Стойкость. Мой год в космосе - читать онлайн книгу. Автор: Скотт Келли cтр.№ 28

Наука занимает треть моего времени, на три четверти это изучение человеческого организма. Я должен брать кровь у себя и других членов экипажа для анализа на Земле и вести дневник наблюдений за всеми сторонами своей жизни, от рациона до настроения. В разные моменты дня я проверяю свои реакции. Провожу ультразвуковое обследование кровеносных сосудов, сердца, глаз и мышц. В дальнейшем я буду участвовать в эксперименте под названием «Перемещение жидкостей» с использованием прибора, перекачивающего кровь в нижнюю часть тела, как в норме это делает гравитация. Он позволит протестировать господствующую теорию, объясняющую вредное влияние невесомости на зрение некоторых астронавтов.

Две категории научных исследований во многом пересекаются. Если мы научимся противодействовать потере костной массы в условиях микрогравитации, это может пригодиться при лечении остеопороза и других заболеваний костей. Если узнаем, как сохранить здоровое сердце в космосе, то добьемся этого и на Земле. Последствия пребывания в космосе во многом напоминают эффекты старения, затрагивающие всех. Позже в этом году мы будем выращивать салат ради будущих космических путешественников – астронавтов, которые полетят на Марс, не имея свежих продуктов, кроме тех, которые смогут вырастить, – но эти знания позволят повысить эффективность сельского хозяйства на Земле. Закрытая система водоснабжения, разработанная для МКС и превращающая нашу мочу в чистую воду, жизненно необходима для полетов на Марс, но также имеет многообещающее применение в области земной водоочистки, особенно там, где чистой воды не хватает. Пересечение целей научных исследований не ново. Капитан Кук плавал по Тихому океану, чтобы открывать новые земли, но ученые, путешествовавшие с ним, по пути собрали коллекции растений и совершили переворот в ботанике. Какой была экспедиция Кука, изыскательской или научной? В конечном счете это не важно. Ее будут помнить в обоих качествах, и я надеюсь, это относится к моему пребыванию на космической станции.

К концу дня, посвященного работе с мышами, я получаю коллекцию упаковок с образцами, которые с нетерпением ждут ученые на Земле. Им придется потерпеть, пока мы не отправим Dragon обратно, но ходом препарирования они безмерно довольны. Терри помещает образцы в холодильник. Я измучен после целого дня полной концентрации и однообразного положения с руками, находящимися внутри «перчаточного ящика», но приятно сознавать, что твоя работа полезна. Я навожу порядок, убираю все принадлежности, памятуя о том, что инструмент не на своем месте ничем не лучше отсутствующего инструмента, и отправляюсь в «Ноуд-1» поужинать. Мы не бросаем дела ради совместной трапезы, кроме как в пятницу, поскольку безумное расписание работ этого не позволяет. Я разогреваю порцию облученного мяса, приправляю горячим соусом и ем в тортилье, зависнув перед экраном, где идет серия «Комиков за рулем в поисках кофе». Когда с ужином почти покончено, появляется Терри.

– Эй, не забыл, что на SpaceX пришло мороженое?

Он отлетает к крохотному холодильнику на потолке «Лэба» и возвращается с брикетом Klondike для каждого. Это настоящее мороженое, не сублимированное нечто, выдаваемое за «мороженое астронавтов», которое мы на самом деле не едим в космосе. До сих пор у меня ни разу не было возможности угоститься мороженым в полете – в нашем рационе нет ничего холодного. Восхитительно!

В каюте я снова просматриваю содержимое посылки из дома, которую привез Dragon. Стихотворение и шоколад от Амико (она знает, что в космосе я тоскую по шоколаду, хотя на Земле равнодушен к сладостям); бутылочка острого соуса от Фрэнка; почтовая открытка от Марка – два маленьких рыжеволосых близнеца демонстрируют средний палец; карточка от Шарлотт и Саманты – их характерный почерк, черная ручка с нажимом вдавила буквы в рыхлую бумагу.

Я съедаю дольку шоколада и убираю все остальное. Еще раз проверяю почту. Парю в своем спальнике, думая о детях – как они там без меня, – и проваливаюсь в сон.

В пять утра, когда еще совсем темно, я проскальзываю в общежитие. Тихо открываю дверь пропахшей носками и по́том комнаты на третьем этаже, где храпят двое 18-летних первокурсников Морского колледжа. Нависаю над мальчишкой с левой кровати, той самой, на которой спал сам два года назад. У другой стены возле бывшей кровати Боба Келмана встает второй ответственный за учебную подготовку. По моему сигналу мы ударяем одна о другую крышками мусорных баков и вопим во всю мощь: «Подъем, морды! Вставайте, ленивые ублюдки!»

Меня назначили старшим ответственным за учебную подготовку, главным среди тех, кто устраивает новичкам веселую жизнь, состоящую из зубрежки и изнурительных тренировок. Это сложное, но почетное поручение свидетельствует, что мои начальники видят во мне задатки лидера. Я полон решимости доказать, что они правы. Для меня это первая возможность стать лидером.

Я должен обучать 250 новых «морд» (так, по созвучию с аббревиатурой MUG – Midshipmen Under Guidance, называют курсантов-новобранцев). Моя обязанность – познакомить их с традициями и требованиями колледжа и помочь привыкнуть к жизни вдали от дома. Поскольку я отвечаю за дисциплину, то решаю проявить себя как лидер строгий, но справедливый. Постараюсь, чтобы все курсанты добились максимума в обучении, при этом буду непредвзято подходя к каждой ситуации и с готовностью выслушивать чужую точку зрения.

Однажды я получаю анонимную записку: кто-то из курсантов советует не приближаться ночью к леерам во время очередного выхода в море. Такая угроза сбросить меня за борт – первый урок того, что лидер не может нравиться всем. Понятно, почему новичкам, с которыми я работаю, правила кажутся обременительными, но я давно пришел к убеждению, что такие, казалось бы, мелочи, как начищенные до блеска ботинки и отполированные ременные пряжки, прививают внимание к деталям, необходимое для безопасных и эффективных действий в море.

Каждое лето мы шли на «Эмпайр Стейт V» в новые порты, а сразу после возвращения из похода я отправлялся в следующий, уже на военном корабле. Одним летом я участвовал в программе CORTRAMID по профориентации и обучению морских курсантов. Мы провели по одной неделе среди моряков надводного и подводного флота, летчиков и морских пехотинцев, чтобы составить впечатление о разных видах военно-морской службы. С морской пехотой я наблюдал за показательными взрывами и бегал ночные кроссы по лесу с винтовкой М16, в гостях у летчиков летал на Е-2С Hawkeye, прошел изнурительную полосу препятствий вместе с «морскими котиками» и провел три дня на подводной лодке.

На четвертый год обучения я был назначен командиром батальона корпуса вневойсковой подготовки офицеров резерва. В то время я проходил самый трудный курс, посвященный главным образом электротехнике. Теперь я умел учиться и получал от учебы удовлетворение и даже удовольствие. Я изучал проектирование электрических цепей, схемотехнический анализ и другие сложные области инженерной науки. Я бы охотно изменил профилирующий предмет на физику, если бы в мореходке была такая возможность, и иногда размышлял, что, если бы мне суждено было стать преподавателем колледжа, я обучал бы первокурсников физике или математическому анализу. От этих базовых предметов зависит судьба студентов, и мне кажется, получаешь огромное удовлетворение, прокладывая молодежи дорогу к освоению дисциплин, которые я постигал самостоятельно.