Крик - читать онлайн книгу. Автор: Николя Бёгле cтр.№ 25

Сара поднялась на крыльцо, постучала в дверь – никто не ответил. Спустя пару минут она обнаружила, что воздух здесь еще холоднее, чем в Осло: на такой стуже долго не выстоять без движения, можно окоченеть.

По счастью, дверь все-таки открылась, и показавшийся на пороге старик окинул гостью взглядом с головы до ног:

– Что вам угодно?

Она отметила, что вид у хозяина дома усталый и равнодушный, как у человека, который больше ничего не ждет от жизни.

– Я инспектор Геринген. Позапрошлой ночью в «Гёустаде» умер пациент Четыре-Восемь-Восемь, и мне хотелось бы задать о нем несколько вопросов.

При упоминании пациента взгляд Олинка Вингерена оживился. Он еще некоторое время рассматривал Сару, затем вздохнул и, повернувшись к ней спиной, побрел в дом, оставив дверь открытой.

В лицо пахнуло затхлостью. Похоже, и правда жизнь остановилась здесь много лет назад, даже пыль как будто сохранилась с тех времен. Доктор Вингерен впереди горбился и вяло шаркал ногами, молча пересекая гостиную, обставленную деревенской мебелью. На комодике выстроились в ряд безделушки; в глубине комнаты стояли два старинных кресла с темно-зеленой обивкой и накинутыми на подголовники кружевными салфеточками. В тишине скрипел паркет, нарушая размеренное тиканье часов с маятником. Когда глаза немного привыкли к полумраку, Сара с удивлением разглядела картинку в раме на стене. Это было черно-белое схематическое изображение человеческой головы в разрезе, повернутой в профиль, с широко открытым глазом и подробным обозначением всех зон мозга. Перед глазом рука держала шилообразный инструмент; стрелка указывала точку прокола в глазнице.

Заметив направление взгляда гостьи, Олинк проговорил: – Инструкция по лоботомии. Эта процедура считалась в свое время выдающимся научным открытием, госпожа Геринген, и эффективным способом лечения психопатологий. Представьте себе, люди, пленники собственного замутненного сознания, страдавшие от неописуемой душевной боли, вдруг получали облегчение. Это было чудо.

При других обстоятельствах Сара ответила бы ему, что она на самом деле думает об этом «чуде», но сейчас ей не хотелось настраивать против себя единственного свидетеля.

– У каждой эпохи свои убеждения, и настоящее порой предвзято судит о прошлом, – сказала она.

Олинк Вингерен со вздохом облегчения опустился в кожаное кресло.

– Не знаю, искренне вы так считаете или просто хотите меня задобрить, но приятно было услышать. – Он жестом предложил Саре сесть. – Так значит, он дожил до прошлой ночи?

– До позапрошлой.

– А отчего умер?

– От страха.

Бывший директор «Гёустада» задумчиво покивал, глядя в пол; его как будто не удивила причина смерти.

– Господин Вингерен, я знаю о тайне, десятилетиями окружавшей пациента Четыре-Восемь-Восемь, и об угрозах тем, кто мог ее выдать. Но теперь он мертв, и ваша сделка уже недействительна. Расскажите мне все, что вам известно об этом человеке.

– Вам повезло, инспектор. У меня никого не осталось, больше некого защищать и некого любить. Сижу тут и безучастно жду смерти… Что вы хотите знать? И почему?

Сара, тоже сев в кресло, подробно изложила недавние события, начиная со своего приезда в «Гёустад» и заканчивая откровениями Ханса Грунда. Олинк Вингерен внимательно слушал с очень серьезным видом.

– Стало быть, они по-прежнему начеку… – пробормотал он, когда Сара замолчала. – За столько лет не отказались от своей миссии…

– О ком вы говорите?

– О, я расскажу все, что знаю, однако сомневаюсь, что это поможет вам разобраться в деле. – Старик погладил выцветшую обивку на подлокотниках, собираясь с мыслями. – Все началось с того, что мне позвонил министр здравоохранения. Это было в конце семидесятых. Министр сказал, что на днях два человека привезут в «Гёустад» пациента с амнезией и я должен его принять без лишних вопросов – мол, дело национальной безопасности и сам он больше ничего не знает, приказ пришел сверху, прямо-таки с заоблачных высот, от людей, которые в качестве средства давления на меня без колебаний используют моих жену и детей, если я вдруг не выполню то, что потребуют двое агентов.

Сара, наклонившись вперед, оперлась локтями на колени, сцепила пальцы в замок и вся обратилась в слух.

– Холодная война была в разгаре, – продолжал Олинк, – и подобные угрозы не воспринимались как пустой звук. Сейчас-то уже другие времена…

– Понимаю, – кивнула Сара. Исторический контекст действительно располагал к шантажу и паранойе.

– Агенты, о которых говорил министр, явились поздно вечером, без предупреждения, и привезли полусонного мужчину с ужасными шрамами на лбу. Вы видели – цифры «четыре», «восемь», «восемь»… Мне велели поместить этого человека в отдельную палату и исключить любые его контакты с другими пациентами. Еще агенты добавили, что чуть позже мне доставят специальный аппарат, который нужно будет ежедневно использовать для «лечения» больного в сочетании с инъекциями ЛС-34, и каждый раз подробно фиксировать в журнале наблюдений его реакции. Если об этом пациенте кто-то узнает, мне придется скрыть все следы его пребывания в «Гёустаде»… уничтожив здание. Сказали, я должен буду сжечь больницу, активировав взрывной механизм, – для этого в ближайшее время они установят систему поджога… Какая же все-таки кошмарная история… – вздохнул старый психиатр. – Немыслимая…

– Агенты сказали вам что-нибудь еще? – спросила Сара.

– Когда я поинтересовался, сколько времени пробудет в «Гёустаде» этот человек, они ответили – до конца жизни. И ушли. Больше я их никогда не видел и не слышал. А полученные распоряжения из страха за свою семью выполнял до тех пор, пока меня не сменил на посту директора профессор Грунд.

– И вы не догадывались, кто были те агенты? О них вам и правда сказал сам министр здравоохранения?

– Да-да, мы с министром в ту пору были приятелями.

– А вы не пытались расспросить его поподробнее?

Доктор Вингерен усмехнулся:

– Еще как пытался. Но он знал не больше моего. Выполнял директиву, полученную с самого верха.

– Из администрации премьера? – удивилась Сара.

– Не имею понятия. Знаете, ведь после Второй мировой войны между разными государствами сложились новые политические альянсы, и они… как бы это сказать?.. оказывали друг другу помощь в некоторых неудобных делах.

– Вы намекаете на какое-то конкретное государство, попросившее… помощи?

Доктор Вингерен посмотрел на Сару с удивлением, как учитель на ученика, который не может решить элементарную задачку:

– Разумеется, я говорю о Соединенных Штатах. Кто еще мог навязать норвежскому правительству свою волю так, чтобы им не задавали лишних вопросов?

– Но почему тогда нельзя было оставить пациента Четыре-Восемь-Восемь под полным контролем спецслужб? Зачем понадобилось помещать его в психиатрическую больницу на окраине?