Не потревожим зла - читать онлайн книгу. Автор: Соня Фрейм cтр.№ 16

Алиса слушала этот неуклюжий диалог, и ей хотелось закрыть лицо ладонью и уйти на цыпочках прямо сейчас, вжимаясь в эти погребальные стены.

Снова донесся плеск из очередной бутылки.

— Тихо, тихо, с текилой так нельзя, — с веселой ухмылкой сказал Люк. — А соль? Давай-ка вместе.

Хельга его забавляла. Она пила, а он незаметно ее изучал. Непосредственна, как неуклюжий щенок, стремящийся зализать хозяина до смерти. Ни интриги, ни подвоха. Но мило, черт возьми.

Оля заторможенно слизнула с руки соль, а Люк дразняще высунул язык, демонстрируя пару крупиц на самом его кончике.

— Ой, так он нормальный! — непринужденно воскликнула она, широко раскрыв глаза. — А то на форуме писали, что ты сделал пластическую операцию, чтобы язык был как жало змеи.

Люк подавился, и всем стало неловко.

— Охренеть, — он потер переносицу большим пальцем, — чего еще я про себя не знаю?

— Извини… — пролепетала Оля.

— А на член я себе случайно пластику не делал, чтобы он тоже был как жало? А когда я снимаю штаны, он еще и шипит, как змея: «Тсс!»

— Не-е-ет, про это ничего не писали, — совсем стушевалась она, а Люк начал ржать.

Чтобы контролировать Олю, надо было сесть подле них на этот траходром и периодически бить ее по голове. Она уже не замечала Алису, и та на полном серьезе не знала, как спасти ей свидание, которое летело в тартарары.

Но Люк демонстрировал удивительную снисходительность к бестактности гостьи.

— Да забей, я привык. Еще? — спросил он с ноткой коварства в голосе, указывая на текилу.

— Да-а-а… Ты… ты — такой необычный человек! — Голос Оли варьировался от грудных раскатов до визгливого фальцета. — И татушки у тебя такие… стильные. Со смыслом. Не то что все эти ласточки на ключицах.

Люк привстал, налив ей еще порцию, а затем откинулся на кровать и поскучнел.

— Спасибо. — И, неожиданно подвинувшись, вкрадчиво взял инициативу беседы в свои руки. — Но давайте лучше побеседуем о вас. Чем вы занимаетесь, девушки?

— Я… Я учусь на юриста, — пролепетала Оля, и ее ноздри трепетали, как бабочки.

Люк перевел взгляд на ту, что держалась в тени.

— Ну а ты, Алиса?

— Танатология. Если точнее, судебная медицина.

Он посмотрел на нее уже с нескрываемым интересом.

— Танатология. Получается, наука о смерти, — со смешком пробормотал он.

— А у меня уголовное право, — вставила Оля.

Люк коротко глянул на нее и снова уставился на Алису. Вот тут и наступила пауза. Мартиша Аддамс, в отличие от Хельги, не говорила.

Оля попыталась что-то сказать, но губы ее не слушались. В голове же сгущалась каша, которую утром кто-то будет разгребать очень долго.

Алиса интуитивно поняла, что знакомую пожрал зеленый змий и надо как-то отрабатывать свое присутствие. Стряхнув дрему, она добавила:

— Мы пересеклись с Оль… Хельгой на семинаре по медицинскому праву.

— Ох уж это медици-и-инское право, — хихикнула Оля, хватаясь за тему как за соломинку. — На нем только с людьми и знакомиться. Учить такую муть — все равно что пи́сать, стоя на одной ножке.

Ну, началось.

Люк ухмыльнулся себе под нос, однако его внимание неизбежно переключалось на Алису.

— И какой профиль?

— Аутопсия.

— У тебя, видимо, крепкие нервы и желудок.

— А у тебя нет? Для тебя так близки все эти… трупы.

Тени под его глазами словно стали резче, но он только ей улыбнулся вместо ответа.

— Ты хоть одного видел? — решила поддеть его Алиса. — Или так… мертвечина — твой эстетический концепт? Как-никак готика.

— Я видел, — сдержанно ответил он. — Не так много, как ты. Но видел.

В его словах мелькнуло что-то странное.

Люк усмехнулся с полузакрытыми глазами и протянул безо всякой обиды:

— Тебе не нравится мое творчество.

— Не обижайся, но мне кажется, что твои эмоции так наигранны. Хотя твои ранние песни меня действительно тронули, — с усмешкой ответила Алиса, сама не понимая, откуда возникло желание легкой конфронтации. — В чем перемена? Шоу-бизнес и разврат?

— Типа того.

Силы вернулись к Оле или же это была вторая волна опьянения, но она вдруг встряла в их разговор.

— Люк, не слушай ее, она не в теме. Главное — любовь и преданность тех, кто тебя понимает, — выдала она, подвигаясь к нему все ближе и ближе.

Заодно ее рука выдрала из бара еще какую-то маленькую бутылку. Кажется, это была фруктовая водка.

Люк хохотнул и переспросил:

— Любовь? Да брось, это остервенелое обожание — просто временное помешательство. Девочки и мальчики, обнаружившие в себе смутную потребность любить, направляют ее на своего кумира. Я — ваш символ.

— Символ чего? — не поняла Оля, не зная, как реагировать на его странную откровенность.

— Чего хочешь, — ответил Люк. — Ты вольна вложить в меня любой смысл.

«А не дурак он, этот Янсен», — подумала Алиса.

— Как бы то ни было… есть те, кто будет любить тебя до конца жизни! — упрямо заявила Оля, так ничего толком и не поняв.

Люк неожиданно ей улыбнулся и сказал:

— Это пройдет. Твой идеал в реальной жизни — занудный тип, да еще и алкоголик.

И снова наступило молчание, быстро наполнившееся шумом несмолкающего дождя. Ночник освещал лицо лежащего Люка и обрисовывал контур Оли, застывшей подле него. Где-то поодаль от света угадывалась фигура Алисы. Так, втроем, они пребывали в этой комнате в полном молчании, и каждый нашел здесь свое место.

— Зачем же тогда ты продолжаешь играть? — решилась спросить Алиса, уже без враждебности.

Люк словно вышел из транса. Его взор медленно скользнул в сторону Алисы. Что это за девушка такая? Ее вопросы точно по лбу били.

Оля некстати икнула и зажала рот ладошкой. Лицо Люка перед глазами делало сальто. Под тяжелыми слоями дурмана она почему-то подумала, будто нога судьбы, приведшая ее сюда, теперь делает все, выпинывая ее как третью лишнюю.

— Я сейчас… — пробормотала она и пошла к выходу, сбив по дороге пару ночников.

Теперь Люк и Алиса остались в комнате вдвоем.

Некоторое время до них еще доносились ее удаляющиеся шаги. А пауза затягивалась. Казалось, вместе с Олей пропал удобный фон, с которым в случае чего можно было слиться и скрыть внезапно проклюнувшуюся личную направленность этого разговора.

Как это замечательно — все трое друг друга используют, лишь бы не быть откровенными.