степени! Владимир, в принципе, недоумевает справедливо. В нашем сознании Суворов — полководец, который всегда наступал. А император-то — бежал…

Император Хайле Селасси выступает с трибуны Лиги наций в Женеве

Что ж, возможно, точнее было бы наградить эфиопского императора Орденом не Суворова, а Кутузова. В известной степени он повторил путь не Александра Васильевича, который брал чужие города, а Михаила Илларионовича: покинул столицу, чтобы триумфально в неё вернуться. Но, по большому счёту, император Эфиопии орден заслужил ^[196].