Коммунизм своими руками. Образ аграрных коммун в Советской России - читать онлайн книгу. Автор: Доминик Дюран cтр.№ 54

Эта коммуна вскоре перестала существовать. Однако описанные подробности вполне узнаваемы и, как можно предположить, неисключительны. Скажем, писатель Ф. Панферов в любопытнейшем тексте о том, что такое коммунизм, ^[380] описывает нечто очень похожее в коммуне «Пролетарская Воля» недалеко от Пятигорска, где коммунизм выглядит как незамысловатая, но малосодержательная игра. В этой коммуне все коммунары носят одинаковые соломенные шляпы. Председатель коммуны поясняет: «У нас так: нужны шляпы — так всем одинаковые, сапоги — всем одинаковые, костюмы — тоже. Равенство, понимаете?» Увидев доярку, писатель спрашивает у председателя, как ее фамилия, и получает следующий ответ:

«Фамилия? А у нас же частные фамилии ликвидированы. Единая у всех фамилия. Это доярка Анна Пролетволя. Тут вон, на углу, Тихон Про-летволя. Я Николай Пролетволя». ^[381] Зайдя в коровник, писатель обнаруживает, что и коровьи клички, написанные на табличках, отличаются нарочитой революционностью: Роза, Пламя Победы, бык Вперед. ^[382]

Как пытаются показать авторы брошюр, коммуна создает условия для новой, общественной, позиции. Женщины, хотя и не все, переходят от пассивности к активности, к раскрытию потенциала в новых формах деятельности. Именно тут женщина узнает, что до сих пор в ее жизни что-то было не так. Аналогичным образом представлен, кстати сказать, и эффект проживания в бытовой городской коммуне. Так, уезжая из Ленинграда вместе с получившим новое назначение мужем, женщины говорили что-нибудь вроде: «Никогда не забуду, как здесь жилось... действительно равноправной стала... Теперь становиться снова к примусу — хуже ножа!

Приеду, буду агитировать за дом-коммуну!» ^[383] Как известно, в письмах вождям и в газеты люди действительно писали таким языком. Однако публикуемые в последние годы дневники простых советских людей показывают, что они и для себя писали и думали подобным же образом и, возможно, говорили им не только на собраниях. Это «действительно равноправной стала», конечно, вложено автором очерка в уста анонимной жены командира Балтфлота. Между тем подобные формулы выглядят вполне достоверно: оказавшись лицом к лицу с писателем или журналистом, информантка, случись такая встреча на самом деле, естественным образом переключилась бы как раз в такой регистр разговора, освоенный ею на политзанятиях и впитанный из речевого окружения. Пропаганда нового образа жизни актуализовывала проблематику неравноправия. В этом смысле и в сельских коммунах пропаганда, ассоциировавшая женщину в крестьянской культуре с отсталостью и зависимостью, делала возможной постановку вопроса о неравенстве полов и его преодолении в коммуне.

Для внешнего наблюдателя эта проблема уже изначально в фокусе. Приезжая в коммуну, он пытается прочитать в поведении женщин в коммуне черты или нового, или старого быта. «Столовая заполняется быстро. Женщины норовят сесть отдельно от мужчин. Эта отдельность женщины от мужчины здесь так сильна, что мне нужна была неделя пребывания и специальные расспросы, чтобы распознать, кто кому супруг». ^[384]

В документальной прозе видного писателя и драматурга подробности из жизни обитают на иных правах, чем в большинстве публикаций «Коллективиста», где, начиная с середины 1929 года, церемониальная функция пропагандистских высказываний выступает на первый план, и не только содержание, но и сама стилистика выдает то, что в критических выступлениях в советское время называлось «лакировкой действительности». Этот текст абсолютно непроницаем для постороннего и несведущего читателя, который, пожалуй, даже и поверит ему. Приведем пример такого текста, повествующего о последствиях открытия в коммуне яслей:

Наряду с обобществлением быта, создание детских учреждений и усилия в области образования, предпринимаемые коммунарами, относятся к числу безусловных новшеств, которые коммуны вводят в жизнь крестьянства. В образцовых коммунах, как нам их показывают, вскоре после появления ребенка на свет мать отдает его, и ответственность за его здоровье и воспитание песет коммуна в целом, делегирующая обязанности по уходу за ребенком специальному персоналу. Таким образом, это уже не просто ребенок таких-то отца и матери, это ребенок коммуны. Ср. что об этом пишет А. А. Биценко в 1924 гсщ: «Воспитание детей коммуна старается поставить так, чтобы родители не оказывали исключительного влияния на детей, ибо воспитание детей является делом не только родителей, но и делом всей коммуны. Всеми коммунарами признается недостаточность образования и развития родителей для воспитания своих детей». ^[386] Родители забирают детей на ночь, а в некоторых коммунах, где детские учреждения круглосуточны, посещают своего ребенка лишь в отведенные часы. В крупных коммунах имеются и ясли, и детский сад.