— Мы будем помнить об этом, сэр.
— Вернемся к ключевому пункту: необходимости связаться с Саймоном и Надин, находящимися в Гонконге.
— Миссис Вандер в Тайване, в гостях у своих родных.
— Вот как? — произнес Уэйр. — Хорошо, это тоже полезная информация. Если я смогу связаться с кем-нибудь из них — будем мыслить позитивно и скажем «когда»… то я попрошу их отправить мне по факсу ограниченное юридическое разрешение. Тогда я смогу провести вас в дом.
— Спасибо, сэр. Пожалуйста, внесите туда и дом на побережье.
— Пляжный дом? — уточнил Уэйр. — Хорошо, почему бы и нет?
— И еще один вопрос, — сказал Майло. — Кто еще работает в основной резиденции, помимо Трэвиса Хака.
— Я не совсем уверен… — начал Уэйр.
— Горничные, экономка, кто-нибудь еще в этом роде.
— Бывая там, я видел садовников, но не встречал кого-либо из постоянной обслуги.
— В таком большом месте? — деланно удивился Майло. — Кто же следит за чистотой?
— В поместье распоряжается Трэвис; возможно, он как-то устраивает эти дела — например, вызывает клиниговую службу. Не знаю, лейтенант. Мы не оплачиваем счета, они идут через частный банк в Сиэтле… да, вот, «Глобал инвестмент». Он зачитал номер.
— О, Боже…
— Что такое, сэр?
— Если Трэвис Хак действительно решает, когда в доме пора проводить уборку, — сказал Бадди Уэйр, — то у него есть все возможности избавиться от улик, верно?
— Вот почему мы хотим получить доступ как можно скорее.
— Конечно… Лейтенант, строго между нами: насколько это серьезно?
— Дело идет об убийстве, мистер Уэйр, но я не могу точно сказать вам, что преступник именно мистер Хак.
— Однако вы подозреваете его?
— Мы им интересуемся.
— Замечательно, — снова вздохнул Уэйр. — Просто замечательно. Мне необходимо связаться с Саймоном.
Глава 22
Я свернул на Беверли-бульвар, пока Майло звонил в Сиэтл, в «Глобал инвестмент».
Спустя несколько мелких служащих и одного частного банкира он ухитрился выжать тот факт, что в обоих домах Вандеров производила уборку клининговая служба «Веселые руки», находящаяся в Палисейдс и приезжающая тогда, когда нужно.
— Кто определял, когда их услуги нужны? — спросил Майло.
— Откуда мне знать? — отозвался банкир.
Вызов завершился. Майло свирепо посмотрел на телефон и сунул в карман.
— Итак, весь процесс под контролем у Хака. Чутье подсказывает мне, что он этим пользуется. Но, как я сказал, публичность — штука всегда обоюдоострая. Учитывая, что Хак скрывался от всех с того времени, как вышел из тюрьмы, и до того, как три года назад его наняли Вандеры, нажим может заставить его только зарыться поглубже.
— Жизнь в подполье многому учит, — заметил я.
— Что ты имеешь в виду?
— Может быть, он и был невиновен в том, за что его посадили, но опыт и последующие события могли посеять в нем дурные привычки.
— Например, к пыткам и удушению ради забавы и выгоды… Как такой тип мог попасть к Вандерам?
— Может быть, они просто добры.
— Добросердечные и щедрые богатеи.
— Такое бывает.
— Ты так считаешь?
— А ты — нет?
— Я уверен, что нечто подобное случается, но мне лично кажется, что для накопления такой кучи бабла требуется склад личности, исключающий всякую доброту.
— Крутой детектив Владимир Ленин.
— Власть народу, хлеб голодным! — Он потряс сжатым кулаком, при этом был вынужден согнуть руку, чтобы не стукнуться о крышу машины. — Поезжай в «Могул». От всех этих неудач у меня аппетит разыгрался.
— То же самое ты говоришь об успехах.
— По крайней мере, я последователен.
* * *
Мы оставили машину на служебной парковке и направились в ресторан. В зале царило оживление. Два длинных стола полностью занимали наши коллеги, а угловую выгородку оккупировали Мо Рид и Лиз Уилкинсон.
Они сидели ближе друг к другу, чем это требовалось для делового разговора. Тарелки с едой стояли на столе нетронутые. Рид был в пиджаке, однако снял галстук и расстегнул воротник. Распущенные волосы Лиз Уилкинсон ниспадали массой блестящих завитков. Платье зеленовато-синего цвета гармонировало с цветом ее кожи.
Мо улыбнулся, Лиз рассмеялась, они стукнулись локтями и расхохотались уже оба. Они увидели нас одновременно и вздрогнули, словно дети, застигнутые за игрой в доктора.
Рид вскочил с места.
— Лейтенант, док, привет. Доктор Уилкинсон хочет рассказать нам кое-что интересное относительно тех пальцевых костей. Самое время узнать хоть что-то, верно?
Он тараторил, словно пулемет. Лиз Уилкинсон чуть удивленно взирала на него снизу вверх. Майло созерцал тарелку с бараниной.
— Я подсадил тебя на карри, детектив Рид?
— Ей… доктору Уилкинсон нравится.
— Так вышло, что это одна из моих любимых кухонь мира, — сказала Лиз, — так что когда Моисей предложил заехать сюда, я решила, что это круто. Добавлю это кафе в свой список.
— Присоединяйтесь, — пригласил Рид куда более громко и энергично, чем это требовалось.
Из дальней части ресторана показалась женщина в очках. Сегодня ее сари было кроваво-красного цвета. При виде Майло она просияла и бегом бросилась обратно на кухню.
— Тетка определенно рада, — заметила Уилкинсон.
— Он хороший посетитель, — отозвался Рид. — В смысле, наш лейтенант.
Несколько мгновений спустя на стол было торжественно водружено блюдо с омарами.
— Ого, кое-кто здесь VIP-персона, — восхитилась Лиз. — Спасибо, что позволили нас упасть к вам на хвост, лейтенант.
— Называйте меня Майло, доктор. Так что вы хотите нам поведать?
— Мы составили фаланги, найденные в шкатулке, и у нас получилось три полных комплекта. Согласно замерам левых рук всех трех погребенных в болоте жертв, было довольно легко подобрать парные к ним. У Лоры Ченовет кости заметно крупнее, чем у двух остальных. А у Номера Три — мисс Монтут — были явные признаки артрита. В остальном это кости, подвергшиеся очистке в кислотной среде. Если говорить точнее, в серной кислоте, разведенной до уровня очистки — когда она растворяет мягкие ткани, но не причиняет серьезного вреда костям. Я полагаю, они также подверглись обработке. Поверхность намного более гладкая — фактически, отполированная, — чем можно было бы ожидать от костей, подвергшихся воздействию времени, воды и разложения. Я сделала соскобы и нашла следы серной кислоты в поверхностном слое костей всех трех жертв.