Усвоенное стремление «быть хорошим», упорно трудиться и делать все, чтобы мама или папа были довольны, не так уж положительно, если человек не ощущает его как собственное решение. И это подтверждает упомянутое исследование. Студенты, полагавшие, что родители любят их только условно, гораздо чаще, чем сверстники, сообщали: их побуждало действовать «сильное внутреннее давление», а не «реальный осмысленный выбор». Они также объясняли, что радость, вызванная каким-либо успехом, как правило, недолговечна; мнение о себе сильно колеблется, и они часто чувствуют вину или стыд
[77].
Деси и Райан считают, что дети рождаются не только с определенными базовыми потребностями, к которым относится и право голоса в собственной жизни. В них заложена способность так принимать решения, чтобы отвечать этим потребностям: они оснащены «гироскопом естественного саморегулирования». Если мы чрезмерно контролируем детей, например предлагая награды и похвалы за выполнение наших указаний, они попадают в зависимость от внешних источников контроля. Гироскоп разбалтывается, и личность теряет способность к саморегуляции
[78].
Еда
Самый наглядный пример этого связан с едой. Это правда, дети не всегда выбирают полезные продукты. (Вот почему мы должны научить их, что полезно, а что нет, а также обеспечить ограниченным набором продуктов, чтобы любая пища, которую они выберут, соответствовала этим требованиям.) Но даже без нашего вмешательства малыши, как правило, потребляют то количество калорий, которое нужно их организму. Иногда они в течение нескольких дней едят так мало, что мы начинаем беспокоиться, но потом вдруг поглощают одну за другой огромные порции. Съев что-нибудь сытное, потом, как правило, едят меньше или выбирают менее калорийные блюда. В вопросах питания молодое поколение обладает поистине замечательной способностью к саморегулированию.
Если только мы не пытаемся разрушить эти здоровые привычки. Несколько лет назад два диетолога из Иллинойса провели увлекательный эксперимент. Они наблюдали за группой из 77 детей в возрасте от двух до четырех лет, отмечая, насколько мамы и папы пытались контролировать их пищевые привычки. Они обнаружили, что дети, чьи родители настаивали на питании по режиму (а не в те моменты, когда они на самом деле были голодны), побуждали доедать свою порцию до конца (даже когда им явно не хотелось) или использовали еду (особенно сладости) в качестве награды, в итоге теряли естественную способность регулировать потребление калорий. Некоторые из этих взрослых сами имели пищевые расстройства и передавали их своим детям. Но какие бы причины ни вызывали такой чрезмерный контроль, его последствия начали проявляться еще до того, как малыши выросли из подгузников. У этих детей было «мало возможностей научиться контролировать собственное потребление пищи», и они перестали доверять сигналам своего организма, сообщавшего о реальном чувстве голода. В результате многие начали набирать лишний вес
[79].
Мораль
Выводы, касающиеся еды, любопытны и даже тревожны, но это всего лишь одна из иллюстраций более серьезной проблемы. Внешнее регулирование может помешать внутреннему не только в вопросе здорового отношения к питанию, но и по поводу нравственности. Тяжеловесный стиль воспитания ничего не делает для поддержания нравственного развития ребенка, и даже наоборот, может подорвать его. Дети, на которых давят, вынуждая поступать так, как им говорят, вряд ли сами задумываются над решением этических дилемм. Довольно быстро создается порочный круг: чем меньше у малыша шансов самостоятельно решать, что будет правильным, тем больше для него вероятность поступить так, что родители сочтут его безответственным, а значит, получат повод и дальше лишать его права выбора.
Один активно цитируемый обзор исследований в области развития ребенка сообщает любопытный вывод. Да, дети авторитарных родителей не слишком изобретательны в «сопротивлении искушению». Но доказано, что «они демонстрируют меньшую сознательность и скорее внешнюю нравственную ориентацию при обсуждении правильного поведения в ситуации морального конфликта»
[80].
Интерес
Есть еще одно следствие чрезмерного контроля. Когда дети чувствуют, что их вынуждают что-то делать или слишком жестко регулируют способ их действий, они становятся менее заинтересованными в этой деятельности и не хотят разбираться со сложными задачами. В ходе интересного эксперимента родителям предложили сесть на пол рядом с их малышами до двух лет, занимавшимися с игрушками. Одни родители сразу же включились в процесс и начали руководить («Поставь кубик. Нет, не сюда. Туда!»). Другие давали детям возможность самостоятельно все изучать, подбадривая и предлагая помощь лишь при необходимости. Затем малышам дали другие игрушки, но на этот раз родителей рядом не было. Оказалось, что дети контролирующих родителей быстрее отказывались от попыток разобраться, как работает новая забава.
Десять лет спустя очень близкие результаты показало другое исследование, в котором участвовала группа детей шести-семи лет: те, чьи родители контролировали процесс (указывали, что делать, критиковали или хвалили), довольно быстро теряли к ней интерес. Оставаясь одни, они тратили меньше времени на игру, и занятие показалось им не такими интересным, как детям с менее контролирующими родителями
[81].
Навыки
Первое из исследований, продемонстрировавших уменьшение интереса ребенка к игре в зависимости от поведения родителя, провели еще в середине 1980-х годов Венди Грольник
[82], бывшая студентка Деси и Райана, и ее коллеги. (Второе исследование было выполнено, среди прочих, самим Деси.) Почти два десятилетия спустя Грольник обнаружила, что контролирующие родители не только отбивают у детей интерес к тому, чем те занимаются, — они также мешают детям приобрести нужные навыки. На этот раз Венди наблюдала, как группа третьеклассников вместе с мамами и папами работала над проектами, похожими на домашнее задание. (В одном случае нужно было воспользоваться географическими картами, в другом — разобраться со стихотворным размером.) Затем каждого ребенка оставляли в одиночестве и просили выполнить аналогичные задания. Дети более контролирующих родителей хуже справлялись с самостоятельной работой
[83].