Военное дело индейцев Дикого Запада. Самая полная энциклопедия - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Стукалин cтр.№ 137

Страница

Обязательным элементом организации военного похода и набора его участников практически всегда было Подношение трубки. Оно не было чисто военным ритуалом, а являлось лишь церемониальным методом просить чего-либо. Принять трубку и выкурить ее означало откликнуться на просьбу и дать согласие. Если предводитель пытался набрать воинов, он предлагал им трубку. Когда вожди одного племени хотели, чтобы к ним присоединились воины другого, они посылали трубку их вождям. Трубка раскуривалась и пускалась по кругу, передаваясь рядом сидящему человеку. Как рассказывал, пауни Акапакиш: «Если он (рядом сидящий человек. – Авт.) желал к нам присоединиться, он курил, а затем передавал следующему. Людям, которые не хотели отправляться в поход, курить эту трубку возбранялось». Идти с военным отрядом или нет, каждый решал сам. Ничего постыдного в отказе не было.

Набег за лошадьми мог планироваться в течение нескольких дней или организовывался всего за несколько часов. Организация набега была делом индивидуальным. Человек приглашал, друзей присоединиться к нему, либо группа воинов, имевших такое намерение, приглашала известного своей удачливостью предводителя. Кроу мог пойти к человеку, владевшему сильным военным амулетом, и действовать согласно его инструкциям. Когда отряд организовывался человеком, который хотел выступить в роли предводителя, он объявлял о своих намерениях некоторому числу тщательно отобранных людей и назначал место и время встречи, на которой обсуждались дальнейшие планы. По данным Оскара Льюиса, участие в набеге у черноногих определялось рангом, оснащением и взаимоотношениями с предводителем. Отряд обычно состоял из членов одной общины, а наиболее желанным объединением для похода были братья, зятья и шурины, при этом захваченные лошади оставались в семье. Предводитель никогда не приглашал в свой отряд воина, который превосходил его по военным заслугам, а такой воин и не отправился бы. в поход под его началом. Также бедняк не делал попыток повести отряд богатых людей, даже если они были моложе его. Бедняком (киматапс) называли человека, который не имел никакой ценной собственности и религиозных предметов. При этом человека, имевшего на своем счету воинские заслуги, не называли киматапсом, даже если у него не было собственности. Индеец высокого положения – проявивший себя на войне, богатый лошадьми или владевший священными связками – не соглашался идти под руководством воина, стоявшего рангом ниже. Бедные не только редко были предводителями, но зачастую не имели возможности присоединиться к отряду, поскольку участие в нем могло ограничиваться теми, кто имел необходимое снаряжение: ружье, порох и боеприпасы, достаточное количество мокасин, высушенного провианта, защитных военных амулетов и, если отряд был конным, хорошего скакуна. Ружья и боеприпасы выменивали в торговых постах на лошадей, провизию или шкуры, что, соответственно, ставило бедняков в невыгодное положение. Таким образом, складывалась ситуация, напоминавшая замкнутый круг, – чтобы присоединиться к отряду опытных воинов и заполучить лошадей, бедняк должен был иметь необходимое снаряжение, которое можно было купить, обменяв на не имеющихся у него лошадей или бизоньи шкуры и мясо, добываемые с помощью хорошей лошади. Однако индейцы всегда особо отмечали, что, несмотря на незавидное положение, бедняки были наиболее отчаянными и храбрыми, поскольку им нечего было терять.

У сиу приглашение присоединиться к военному отряду не считалось великой честью. Никаких парадов перед отъездом из селения не проводилось. Как сказал один из старых воинов: «Честью было вернуться домой с победой, и демонстрация своей удали откладывалась до возвращения как доказательство того, что мы ее заслуживаем». Вечером человек созывал родственников и друзей, объяснял свои цели и просил присоединиться к отряду. Если они были готовы, то принимали пущенную по кругу трубку. Все, что касалось похода, тщательно обсуждалось. Предводитель рассказывал, против какого племени он собирается их повести и по какому пути.

У шайенов человек, который уже возглавлял отряды и намеревался предпринять новый поход, созывал в свою палатку друзей и нескольких старших мужчин, чтобы обсудить предприятие. После еды он набивал трубку и говорил, что собирается отправиться в поход и позвал их спросить, не хочет ли кто присоединиться к нему. Если ранее он был удачлив, у него не было проблемы набрать последователей. Получив согласие достаточного числа воинов, предводитель снова набивал трубку, и все шли в палатку какого-либо шамана. Войдя к нему, предводитель говорил, что хочет отправиться на войну, и предлагал трубку шаману. Приняв ее, шаман тем самым соглашался исполнить необходимые церемонии. Трубку зажигали, после чего исполнялась магическая военная песнь. Затем шаман мог даже сказать, куда им следует идти, чтобы найти врагов.

Бизоний Горб (Почанау-куойп), один из вождей пенатека-команчей в 1866–1874 гг. Фотография сделана в Вашингтоне в 1872 г.

Согласно Мэллери, предводитель арапахов никого не приглашал, а публично объявлял о своем намерении. Он назначал день отправления и указывал место, где будет расположен первый привал на ночевку, – место сбора. Перед тем как утром выступить в путь из родного лагеря, предводитель молился Солнцу, которое должно было охранять его в дневное время, и тайно клялся при удачном возвращении принести какую-либо жертву. Он уезжал в одиночку, держа в руках военную трубку с аккуратно привязанной к чубуку чашечкой, чтобы она случайно не соскользнула. Если чашечка вдруг соскальзывала и падала на землю, предводитель считал это дурным знамением и незамедлительно возвращался домой. Никто не мог принудить его продолжать поход, поскольку он полагал, что единственным результатом экспедиции будет только неудача. Иногда он привязывал к чубуку трубки перья орла или ястреба и, покинув лагерь, въезжал на вершину холма. Там он приносил перья в жертву Солнцу, сняв с чубука и привязав к шесту, закрепленному в кучке камней. Воины, желавшие принять участие в экспедиции, присоединялись к предводителю на месте первого привала, но некоторые могли нагнать позднее по пути.

Предводитель хидатсов, которому пришло видение о результатах набега, сам ходил из одного дома в другой, приглашая воинов отправиться с ним в поход, получая одобрение или неодобрение старших мужчин дома. Если они считали, что этот предводитель не готов магически, они отговаривали своих молодых родственников. Если же полагали, что все в порядке, то, наоборот, поощряли их и рекомендовали присоединиться, давая в поход священные амулеты. Воины договаривались встретиться в определенное время вне деревни, где к ним часто присоединялись другие, не приглашенные люди – опытных бойцов приветствовали как желанных соратников, а неопытных терпели, но не прогоняли.

У ассинибойнов организация любого похода обязательно обсуждалась в «Палатке солдат», где решалось, насколько подходящее для похода время выбрано и не останется ли община без должной защиты. Если решение было положительным, предводитель начинал поститься и приносить жертвы Ваконде (Великому Духу), Солнцу и Грому. Последнее пожертвование – немного алой ткани и табака – он делал волкам, считавшимся божествами войны. Если он получал благоприятные видения, то, приготовив мясо собак, устраивал в своей палатке пир и звал на него людей, которых хотел пригласить с собой. После пиршества предводитель рассказывал о цели и плане экспедиции. Если ему не удавалось набрать достаточное количество воинов в своей общине, он посылал гонцов с табаком в другие лагеря. Он же назначал день выступления отряда. В следующий раз воины собирались вечером в «Палатке солдат», чтобы еще раз обсудить предприятие. Они соглашались во время экспедиции выполнять все указания предводителя. Ночью в «Палатке солдат» участники набега исполняли Воронью Пляску, а на следующее утро выступали в путь, распевая Волчью Песнь. Их лица при выходе из лагеря и во время похода были раскрашены ярко-красной краской. Воины отправлялись в путь пешими, не соблюдая какого-либо строя. Предводитель, по словам Денига, обязательно надевал на себя цельную волчью шкуру, которая служила ему талисманом. Многие, а иногда и все воины отряда также накидывали себе на спину такие шкуры.

Страница