Тропой Предков - читать онлайн книгу. Автор: Гэри Дженнингс cтр.№ 19

читать книги онлайн бесплатно
 
 

Онлайн книга - Тропой Предков | Автор книги - Гэри Дженнингс

Cтраница 19
читать онлайн книги бесплатно

Правда, все эти сведения, а также порождённые ими соображения и сомнения мне хватало ума держать при себе, но всякие новые сведения лишь усиливали тягу к познанию. Я слушал с жадностью и впитывал услышанное как губка, причём это касалось не только верований и мудрости таинственного Востока, но и практиковавшихся там искусств терпения, медитации, невосприимчивости к боли и владения своим телом. Последнее требовало долгих, упорных, мучительных упражнений, но, взявшись задело с рвением, я не опустил рук после первых неудач, и моя настойчивость была вознаграждена. Я сделался столь же гибким, как Чайка, смог принимать самые невероятные позы, словно у меня или вовсе не было костей, или же они состояли из застывшего сока резинового дерева.

Внешне Чайка меньше всего походил на учёного наставника. Крохотный, худощавый, необычайно лёгкий, он долгое время был так называемым летуном: участником изумительного, наводящего ужас представления, в котором люди летают вокруг высоченного шеста, вращаясь на прикреплённой к его концу верёвке. К сожалению для Чайки, однажды его канат оборвался, и он, подобно птице, в честь которой получил прозвище, отправился в настоящий полёт. Правда, в тот раз он больше напоминал не птицу, а камень, выпущенный из пращи, — во всяком случае, кончилось всё тем, что старик основательно приложился к подножию заброшенной пирамиды, сломав обе ноги.

Месяц Чайка провалялся без чувств и, если верить его словам, всё это время блуждал по загробному миру ацтеков.

Придя в себя, старик принялся рассказывать удивительные истории о чудесах, свидетелем которых стал: рассвете творения, угасании звёзд, смерти богов, конце времени. Другое дело, что способность ходить к нему так и не вернулась, но индус нимало не сетовал и уверял, что увиденное будет для него источником вдохновения на всю оставшуюся жизнь.

— Я счастлив, — признавался он. — Истинное «Я», скрытое маской, остаётся верным себе, отдалённым, бесстрашным, непроницаемым как камень.

Некоторое время Чайка пользовался ногами другого человека. Здоровенный lépero по прозвищу Гора сделался его вторым телом и носил товарища на своих плечах. Однако Гора оказался неудачливым вором, и в конце концов мстительные жертвы сумели заманить его в засаду. Озлобленная толпа хлестала Гору плетьми, пока не содрала почти всю кожу, а обе кисти преступных воровских рук отрубили, окунув культи в кипящее масло. В последующие годы его отсечённые обрубки выглядели ещё более устрашающе и неприглядно, что, впрочем, никоим образом не уменьшило жизнелюбия этого человека. Гора постоянно шутил, что эта двойная ампутация помогла ему избежать рудников, потому как даже алькальду не нужен безрукий раб. Таким образом, Чайка ездил на гороподобных плечах товарища и извивался в самых чудовищных, невообразимых позах, ну а Гора тем временем совал под нос тем, на чью милостыню рассчитывал, свои уродливые культи и ревел:

— Подайте на пропитание безруким, безногим и лишённым костей!

Чайка был мозгом, а Гора олицетворял физическую силу. Одно время они были самыми удачливыми нищими в Веракрусе.

Пока не появился я и не научился Чайкиным фокусам.


Тропой Предков

Толпа расступилась, чтобы пропустить многочисленную процессию из священнослужителей, монахов и монахинь, спускавшихся на набережную. Большинство священников и монахов носили грубые мешковатые рясы из козьей шерсти — белые, серые, коричневые или чёрные, в зависимости от того, к какому ордену они принадлежали. Поясами им служили верёвки, на шеях висели чётки с деревянными бусинками, головы покрывали капюшоны. В руках Божьи служители несли кресты, а их обувь, преимущественно пеньковые сандалии, поднимала пыль при ходьбе. Казалось, священники и монахи состязаются в том, чьё облачение самое поношенное — рясы были потёртыми, многократно чиненными, просто заплата на заплате, пропотевшими и запылёнными. Такими же грязными были и их лица.

