Багряная империя. Книга 3. Пепел кровавой войны - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Маршалл cтр.№ 84

— Не припомню, чтобы я вас о чем-то таком спрашивала, капитан Марото, — оборвала его старая карга, и он порадовался тому, что не видит ее лица, которое должно быть просто отвратительным. — Я только хотела выяснить, виделись ли вы с полковником Хьорттом, прежде чем мой полоумный свояк исполнил заветное желание всей жизни и принял самую дурацкую из смертей. Сегодня у меня вечер воспоминаний, и было бы приятно услышать, что кто-то из присутствующих встречался с ним. Позвольте спросить, выглядел ли он счастливым в тот момент? Улыбался ли? Понимаете, я сама не знаю, что меня больше расстроило бы: если бы подобные вещи поднимали его настроение или если бы он и в своей стихии оставался таким же желчным, как и вне ее.

— Ох... — вздохнул Марото, еще раз убеждаясь, что не важно, кто ты — варвар из Мерзлых саванн или баронесса из солнечного Азгарота, тебе все равно никуда не убежать от семейных привязанностей, не заглушить чувство, которое требует быть рядом, даже если таких разных людей, как ты и твои родственники, сложно даже представить. Кроме того, всех людей сближает и стремление убивать друг друга самым жестоким способом, это еще один неистребимый порок человеческого существования. — Простите, вы сказали, что вашего родственника зовут полковник Хьортт? Пожилой джентльмен с колючим взглядом, служивший в Пятнадцатом Азгаротийском со времен короля Калдруута?

— Да, он выглядит именно так, — подтвердило безликое кружевное пугало, приподняв шляпу-часы, чтобы рассмотреть лицо Марото. — Вернее, выглядел, потому что его не оказалось среди пленников, которых кобальтовые бросили, покидая свой лагерь, и, судя по их рассказам, очень немногим удалось пережить первые минуты битвы. Значит, вы были знакомы с ним?

— Позвольте быть честным с вами, баронесса... Хьортт?

— Лучше зовите меня Люпитера, Марото.

— Хорошо, значит, баронесса Люпитера...

— Нет, просто Люпитера. Мы с вами оба ветераны, Марото, наши лучшие дни позади, так что не стоит транжирить немногие мгновения, что нам остались, на бессмысленные титулы.

В ее голосе ощущалось лукавство, показавшееся Марото очень уютным, а кроме того, естественность, какой никогда не встретишь у цепистов или политиков.

— Значит, вы были знакомы с моим свояком по какой-то давней военной кампании? Полагаю, вы с ним были по разные стороны еще в те времена, когда только начинали размахивать булавами.

— Думаю, что знаком... то есть был знаком. — Вспоминая ярость в глазах покалеченного, истекающего кровью старика, лежавшего на чахлой траве имперской стоянки в Кутумбанских горах, Марото переживал позор той ночи снова и снова, но никак не мог соотнести смутно знакомое лицо полковника с его именем и званием. — По крайней мере, он узнал меня, но я не мог бы с уверенностью сказать, что вспомнил его. Но дальше... позже... Вот дерьмо, я и в самом деле не знаю, сражался ли вообще ваш свояк в битве у Языка Жаворонка.

Она не отвечала. Солнце отражалось в циферблате ее шляпы-часов, а Марото прикрыл глаза, чтобы сделать то, в чем у него за всю легендарную карьеру бродяги и мошенника, шлюхи и актера, капитана и недотепы накопился немалый опыт, — сообщить дурную весть:

— Я вел разведывательный отряд кобальтовых по горам, и мы очутились между стаей рогатых волков и стоянкой имперцев. У нас не было другого выбора, мы прорывались прямо через вражеский лагерь, пытаясь оторваться от чудищ... Послушайте, я рассказываю об этом вовсе не для того, чтобы вы поверили, что в моих действиях не было злого умысла, и проявили снисхождение. Я просто излагаю, как все произошло.

— Я смогу определить, когда вы начнете фантазировать, — ответила старуха. — Прошу вас, продолжайте.

— Мне мало что осталось добавить. Мы попытались проскользнуть незаметно, но этот полковник Хьортт узнал нас. Точнее, меня. Нас схватили... Но тут рогатые волки, которых мы разозлили, ворвались в лагерь. Они бросались на всех без разбора, и ваш свояк... Да, он одолел одного волка, в то время как весь наш отряд с трудом уложил второго, но победа далась нелегко. Я видел его после схватки, и мы перебросились парой слов. Он сказал, что помнит меня, но я не смог его узнать. Я обещал, что обязательно узнаю в следующий раз, но, судя по тому, как плох он был, наша встреча случится не в этом мире.

— Понятно... — проговорила Люпитера. — Я рада, что он пал, сражаясь с монстрами, а не с сородичами. И если он умер до сражения у Языка Жаворонка, это объясняет странные нарушения кодекса... Я никак не могла поверить в то, что он дал такую волю Вороненой Цепи, а теперь в том, что произошло, виден смысл... Спасибо, Марото.

— Рано или поздно я бы рассказал об этом, но не думаю, что у нас будет много других возможностей, — произнес Марото, глядя на собравшихся вокруг стола кардиналов, которые явно намеревались покончить с делами еще при свете азгаротийского солнца.

Кардинал Даймонд поторапливал своих новых друзей, показывая то на шипы вдоль края площадки, то на горстку пленников, а другие члены святого престола уже заняли места на кушетках, натянув на лоб свои дурацкие шляпы, чтобы защитить глаза от солнечных лучей.

— Я понимаю, что обстоятельства вашей встречи отличались от того сценария, который я себе поначалу представляла, но как вы думаете, он был счастлив?

— А?

Марото предполагал, что она закончит беседу, услышав все, что он знает, но такова еще одна отличительная черта стариков — готовность болтать без умолку, был бы слушатель. Что ж, Марото тоже старик, и потрепаться напоследок — это куда лучше, чем молча ожидать, когда тебя посадят на кол.

— Полковник? Счастлив? Ну уж нет. Менее счастливого человека я отродясь не видывал. В той схватке волк страшно повредил ему внутренние органы... И похоже, барон был обижен тем, что я его не узнал.

— Никто из нас не хочет быть забытым. — Какими бы простыми ни были эти слова, то поистине королевское достоинство, с которым Люпитера их произнесла, поразило Марото до глубины души. Его кожа покрылась пупырышками, и вовсе не из-за холодного ветра, свистевшего над шипами. — Но все ж безвестность лучше, чем бесчестье, в чем тетушка моя со свитой подлой в смертельном страхе нынче убедились.

— Простите? Ваша тетушка?..

Марото оторопело заморгал, увидев, как кардинал Даймонд уронил свою чашу на мозаичный пол, как двое азгаротийских офицеров успели его подхватить и уложить на свободную кушетку.

— Никто из нас не хочет быть забытым, — повторила старуха с еще большим очарованием.

— Страшится смерти только тот, кто весь свой жалкий путь земной провел, спасаясь от ее объятий.

Марото произносил каждый гребаный слог так четко, что его прекрасно слышали даже охранники цепистов на галерке, которых как раз в этот момент атаковали из засады их азгаротийские коллеги. Схватка была недолгой, но шумной.

— Что за... — спросила Бань.

Ее разорванный кляп валялся на полу, а сама она, как и Донг Вон с Нюки Хюн, выпучив глаза, уставилась на эту сцену.