Истории из приюта - читать онлайн книгу. Автор: Мэделин Ру cтр.№ 39

К ее удивлению, Люси рванулась вперед так, что чуть ли не выбежала из комнаты. Она взяла Джоселин и Мэдж за руки, и ее хватка оказалась слишком сильной для ребенка.

– Это было просто, – прошептала Мэдж, несколько раз оглянувшись, пока они шли по коридору.

– А тебе понравилось бы в такой палате? – прошептала Джоселин в ответ. – Она, должно быть, соскучилась по свежему воздуху.

Люси чуть все не испортила, когда они дошли до первого этажа.

На мгновение Джоселин решила, что Таннер их бросил, но затем он вышел из-за угла с креслом-каталкой, которое сияло, как сказочная колесница, и в Джоселин вселился лучик надежды. К сожалению, эта надежда моментально испарилась, когда они проходили мимо кабинета Кроуфорда. Люси узнала имя на двери и схватилась за Джоселин, открыв рот от ужаса.

Джоселин предвидела крик и успела как раз вовремя, чтобы зажать ей рот рукой и силой усадить снова в коляску.

– Нет, нет, нет, – прошептала она, – не к нему. Мы не к нему в кабинет. Таннер, вези!

– Куда везти?

– В вестибюль, к дверям! Вывезем ее на улицу!

– На улицу? – прошептала Мэдж, торопясь за Джоселин и Таннером.

Кресло заскрипело, когда они резко развернули его и помчались по коридору, потом через вестибюль, мимо удивленных медсестер в раздаточной к входным дверям.

– Джосс, нас из-за тебя уволят!

– Расслабься, это всего на пару минут, просто чтобы она вдохнула свежего воздуха и посмотрела на небо, – ответила Джоселин. Ее голос звучал намного спокойнее и увереннее, чем она себя чувствовала.

Люси вела себя тихо. Она сидела, мертвой хваткой вцепившись в ручки кресла-каталки, но рта не открывала. Хорошо. Может, им и удастся выйти на улицу, не всполошив весь Бруклин.

Джоселин обогнула кресло и подбежала к двери, чтобы открыть ее. Она не могла сдержать улыбку, наблюдая за одновременно удивленным и взволнованным выражением лица Люси, когда ее коснулись солнечные лучи.

– Какой в этом смысл? – спросила Мэдж, наблюдая, как Таннер катит девочку по подъездной дорожке к затененной полянке напротив больницы. Они остановились у клумбы с тюльпанами. После нескольких дождливых ночей цветы уже опали, но несколько лепестков еще держались. – За исключением того, что нас уволят…

– Разве программа не направлена на нетрадиционное лечение? – ответила Джоселин, пожав плечами. – Может, Люси просто нужен свежий воздух. Это ей точно не повредит.

– Нет, повредит, – парировала Мэдж. – Что, если она убежит, а мы не сможем ее поймать?

– Есть забор.

– А что, если… Не знаю… Что, если она перевозбудится или что-то в этом духе? А вдруг у нее аллергия на тюльпаны? Или на траву? Что, если она заболеет воспалением легких и умрет?

– Господи, ты всегда такая зануда? – вмешался Таннер. Он улыбался, по всей видимости тоже наслаждаясь побегом. Его голубые глаза за стеклами очков сияли. – Мы постоянно выводим пациентов на терапевтические прогулки. В этом нет ничего необычного, Мэдж.

– Не стоит делать вид, что мы с тобой на короткой ноге, и называть меня занудой! – запротестовала она, надула свои розовые губки и принялась расхаживать взад-вперед. Но потом остановилась и начала наблюдать за Люси, которая спокойно сидела в кресле, болтая худенькими ногами и касаясь ступнями травы. – Должна заметить, она выглядит… лучше.

– А ты не такая и зануда! – засмеялся Таннер.

– Как ты себя чувствуешь, Люси? – спросила Джоселин, пытаясь игнорировать то, как перемигиваются Таннер и Мэдж. Ей было тяжело представить, что кто-то способен рассматривать больницу как место для романтических отношений.

Она не ожидала, что девочка ответит, но все равно спросила, присев возле кресла-каталки и посмотрев ей в лицо.

Большие черные глаза Люси оглядывали неопрятный двор, останавливаясь на заборе, деревьях, клубах тумана, который стелился по земле от живописного городка внизу. Было не понять, о чем она думает, по крайней мере девочка не кричала.

Джоселин медленно протянула руку, ожидая, что Люси вздрогнет или отшатнется. Но девочка никак не реагировала, просто смотрела, как рука медсестры приближается, и только закрыла глаза, когда Джоселин убрала прядь волос ей за ухо.

Это можно было назвать прогрессом.

– Вот так, – сказала Джоселин. – Люси, мне кажется, мы многое можем сделать вместе. Думаю, мы можем помочь друг другу. Можешь ничего не говорить. Никто не ждет, что ты сразу заговоришь.

– Carnicero.

Джоселин вздрогнула. Таннер и Мэдж замолчали.

– Мясник, – тихонько повторила Джоселин, и Люси кивнула. – Ты… ты думаешь, что кто-то в Бруклине на самом деле мясник?

– Sí. Usted sabe el carnicero. El carnicero de Brookline. – У нее был высокий, тонкий голос.

Джоселин посмотрела на подругу, которая громко сглотнула и перевела:

– Да. Ты знаешь мясника. Мясника Бруклина. Вот… вот что она сказала, Джосс.

Джоселин повернулась к Люси, собираясь задать еще вопрос. В этот момент девочка потянулась к ее руке, взяла ее и крепко сжала холодными ладошками. Похоже, даже солнечный свет не мог ее согреть.

– Он хочет разрезать мне голову, – сказала она с легким акцентом. – Он хочет разрезать ее и посмотреть, что внутри.

– Люси, я сомневаюсь, что это правда, – ответила Джоселин. – Но я рада, что ты со мной разговариваешь. Ты очень храбрая, и я тобой горжусь. Тебе лучше на воздухе? Мне точно лучше.

Люси прищурилась, рассматривая Джоселин, словно та была очень глупым существом. Под этим взглядом девушка почувствовала себя маленькой. Казалось, Люси намного старше, невообразимо старше – душа, которая видела такие вещи, которые Джоселин не может даже представить.

Люси отпустила ее руку и снова взялась за ручки кресла-каталки.

– Не позволяй ему разрезать мою голову, – сказала она. – А теперь я хочу вернуться обратно.

Тяжелый молот возмездия так и не упал на них. Но Джоселин все равно продолжала его ожидать. Она ждала несколько дней. Она ложилась спать вся на взводе и вставала, как в тумане, после беспокойного сна. Девушка была настолько рассеянной, что даже охваченная деменцией миссис Смолл заметила и прокомментировала ее состояние. Она слышала, как во время завтрака медсестры шепотом сплетничают об их позорном поведении, держась в стороне, чтобы не ассоциироваться с ними. Но в кабинет главного врача так никого и не вызвали.