Отец Антонио когда-то был одним из них — верных обетам смирения, трудолюбия и аскетизма. Впрочем, встречались среди духовной братии и такие клирики, которые пренебрегали этими постулатами. Они ездили верхом, носили рубашки из тонкого полотна и шёлковые чулки, а их приходы и обители, по сути, являлись богатыми гасиендами, процветавшими за счёт каторжного труда индейцев-пеонов, души которых святые отцы явились спасать.

— Новый Свет был покорен не только мечом, но и армией священников, — сказал мне как-то раз мой добрый покровитель. — Причём большинство отдало всё, что у них было, даже саму жизнь, чтобы принести святой крест в эту погруженную во мрак невежества землю. А теперь эти паршивцы расхаживают в шелках и погоняют свою паству, как вьючных животных.

— И всё это ради грязных барышей, — заметил я.

Отец Антонио печально кивнул.

— Мыслимое ли дело, чтобы священник сам грабил свою же паству, словно он не пастырь, а волк в овчарне? Это ли не грех против Господа?

Мимо меня проследовало впечатляющее шествие священнослужителей, монахов и монахинь, собравшихся со всей Новой Испании, ибо каждый монастырь счёл своим долгом поприветствовать нового прелата. Их голоса возносились ввысь вместе с пылью из-под сандалий.

Выставив перед собой кресты, он пели «Те Deum», священный гимн, обращённый к Господу:


Ты Господь наш,
Хвалу Тебе воздаём.
Ты Господь наш,
Славу Тебе поем.
Отец наш небесный,
Отец наш вечный,
Всякое дыхание да славит имя Твоё.

В то время как религиозные ордена шествовали посреди улицы, с обеих сторон монашеской колонны клубилась огромная толпа мирян — купцов, землевладельцев, врачей, законников, ремесленников, лавочников, трактирщиков, солдат, а также красоток мулаток, негров-рабов и уличных léperos вроде меня — воров, грабителей и проституток. Кто спешил получить доставленное морем письмо, кто посылку или деньги от родных, иные торопились встретиться с друзьями. Жёнам моряков, метискам и индианкам, не терпелось увидеться с мужьями, тем более что побыть вместе им выпадало лишь на протяжении того времени, пока корабли разгружали, ремонтировали, смолили и переоснащали. Были в толпе и просто любопытные вроде меня.

Всё новые и новые суда входили в гавань, бросали якоря и крепили швартовы к тяжёлым бронзовым кольцам, которые были вмурованы в стены форта, дабы обеспечить прикрытие от бурь. Шлюпки доставляли к ним из города служащих королевской таможни и представителей святой инквизиции. Поднявшись на борт, те подвергали досмотру все товары и ручную кладь, за исключением, быть может, багажа архиепископа и его свиты. Всё подозрительное с точки зрения церковного благочестия подлежало конфискации, каковую инквизиторы и осуществляли незамедлительно.

Толпа расступилась, пропуская другую процессию, и мимо нас затрусили три вьючные лошади. Позади каждого всадника были закреплены большие глиняные кувшины в плетёных пеньковых корзинах, набитых соломой. Кувшины были наполнены la nieve, снегом с вершины великого вулкана Килалтепетль, самой высокой горы во всей Новой Испании, а эти всадники были известны как posta de nieve, гонцы «снежной почты». Снег быстро укладывали в специальные сосуды, смешивая с ароматическими травами и сахаром, после чего, непрерывно меняя лошадей, доставляли в Веракрус, где подавали как изысканное лакомство под названием sorbete — шербет. Купцы решили встретить епископа этим подношением, надеясь, что прохладный шербет защитит его от тошнотворных испарений и смягчит общее впечатление от прибытия. Мчащуюся по улицам «снежную почту» я видел всего второй раз в жизни: в прошлый раз шербет доставили к постели умиравшего от vomito прежнего алькальда. Говорят, он так и отдал Богу душу: со ртом, набитым снегом, и блаженной улыбкой на устах.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию