Мой бодипозитив. Как я полюбила тело, в котором живу - читать онлайн книгу. Автор: Тесс Холлидей cтр.№ 30

Хизер в присущей ей манере быстро нашла с ними общий язык, и один из них предложил поиграть в динг-донг и в канаву. Для тех, кто не знает эту игру, поясняю – мы подкрадывались к чьему-нибудь дому, звонили в дверь и убегали. Испортив таким образом сон невинных жителей Оклахомы, мы вернулись в машину и поехали дальше. К тому моменту, как мы прибыли в город Берналило в Нью-Мексике, за сутки мы преодолели 850 миль. ^[56]

На следующий день мы обнаружили серьезные изъяны в нашем, как нам казалось, идеально продуманном путешествии. В Аризоне мы хотели ночевать в палатке, но мечты об отдыхе на природе пришлось отложить в долгий ящик, как только мы увидели множество табличек, предупреждающих о ядовитых змеях и скорпионах. В Калифорнии мы чудом разминулись с бушующими там лесными пожарами и были шокированы видом сожженных гор в Санта-Барбаре. Теперь, когда я здесь живу, мне кажется крайне ироничным, что в той поездке Лос-Анджелес меня горько разочаровал. Он показался мне грязным, дорогим и абсолютно не похожим на город из фильмов. Если честно, первое впечатление было верным, все так и есть. Просто со временем особенности этого города становятся родными и милыми сердцу.

Через 15 дней пути мы наконец-то пересекли границу штата Вашингтон. Природа приняла нас в свои зеленые объятья, и вскоре нам стали попадаться указатели с расстоянием до Сиэтла. Мы вышли на финальную прямую – до моей новой, полной приключений жизни на Западном побережье оставалось меньше 100 миль. Я была счастлива и полна сил. Наконец-то я смогла храбро взглянуть в глаза своему будущему. Это было невероятно.

Должна признаться: когда я набиралась духа для переезда в Сиэтл, я полагала, что на новом месте мои проблемы решатся сами собой. Городская культура Сиэтла была более спокойной и альтернативной, погода приятнее, с людьми у меня было куда больше общего. Я наивно полагала, что легко и непринужденно вольюсь в общество и оставлю свой след в жизни города за тысячи миль от родного дома.

Теперь-то я понимаю, что я так погрузилась в мечты о том, как я покину Юг и заново открою себя в другом месте, что мне и в голову не пришло, что мои проблемы еще и не начинались. Я ни разу не задумалась о том, как мои действия и принятые мною решения могут изменить уготованное мне будущее. Одно я могу сказать точно – я справилась исключительно благодаря семье Хизер. Ее родители, Стив и Роуз, были невероятно гостеприимными. Они разрешили мне бесплатно жить в их доме и относились ко мне, как к родной. Семья Козад жила в Ковингтоне, тихом, утопающем в зелени предместье в 30 минутах от города. Поселившись в их доме, я снова спала на диване в гостиной и хранила вещи у Хизер в комнате.

После беспощадного солнца и испепеляющей жары Миссисипи мне было несложно влюбиться в Сиэтл. Погода была пасмурной и туманной, а температура, как правило, держалась в районе 50 градусов по Фаренгейту. ^[57] 70 процентов времени шел дождь, но я обожала гулять под дождем и чувствовать себя посвежевшей и обновленной. В Лорел в пору изнуряющей летней жары даже прогулка в 200 футов ^[58] была для меня настоящей пыткой. Мне казалось, что я в любой момент могу хлопнуться в обморок.

Хизер, унаследовавшая от родителей открытость и великодушие, быстро представила меня своим друзьям. Мне очень повезло, они приняли меня в свою стаю. Жители Сиэтла известны своей замкнутостью, и многие приезжие жалуются на характерный «сиэтлский холодок», выражающийся в отстраненном безразличии местного населения к новоприбывшим. На Юге все про всех все знают и всегда готовы распахнуть душу (послушайте кантри, любая хорошая песня подтвердит мои слова); для меня стало откровением, что жители Сиэтла по природе своей слишком сдержанные, чтобы задавать каждому встречному миллион вопросов о его жизни.

На Юге люди мерились состоянием, домами и семьями, в Сиэтле же каждый стремился быть более контркультурным, чем другие. Настоящий миллениал из Сиэтла слушает музыку малоизвестной группы до тех пор, пока она не станет «слишком мейнстримной», и самовыражается, приклеивая всякую чушь вроде голов от кукол Барби к своей машине. Там принято следить за своим здоровьем и быть заносчивым гурманом, выращивать собственные овощи в компостном огороде и выбирать собаку таким образом, чтобы она была самой модной во всем квартале. Да, это может показаться претенциозным, но мне нравилась необычная, богемная атмосфера Сиэтла. Бургеры из пафосной (выкормленной травами, органической) говядины были вкусными, и мне нравилось общество эксцентричных и прямолинейных местных жителей.

Впервые в жизни я стала частью действительно крутой тусовки. Мы с Хизер проводили время в обществе единомышленников, чем-то смахивающих на современных хипстеров, ходили на бурлеск-шоу и выставки, околачивались в несетевых кофейнях и маленьких книжных магазинчиках. Все это на самом деле увлекало меня, но порою я чувствовала себя какой-то самозванкой. Разговоры моих друзей казались мне своего рода ликбезом по жизни на Западном побережье. Они всегда отсылались к малоизвестной музыке и фильмам, и само собой подразумевалось, что все собеседники знают, о чем идет речь. Я нередко ловила себя на том, что хочу вернуться домой и поискать в Google больше информации по обсуждаемой теме.

Сильнее всего я смущалась, когда в разговоре поднимались такие темы, как эволюция, теория Дарвина, каменный век и так далее. Я невероятно внимательно слушала их беседы, и у меня просто крышу сносило от объема новой информации. Да, мне пришлось прожить 18 лет и переехать с Сиэтл, чтобы узнать, что динозавры и пещерные люди на самом деле существовали. Само собой, я ни словом не обмолвилась о том, насколько избирательным было мое школьное образование.

Когда я переезжала из Миссисипи, моя вера уже успела пошатнуться. Я с интересом наблюдала за тем, как Хизер исповедует абсолютно иную ипостась христианства. Хизер и большинство ее друзей были христианами, но у них был совсем другой подход к вере, непохожий на «приведи всех в свою веру», свойственный жителям Лорел. Ее вера была вальяжной и непринужденной, например, она слушала христианский пост-рок. Одна из ее любимых групп называлась Emery. Когда она поставила мне их музыку, мне показалось, что это скрим-метал без какого-либо ярко выраженного религиозного подтекста. Со временем они и мне пришлись по душе.