Лексика русской разведки. История разведки в терминах - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 134

Страница

1) аэр<оста>ты сферич<еские> и змейковые,

2) управляемые аэр<оста>ты и

3) аэр<опла>ны.

Аэростаты сферические и змейковые употребляются привязными в качестве подвижной вышки, т. к. дают возможность поднять 2–3-х наблюдателей на высоту до 1 т<ысячи> м<е>тр<ов> и служат для производства наблюдений за непр<иятельскою> позициею, для корректирования стрельбы и для сигнализации на дальние расстояния.

Место расположения их не ближе 5 вер<ст> от непр<иятельской> арт<илле>рии; наблюдения можно производить на 7–8 вер<ст>… Такой аэр<оста>т, конечно, м<ожет> б<ыть> сбит арт<илле>риею… Опасный враг для привяз<ных> аэр<оста>тов — это аэр<оста>т управляемый и особенно аэроплан, с которого привязной аэр<оста>т м<ожет> б<ыть> легко уничтожен…

Привязные аэр<оста>ты в нек<ото>рых случаях м<огут> б<ыть> заменены сериею воздушных змеев, при помощи к<ото>рых можно поднять наблюдателя на 100–200 м<е>тр<ов>.

Управляемые аэростаты теперь м<огут> совершить непрерыв<ный> полет в 24–40 ч<асов>, имея на борту 10–15 ч<еловек> на высоте 500–800 м<е>тр<ов>, подниматься временами до 1 500–2 000 м<е>тр<ов> и развивать собств<енную> ск<оро>сть до 16–17 м<е>тр<ов> в сек<унду> (61–65 вер<ст> в ч<ас>)…

Гл<авные> хорошие качества управл<яемых> аэр<оста>тов — это их большая грузоподъемность и большая продолжит<ельно>сть полета, к<ото>рая не зависит исключ<итель>но от исправности мотора (как в аэр<опла>нах), а от имеющегося балласта…

Гл<авный> враг управл<яемого> аэр<оста>та — аэр<опла>н, т. к. последний обладает почти вдвое большею скоростью, легко м<ожет> преследовать управл<яемый> аэр<оста>т, подняться выше него и оттуда его уничтожить… Управл<яемыми> аэр<оста>тами, благодаря их большой подъем<ной> силе, можно также пользоваться для метания разрыв<ных> и зажигат<ельных> снарядов над непр<иятельскими> складами, укр<епле>ниями, ж.-д. мостами и станциями и другими крупными целями.

В последние годы аэропланы делают такие быстрые успехи, что нет никакого сомнения, что в будущих войнах ими будут пользоваться в самых широких размерах. Современные аэр<опла>ны дают возм<ожно>сть с пассажиром подняться на высоту свыше 1 т<ысячи> м<е>тр<ов>, а без пассажира достигнута высота 4 250 м<е>тр<ов>, продолжит<ельно>сть полета без остановки 11 час<ов>. В 1910–1911 гг. аэр<опла>ны испытаны б<ыли> на маневрах, как за границею, так и у нас, причем результаты оказались весьма удачными.

Для воен<ных> целей аэр<опла>ны находят гл<авное> применение для рек<огнос>цировок и отчасти — для быстр<ого> сообщения между отд<ельными> отрядами (для передачи приказаний), а также м<огут> б<ыть> употребляемы для метания снарядов и зажигат<ельных> бомб. Кроме того, они м<огут> б<ыть> использованы как средство для уничтожения непр<ивязных>, привяз<ных>, свобод<ных> и управл<яемых> аэр<оста>тов…

Для передачи сведений с аэр<опла>на стараются применить искр<овой> телеграф; можно сообщаться, сигнализируя флажками или же бросая сообщения в мешках, снабженных неб<ольшим> бумаж<ным> парашютом. Пользование фотографиею при рек<огнос>цировках дает документ<альные> данные, пополняющие и подтверждающие донесения» ^[914].

Опыт применения змейкового аэростата на крейсере «Россия» при выходе к Цугарскому проливу в мае 1905 г., а также эксперименты, проводившиеся летом этого же года в Финском заливе на воздухоплавательном крейсере «Русь» ^[915], показали, с одной стороны, сложность использования воздушных шаров с боевых кораблей, а с другой, — возможность и эффективность применения их со специально оборудованных судов при наличии на последних скоростных лебедок и средств для выработки газа. Но к выводам специалистов не прислушались и в апреле 1906 г. морской министр А. А. Бирилев докладывал царю, что «аэростат как средство для разведочной службы на море не имеет вовсе того значения, которое ему предписывалось ранее, а потому расходы, производимые в настоящее время на морские воздухоплавательные парки, не могут быть оправданы» ^[916]. В результате у морского ведомства остался один воздухоплавательный парк в Севастополе, остальное имущество было передано военному министерству.

«Воздушной разведки в современном значении в Русско-японскую войну не было, а производилось лишь несистематическое и не всегда удовлетворительное наблюдение с привязных аэростатов», — писал в своем фундаментальном труде «Разведывательная служба в мирное и военное время» Генерального штаба генерал-майор Рябиков П. Ф. ^[917]

Констатация неудовлетворительного состояния военной разведки накануне и в начале Первой мировой войны содержалась в «Докладе по Главному управлению Генерального штаба» от 1 июня 1917 г., подготовленном разведывательным делопроизводством Отдела генерал-квартирмейстера Главного управления Генерального штаба: «Времени для осмысления было более чем достаточно. Только разведка, прочно и систематически налаженная в мирное время, непрерывающаяся, а усиливающаяся в период мобилизации и продолжающаяся во время войны, даст возможность, выяснив, какими силами и средствами располагают противники, и учитывая их намерения и планы, повести войну, если будет неизбежно вступление в нее, в наиболее благоприятной для нас военной и политической обстановке и окончить ее в возможно короткий срок, с возможно малыми потерями и с наименьшими затратами сил и средств.

Неналаженность разведки мирного времени перед Русско-японской и настоящей войнами и недостаточно разработанные планы мобилизации разведки привели к тому, что разведка в начале этих войн носила случайный характер и, почти заново организованная во время войны полевыми штабами, не могла дать быстрых и серьезных результатов; силы и средства противника перед войной не были правильно учтены, что привело к совершенно ошибочным выводам относительн о продолжительности войны [разрядка документа]; многие операции проведены неудачно, так как не было своевременной, всесторонней и непредвзятой ориентировки начальников; неналаженность разведки приводила к тому, что ряд наступательных операций противника был нами совершенно не предугадан и приводил к катастрофам» ^[918].

23 июля 1914 г. Австро-Венгрия, заявив, что Сербия стояла за убийством эрцгерцога Франца-Фердинанда, объявляет ей ультиматум из 10 пунктов, с требованиями ^[919], по заявлению министра иностранных дел С. Д. Сазонова, «совершенно неприемлемыми и изложенными в ультимативной форме» ^[920]. На ответ дано 48 часов. В тот же день Сербия начинает мобилизацию, однако соглашается (с теми или иными оговорками) на все требования Австро-Венгрии, кроме шестого пункта — «участия в этом расследовании австро-венгерских агентов и властей» ^[921]. 28 июля Австро-Венгрия, заявив, что требования ультиматума не выполнены, объявляет Сербии войну. Австро-венгерская тяжёлая артиллерия начинает обстрел Белграда, ее регулярные войска пересекают сербскую границу.

Страница