– Прости! – покаянно выдохнул Сергей. – Прости, что не сказал их раньше! Но я за тобой приехал… Ты пойдешь за меня?
Глаза у Лили стали огромными. Она вся подалась к нему… И вдруг отпрянула, расплакалась еще громче, еще отчаянней.
– Ты чего? Ты чего, Лилечка? – изумился Сергей.
И вдруг догадался: да она от счастья плачет! От счастья и от обиды на него!
Схватил ее руку, поцеловал, прижал к щеке:
– Карамелька моя… нет, я понимаю. Для тебя это может быть неожиданностью, но для себя я в мыслях уже все решил. Ты и я – вместе, понимаешь? Нет, ну конечно, может быть, вначале будет нелегко, но ничего, прорвемся, проживем!
Почему она так смотрит? Не верит, что они будут счастливы без этого папочкиного дома?! Без этого привычного благосостояния?
И Сергей вскочил, заговорил еще жарче:
– У меня стипендия, буду подрабатывать… Кстати, представляешь, мои очерки о целине в «Комсомолке» напечатали. Надеюсь, возьмут внештатным – ну, на какое-то время, а потом в штат, корреспондентом.
Распахнулась дверь. Щелкнул выключатель, вспыхнул свет.
На миг Сергей и Лиля от неожиданности ослепли, однако тотчас увидели, что на пороге стоит Говоров, который одевался явно впопыхах, но выражение лица его было таким, что Лиля совсем втиснулась в спинку кровати.
– Это… что? – не сразу смог выговорить Михаил Иванович. – Ты как в дом попал?
– Михаил Иванович, – зачастил Сергей, – я понимаю, надо было зайти сначала к вам, поговорить серьезно… Я забираю Лильку в Москву!
– Что?! – выдохнул Говоров и вдруг схватил его за отвороты куртки, швырнул так, что Сергей чуть не вылетел в дверь: – Паршивец!
– Вы что, Михаил Иванович?! – ошеломленно выкрикнул тот.
– Папа, прекрати!
Лиля соскочила с постели, схватилась за отца, с неожиданной силой оттолкнула его от Сергея:
– Прекрати! Я с этим стукачом все равно никуда не поеду!
Сергей тряхнул головой, ничего не в силах понять.
– Я все знаю, – продолжала Лиля, стоя босиком, в одной рубашке. – Знаю, как ты на аресты ходил, как людей невинных мучил.
– Я? – прохрипел ошарашенный Сергей.
– Ты, – кивнула Лиля. – Что, ты бы и меня арестовал? Маму, папу, Варвару? Небось рука бы не дрогнула? Добровольный помощник МГБ!
– Я?!
Сергей не находил слов.
– Да я… Я никого не мучил! Да это чушь! Михаил Иванович…
Говоров пристально смотрел на Сергея и молчал.
Сергей кое-как справился с голосом:
– Да, мне в пятьдесят третьем году действительно предлагали сотрудничать с органами.
– Ага! – вскинул палец Говоров.
– Но я отказался! – выпалил Сергей.
– Да ну?! – хохотнул Говоров.
– Не ври мне, не ври! – воскликнула Лиля. – Я видела бумагу. В которой твоя подпись! О согласии сотрудничать!
– Такой бумаги в природе не существует! – яростно оправдывался Сергей.
Лиля закрыла глаза, отвернулась:
– Папа, скажи ему, пожалуйста, скажи!
Говоров выступил вперед:
– Я тебе вот что скажу, газетчик Морозов! Уйди от греха!
Несколько мгновений Сергей напряженно смотрел на него, потом тяжело перевел дыхание:
– Да… Ловко же вы всё… Ловко же вы всё устраиваете, товарищ Говоров!
Тот хмуро смотрел исподлобья.
– А я думал, вы хороший человек, – горестно усмехнулся Сергей, – все хотел быть похожим на вас!
Взглянул через плечо Говорова на сгорбившуюся Лилю:
– Лиля… Ты сейчас должна сама решить, кому верить – отцу или мне.
Говоров от возмущения только брови вскинул – сказать ничего не мог.
– Я, – Сергей ударил себя в грудь, – не лгу!
– Во как… – протянул Говоров, поворачиваясь к дочери. – Ну что ж…
Она шагнула к Сергею.
Михаил Иванович мученически закинул голову.
Лиля, не отрывая взгляда от глаз Сергея, взяла его за руку… И положила ему на ладонь кольцо.
Отошла, прыгнула в постель, укрылась с головой. Через мгновение из-под одеяла высунулась рука, схватила мишку и снова спряталась под одеяло.
– Ну? – прорычал Говоров, с ненавистью глядя на Сергея. – Давай отсюда!
– Ладно… – выдохнул он. – Бывайте!
И кинулся вниз по лестнице.
В гостиной, раскинувшись на диване, выставив огромный живот, сидела Динара и хрупала баранки.
– Ну что? – ухмыльнулась злорадно. – Получил от ворот поворот, товарищ комсорг?
Ох, как она была счастлива сейчас! Этот глупец бросил ее, свою невесту, ради дочки секретаря горкома… Мечтал жить в этом доме… А все досталось Динаре!
– Ничего, – пожал плечами Сергей, – прорвемся!
Вынул из кармана яблоко, которое тоже привез из Москвы – для Лили.
Теперь оно не нужно Лиле…
– На! – швырнул яблоко на стол перед Динарой. – Ешь витаминчики! Подкрепляйся!
И выскочил вон из этого проклятого дома, не сомневаясь, что не вернется сюда никогда.
* * *
Наутро Лиля вела себя как ни в чем не бывало. Говоров не утешал ее, не хвалил… Понимал, что лучше дочку сейчас не трогать. Он строго-настрого запретил Динаре хоть словом обмолвиться Маргарите о том, что произошло ночью. Варвара, скорбно поджимая губы, тоже молчала. Вот так и вышло, что Маргарита ни о чем не узнала.
Лиля ходила в институт, а все свободное время проводила в библиотеке или в своей комнате – готовилась к семинарам.
Говоров возвращался с работы только к ночи, Маргарита вдруг стала прилежно ездить в свою заброшенную было библиотеку: все-таки какая-то отдушина, можно спастись от зрелища этой беременной твари, которую Маргарита ненавидела лютой ненавистью и другими словами про себя не называла. А вслух не называла никак – просто не разговаривала с Динарой, вот и все.
Той было скучно… Варвара на нее шипела без всякого почтения, Лиля ограничивалась только «здрасте – до свиданья», даже о здоровье никогда не спрашивала…
Зато Динара отводила душу, подслушивая под ее дверью и помирая от злорадного смеха: все думают, что Лиля занимается, а она, уверенная, что никого нет рядом, дни напролет слушает звуковое письмо Сергея и даже что-то бормочет ему в ответ.
Сумасшедший дом, а не Дом с лилиями!
– Я очень хочу тебя увидеть… – снова и снова раздавался из проигрывателя голос Сергея. – Услышать, что ты меня полжизни любишь! Я уже месяц учусь на подготовительном, на литфаке, и работаю внештатным корреспондентом. В общагу прихожу только спать. Живем весело и дружно!