Нет, лучше не рисковать.
Жаль, конечно, что дело не доделано, штук пять лилий еще торчат, но пора смываться.
И Костя помчался в дом, бормоча:
– Поп ему в ответ: «Нужен мне работник: повар, конюх и плотник. А где найти мне такого, служителя не слишком дорогого?»
Ну, заодно и стишок повторил, подумал Костя, завтра без ошибки отцу оттарабаню! А может, забудет спросить?..
* * *
Нет, напрасная была надежда: собираясь на службу, за чаем отец, по обыкновению уставившись в газету, первым делом потребовал прочитать ему «Балду».
Костя покорно зачастил:
Жил-был поп,
Толоконный лоб.
Пошел поп по базару
Посмотреть кой-какого товару.
Навстречу ему Балда
Идет, сам не зная куда.
«Что, батька, так рано поднялся?
Чего ты взыскался?»
– «Нужен мне работник…»
– Стоп, – мрачно свернул газету отец. – Отставить! «Поп ему в ответ…» Давай сначала. С чувством, с толком, с расстановкой!
Варвара, протиравшая тряпкой балясины перил лестницы, ведущей на второй этаж, сочувственно вздохнула. А Костя чуть не застонал. Ну почему он не унаследовал отцовскую память?! Папа ну прямо какой-то уникум! Ну когда он этого Балду учил? Небось в средней школе еще. И все равно помнит лучше, чем сын, который зубрил стихотворение весь вечер и, можно сказать, всю ночь!
Жил-был поп,
Толоконный лоб.
Пошел поп по базару
Посмотреть кой-какого товару.
Навстречу ему Балда
Идет, сам не зная куда.
Наверху лестницы раздались быстрые легкие шаги. Лилька примчалась!
Костя занервничал:
«Что, батька, так рано поднялся?
Чего ты взыскался?»
– Всем доброе утро! – прокричала Лиля, расцеловала отца и, бросив брату: – Толоконный лоб! – вылетела на крыльцо.
Костя тараторил, навострив уши:
«Нужен мне работник:
Повар, конюх и плотник.
А где найти мне такого
Служителя не слишком дорогого?»
– Папочка! – донеслось отчаянное.
Отец сорвался со стула.
Если бы раньше Косте кто-то сказал, что в голове могут одновременно мелькнуть две мысли, он бы не поверил. Однако подумалось враз: «Так ей и надо!» И: «Ой, что сейчас будет!»
– Папа, кто-то лилии растоптал!
На Лилькин крик бросились все: и отец, и Варвара, и мама примчалась – легкая, красивая, нарядная, с сияющими золотыми волосами…
Костя осторожно выглянул в окно.
Отец держал Лильку на руках, мама пыталась поднять цветы. Она была очень огорчена, и Костя вдруг вспомнил, что клумба с лилиями ей очень нравилась.
Может, зря он все это устроил?..
– Это, наверное, соседские собаки напакостили, – заявила Варвара.
– Соба-аки? – ехидно протянул отец. – Только собаки в ботиночках были. И на очень знакомых каблучках! Костя! Иди сюда!
Отсиживаться бесполезно, это Костя отлично понимал. Надо сделать такое лицо… как это называется… непроницаемое, вот какое! Мол, я тут ни при чем!
Вышел на крыльцо.
Мама подбежала, схватила за руку, с надеждой заглянула в глаза:
– Костя, это ведь не ты сделал, правда?
– Нет, – буркнул он, и мама радостно заявила:
– Это не он!
– Не он? – нахмурился отец, схватил Костю за плечо, пригнул к разоренной клумбе: – Посмотри, посмотри, кто это сделал, ты?
Он посмотрел исподлобья и отвел глаза.
Мама бросилась вперед, заслонила:
– У тебя всегда во всем Котя виноват!
Ох, до чего же противно ему было выглядывать из-за маминого плеча! Как будто он дезертир, который хочет отсидеться в окопе, когда все товарищи в атаку пошли и закрывают его своими телами!
Отодвинул маму, выступил вперед.
Лилька плакала:
– Они все повяли!
– Значит, так, сын, – мрачно проговорил отец, – я сейчас уезжаю, а вечером… вечером я с тобой очень серьезно поговорю.
И ушел в дом – собираться на службу.
– Хорошие мои! – всхлипывала Лилька над цветами. – Хорошие мои!
Мама бросилась обнимать сына. К Лильке даже не подошла, отметил Костя. Ну есть хоть кто-то, кто его, именно его любит больше всех на свете!
– Думаешь, мамочка, мне не обидно? – бросил Костя обиженно. – Почему он только меня всегда и ругает? Как будто я не сын его, а неизвестно кто! Все для своей Лильки! Ненавижу ее!
И ринулся в дом.
Мама бежала следом, твердя:
– Но это не ты, правда?
Не то его спрашивала, не то себя уверяла…
Варвара только вздохнула, проводив их взглядом. Увидела, что Лиля пытается поднять цветы, и подала ей несколько прутиков, чтобы укрепить их. Конечно, толку не будет, стебли у цветов сломаны, но пусть хоть до вечера постоят.
Лилечка, бедная, так огорчена… А Маргарита-то Васильевна хоть бы обняла дочку, хоть бы приласкала! Нет, вокруг Котеньки, все вокруг него…
– Здрасьте, тетя Варвара! – услышала она веселый юношеский голос и обернулась.
Сережка! Племянник! В руках удочка, сачок, ведерко. С рыбалки идет!
– Как дела, Карамелька? – присел Сережа на корточки рядом с клумбой.
Лиля глянула букой:
– Почему это я карамелька?
– Потому что я люблю конфеты, – пояснил Сережа. – А самая любимая конфета – это карамелька!
Варвара усмехнулась. Ну, Сережка! Еще и пятнадцати нет, а какие песни девчонкам поет! Хорошо, что Лилечка еще маленькая, не понимает. Да и не существует для нее ничего, кроме ее любимых цветов!
Вот – выбрала несколько самых красивых да и убежала. Наверное, в воду решила поставить. И правильно, там они хоть несколько дней еще поживут, сладким ароматом порадуют.
– Вот, – Сергей подал тетке ведерко с карасями. – Угости своих ушицей.
– Ох, спасибо, – обрадовалась Варвара. – Ну, пошли, я тебя покормлю.
А Лиля тем временем взбежала на второй этаж, промчалась по галерейке, постучала в запертую дверь спальни родителей:
– Мама! Мамочка, открой! Я тебе цветочки принесла, чтобы у тебя красивей было!
Никто не отвечал.
Лиля осторожно толкнула дверь, вошла, огляделась.
До чего в спальне красиво! У них во всем доме хорошо, но эта комната – как у сказочной принцессы! Подушки кружевные, покрывало шелковое, у ламп абажуры, разрисованные розами, на комоде – красота неописуемая! Флакончики с духами, статуэточки, просто прелесть! Папин портрет, Котина фотография – он там еще маленький, смешной такой. А Лилиной фотографии нету. Наверное, потому что места на комоде больше не осталось… А вот и ваза!