Токийский Зодиак - читать онлайн книгу. Автор: Содзи Симада cтр.№ 13

Вторая странность: Хэйкити носил усы и бороду, а на трупе бороды почему-то не было. Вот тебе еще загадка. По свидетельству членов семьи Хэйкити, за два дня до убийства борода была при нем. Похоже, он не сам ее отрезал. Значит, это сделал преступник. Бороду не побрили, а именно отрезали. Обкорнали ножницами. Почему я думаю, что это сделал преступник? Потому что остатки бороды были обнаружены возле тела убитого, а в мастерской не нашли ни ножниц, ни бритвы. Странно, правда?

Еще была версия, что вместо Хэйкити убили его младшего брата, Ёсио. Братья были очень похожи, почти близнецы. Но Ёсио бороду не носил. Хэйкити мог пригласить брата к себе, по какой-то причине убить его и оставить тело в мастерской в надежде, что Ёсио примут за него. Или могло произойти наоборот.

Вообразить такое по силам только авторам детективного чтива для малолетних читателей, поэтому сейчас никто не воспринимает эту «версию» всерьез. Хотя домочадцы могли и обознаться – они давно не видели Хэйкити без бороды, и черты его лица от удара по черепу были искажены. Так что полностью исключать возможность подмены я бы не стал. Ведь Хэйкити был настолько одержим своим творчеством, что, наверное, пошел бы на все во имя Азот.

Вот что можно сказать о месте происшествия. Перейдем теперь к действующим лицам и их алиби…

– Подожди минуту, сэнсэй!

– Есть вопросы?

– Ты слишком частишь. Я за тобой не успеваю. Даже вздремнуть некогда.

– Это что за разговоры в аудитории?! – возмутился я.

– Меня интересует запертая мастерская. Следы, по твоим словам, очень активно обсуждали. А о мастерской долго говорили?

– Сорок лет.

– Тогда расскажи о мастерской подробно.

– Может, я сразу все и не вспомню… Постройка изначально задумывалась как двухэтажная, поэтому крыша была очень высоко. До проделанного в ней окна не дотянуться, даже если встать на кровать. Так или иначе, на окне еще стекло и решетка. Ни лестницы, никаких других приспособлений, с помощью которых можно было бы забраться наверх, в мастерской не нашли. Все двенадцать картин оставались на своих местах.

Труба угольной печки была сделана из жести, по такой непрочной конструкции даже Санта-Клаусу не вскарабкаться. Кроме того, огонь в печи еще горел. В стене было отверстие, через которое труба выходила наружу, но такое маленькое, что голова не пролезет. Вот, пожалуй, и всё. И никаких потайных ходов.

– Занавески на окнах были?

– Были. И вот еще что. Рядом с кроватью, у северной стены, лежал длинный, очень тонкий шест, которым раздвигали и сдвигали шторы на окне под потолком. Причем нашли его далеко от окна, в другом конце комнаты.

– Угу. Окна были заперты?

– Не все.

– А окно, у которого кто-то топтался?

– У него шпингалет был открыт.

– Понятно. А что еще было в мастерской?

– Да ничего особенного. На рисунке, считай, вся обстановка. Плюс подушка на кровати, краски, кисти и прочие атрибуты художника; в столе ручки, бумага, та самая тетрадь с записями, наручные часы, немного денег, географический атлас. Вот, пожалуй, и все. Хэйкити намеренно не держал в мастерской ни книг, ни журналов, ни газет. Похоже, он не был любителем чтения. Ни радио, ни патефона. Классическая келья художника.

– Кстати, а что калитка в стене? Она была заперта?

– В принципе, она запиралась изнутри, однако замок вроде был сломан. Достаточно дернуть снаружи – и калитка открыта.

– Довольно опрометчиво.

– Согласен. Хэйкити перед убийством порядком ослабел: почти ничего не ел, мучился от бессонницы, пил таблетки. Напился снотворного, получил удар по затылку, да еще и оказался в запертой комнате… Странно все это. Бессмыслица полная.

– И еще бороду ему отрезали.

– Но это-то тут при чем?

Митараи раздраженно помахал пальцем у себя перед носом:

– Если он погиб от удара по затылку, значит, это точно убийство. Но зачем убийце понадобилось запирать мастерскую? Хотел инсценировать самоубийство?

Я хмыкнул. У меня был готов ответ на этот вопрос:

– Начнем со снотворного. Как я уже говорил, когда рассказывал про следы, Хэйкити принял таблетки в присутствии гостей. Двух – или одного, мужчины. Из этих двух вариантов гораздо более вероятен второй. И конечно же, Хэйкити знал этого мужчину, был с ним в довольно близких отношениях. Это могли быть или его брат Ёсио, или Хэйтаро из галереи «Медичи».

– Выходит, у Хэйкити, кроме фигурирующих в записках лиц, других близких людей не было?

– Были два-три художника, с которыми он познакомился в «Медичи», и несколько завсегдатаев питейного заведения «Хурма», упомянутого в его записках. Не столько близких знакомых, сколько собутыльников. Среди них – Гэндзо Огата, владелец мастерской, где делали манекены, и один из его работников по имени Тамио Ясукава.

Но все эти люди – всего лишь хорошие знакомые, и среди них только один человек был у Хэйкити в мастерской. И то лишь один раз. И уж конечно, его не стоит записывать в друзья Хэйкити. Поэтому даже если в ночь, когда произошло убийство, кто-то из этих людей оказался в мастерской, для него это был первый визит к художнику. Стал бы Хэйкити пить снотворное в присутствии таких людей?

– Да-а… А Ёсио и Хэйтаро? По ним что полиция решила?

– Их признали непричастными к убийству. У обоих оказалось алиби, хотя и не очень надежное. Возьмем Хэйтаро. Двадцать пятого февраля, примерно до половины одиннадцатого вечера, он играл в карты с друзьями в галерее «Медичи» на Гиндзе. Там же присутствовала его мать, Ясуэ Томита. Они собрались посидеть после закрытия галереи. Гости разошлись около двадцати минут одиннадцатого, а в половине одиннадцатого мать и сын поднялись на второй этаж и разошлись по своим спальням. Если Хэйтаро – убийца, он должен был добраться до мастерской Хэйкити за тридцать-сорок минут. Возможно ли было уложиться от Гиндзы до Охара-мати в районе Мэгуро за сорок минут при сильном снегопаде?

А если мать и сын сговорились убить Хэйкити? В таком случае они могли выбежать из «Медичи» сразу после ухода гостей, и у них было около пятидесяти минут, чтобы доехать до мастерской. Счет шел на минуты.

Но даже если так и было, непонятен мотив преступления. Если говорить только о Хэйтаро, полностью отрицать существование у него мотивов для убийства мы не можем. Хотя мотивчики, конечно, так себе. Хэйтаро мог обижаться на безразличие и безответственность отца – если Хэйкити им был. Или на то, что Хэйкити причинил страдания его матери. Однако стоит включить в эту комбинацию Ясуэ, как все запутывается. Она была с Хэйкити в добрых отношениях. Еще их связывала работа. Хэйкити сдавал в галерею Ясуэ свои картины. Убивать его было просто глупо с коммерческой точки зрения. Картины Хэйкити после его смерти, особенно после окончания войны, продавались очень дорого. Но поскольку у Ясуэ не было с ним четкого контракта, она мало что получила от этого.