Сестры Кори бессильно опустились на самую большую софу.
Марисса схватила подушку, прижала к груди и уткнулась в нее лицом, всхлипывая, вздрагивая и издавая негромкие печальные звуки. Младшая сестра села рядом со старшей и застыла – с прямой спиной и пустыми глазами, положив руки на колени.
С того момента, когда девушки узнали печальную новость, они претерпели странную и даже противоречивую трансформацию: беспомощные, они больше походили не на подростков даже, а на детей, и, с другой стороны, тяжелейшая утрата отложилась вокруг глаз тенью как будто прожитых десятилетий.
– Девочки, нам тоже очень, очень жаль, – сказал Майло.
Эшли просунула руку под плечи сестры. Марисса опустила голову на грудь Эшли. Будучи на два года старше, она казалась более неуверенной и зависимой. Может быть, поэтому одна предпочла перебраться в общежитие, а вторая осталась дома?
– О боже, папа! – воскликнула Эшли, словно позабыв, что вспоминала его несколько минут назад. – Он знает?
– Да, мы поставили его в известность.
Девушки переглянулись.
– Он нам не звонил, – сказала Эшли.
– Для него это был сильный удар, – объяснил Майло. – Мы предложили поговорить сначала с вами, а потом, когда закончим, он приедет сюда сам.
– Папе нужно быть здесь, – не согласилась Марисса.
– Он и будет, – сказала Эшли и со вздохом добавила: – Бедный папа. В первый раз после развода…
– Он приедет сюда в первый раз? – спросил лейтенант.
– Угу.
– Мама наверняка не возражала бы, они ладили, – сказала Марисса. – Но папа отказывался, говорил, что ему надо поскорее налаживать свою жизнь.
– В своем доме, – вставил Майло.
– Угу.
– А вы, девочки, часто там бываете?
– Не очень, – призналась Эшли. – Иногда.
– Меня тошнит. – Марисса с усилием встала и выбежала из комнаты.
Эшли повернулась к Майло.
– И что теперь?
– Наша единственная цель – найти того, кто это сделал. А для этого придется задавать вопросы, которые не всегда будут казаться тебе уместными. Так что если мы спросим…
– Какие, например?
– Для начала – вот какой. Несколько минут назад ты сказала, что это не папа. Мне бы хотелось знать, почему ты так сказала.
– Я сказала так, потому что это сделал не он, хотя вы могли подумать, что он.
– Почему мы могли так подумать?
– Потому что копы всегда так думают, разве нет? Считают, что убил муж. Я смотрю фильмы и все время это вижу.
– Ты смотришь слишком много…
– Папа тоже их смотрит, и я, когда есть время.
– Значит, ты хотела, чтобы мы не подумали…
– Признайтесь, он ведь уже главный подозреваемый, – добавила Эшли громче. – Так вот, забудьте, ясно? Они развелись, но остались друзьями и работали вместе безо всяких там проблем.
– Хорошо. – Майло кивнул.
Эшли наставила на него указательный палец с красным ногтем.
– И даже если б я думала, что он мог сделать такое – а я так не думаю, – я знаю, что его не было там тогда, когда вы сказали, потому что он был дома.
Еще раньше она спросила, когда убили мать. Значит, не так уж уверена в невиновности отца, как ей хочется верить?
– Ты знаешь, что он был дома, потому что…
– Я звонила сегодня утром, и папа был у себя, а потом ему нужно было принять входящий международный, и он сказал мне воспользоваться электронной почтой. Я так и сделала, и он сразу же ответил. Дважды.
Мы и сами видели письма, так что в этом отношении она говорила правду. Но все было не важно, если Ричард Кори воспользовался услугами наемного убийцы.
– Спасибо, Эшли, что прояснила этот вопрос, – поблагодарил девушку Майло. – И позволь подчеркнуть, на данный момент у нас нет подозреваемых. И твоего отца мы таковым не считаем.
– Меня стошнило, – сообщила Марисса Кори, появляясь из-за угла и вытирая губы салфеткой. Другой рукой она держалась за живот. – Все прочистило.
– Ты в порядке? – спросила Эшли.
Марисса высунула язык и состроила гримасу.
– Во рту так гадко… Да.
– Я только что сказала им, что папа и мама хорошо ладили после развода.
– Угу. – Марисса закрыла глаза и откинула голову на спинку софы.
– Понимаю, момент не самый лучший, но у кого-то из вас есть подозрения? Кто мог желать зла вашей матери?
– Никто, – тут же ответила Эшли. – Вероятно, ее хотели ограбить.
– Она носила кучу всяких побрякушек, – сказала Марисса. – Я сама видела утром, когда завтракала.
– Да, наряжалась, как рождественская елка. Так любила эти свои финтифлюшки… Из-за них и поехала сегодня. Хотела разделить между нами по справедливости. Сама так сказала. Выглядело как-то странно, но если уж мама что-то задумает…
– «Пятьдесят на пятьдесят, девочки». – Марисса переключилась на британский акцент.
– Справедливость у нее всегда на первом месте.
– Ограбление – хороший мотив, – согласился Майло. – Но все драгоценности вашей матери остались на ней. Как и наличные деньги, и кредитные карты.
Обе девушки в изумлении уставились на лейтенанта.
– Так что? Какой-то подонок попытался ограбить ее, но запаниковал и… – Эшли покачала головой и снова расплакалась.
– Кажется, меня опять вырвет, – скривилась Марисса, но осталась на месте.
– Хорошая догадка. Мы обязательно проверим вашу версию, – пообещал Майло. – Еще предположения есть?
– Откуда ж нам знать? – пожала плечами Эшли.
– Вы были близки к ней.
– Ну и что? Если это из-за драгоценностей…
– Верно, но давайте подумаем над альтернативами. Ваша мама встречалась с кем-нибудь?
Сестры переглянулись.
– Нет.
– Ни с кем?
– Из-за бизнеса у нее совсем не оставалось времени, – сказала Эшли. – К тому же ей приходилось много ездить.
– Значит, постоянного бойфренда у нее не было.
– Угу.
– Она никогда не говорила, что ее кто-то преследует?
– Кто-то вроде навязчивого поклонника? – уточнила Эшли. – Нет, никогда.
– А как насчет проблем из-за бизнеса?
В первый момент сестры никак не отреагировали, но потом Марисса украдкой взглянула на сестру. Однако сообщение, если таковое и было послано, до адресата не дошло. Сначала Эшли как будто замерла, потом вдруг поникла и потерла глаза.