Потерять и обрести - читать онлайн книгу. Автор: Бертрис Смолл cтр.№ 4

В первое свое возвращение в Америку Джаред оказался в массачусетском Плимуте в самый пик разгоревшихся среди жителей Новой Англии споров по поводу приобретения Луизианы. Как и его отец, а также старший брат, Джаред был федералистом, но в отличие от них не считал, что присоединение территорий на западе обернется усилением зависимости экономики Новой Англии от сельскохозяйственного юга. Беспокойство некоторых политиков и банкиров он связывал с их опасениями потерять политические преимущества и влияние, что, безусловно, имело место. Однако многие другие деловые люди резонно видели в присоединенных на западе территориях новый многообещающий рынок, и Джаред придерживался этой же точки зрения.

А в Европе тем временем вновь разразилась война, и Лондон, настойчиво настраивая Санкт-Петербург, Вену и Берлин против французского императора, пытался склонить царя Александра императора Франца и короля Фридриха Вильгельма к созданию альянса против Бонапарта.

Тем не менее ни один из этих монархов к советам англичан особо не прислушался – видимо, каждый рассчитывал, что удастся сохранить нейтралитет и, таким образом, избавиться от французской угрозы. Французская армия на суше оставалась непобедимой, но на море по-прежнему доминировала Англия. Это ужасно раздражало Бонапарта, между тем Центральную Европу он вполне мог контролировать с помощью наземных войск, и Англия мало чем могла помочь этим странам.

После того как в битве при Трафальгаре англичане успешно выстояли против объединенного флота Франции и Испании, Наполеон сделал ставку на экономическое удушение своего главного врага. Находясь в покоренном Берлине, он издал декрет, согласно которому английским судам запрещалось заходить в порты Французской империи и ее союзников, а уже находившиеся на этих территориях британские товары подлежали конфискации. Наполеон полагал, что товары, которыми до этого снабжала Европу Англия, будут производиться во Франции, а поставки того, что в Европе вовсе не производилось, будут осуществляться нейтральными странами, прежде всего Соединенными Штатами.

Англичане немедленно ответили на объявленные в Берлине санкции принятием своего правительственного декрета, который ужасно раздражал Джареда.

Наполеон же сделал следующий шаг, объявив, что любое судно, выполнившее условия английского правительственного декрета, может быть конфисковано, несмотря на принадлежность нейтральному государству. И в самом деле в портах Европы было захвачено множество американских судов. Однако нашлось и немало капитанов, которые научились успешно преодолевать связанные с блокадой препоны, в результаты чего прибыли некоторых американских купцов значительно выросли. Среди таковых был и Джаред Данхем.

К началу 1807 года ему уже принадлежало пять торговых судов. Одно из них сейчас находилось на Дальнем Востоке с заданием выбрать места, где можно было с выгодой закупать пряности, чай и драгоценные камни. Четыре остальных судна продолжали курсировать по Атлантике и Карибскому морю. Пожалуй, нигде в Западном полушарии влияние Франции не было так велико, как на многочисленных островах Карибского бассейна, но крупные взятки надежно гарантировали молчание местных чиновников.

Впрочем Джаред Данхем все отчетливее видел зловещие предзнаменования. Война приближалась с неизбежностью смены времени года, а он не горел желанием лишиться своих судов. Конечно, Джаред сумел немало сделать, чтобы избежать этого: наладил отличные отношения с англичанами, старательно избегал столкновений с французами и снарядил на собственные средства приписанный к порту Балтимора патрульный клипер. Корабль этот занимался спасением американских моряков, угодивших в лапы иностранных вербовщиков, и подобная деятельность обеспечила молодому судовладельцу репутацию истинного патриота (кроме того, позволяла маскировать выполнение более опасных задач).

Джаред часто с раздражением думал о том, что если бы правительства руководили странами как владельцы компаний своим бизнесом, то проблем было бы куда меньше. Однако, как это ни прискорбно, во всех правительствах при принятии решений верх одерживало самолюбие, а зачастую просто глупость.

Тут карета остановилась у дома Абботов, и Джаред Данхем, приказав кучеру ждать, направился к двери. Встретившая его горничная взяла у него плащ, а затем проводила наверх.

– О, дорогой!.. – приветствовала его лежавшая в постели Джиллиан. Она протянула к нему руки. – А я уже и не ожидала, что ты сегодня придешь.

Джаред поцеловал женщине руку. Заглянув ей в лицо, он заметил, что она чем-то встревожена. Интересно почему?

– Я пришел проститься, дорогая.

– Что за шутки, Джаред?

– Это не шутка. В ближайшее время я возвращаюсь в Америку.

Джиллиан надула губки и покачала головой, тряхнув темно-рыжими кудрями.

– Нет, ты не можешь уехать, дорогой! Я не отпущу тебя! – Джиллиан привлекла его к себе, и ноздри Джареда сразу защекотал знакомый мускусный аромат ее любимых духов. – Ах, – прошептала она с легкой хрипотцой, – ведь Аббот долго не протянет. А когда он уйдет навсегда… Ведь нам так хорошо вместе, любимый!

Джаред чуть отстранился и с усмешкой проговорил:

– Если нам вместе так хорошо, то почему же тебе необходимы другие любовники? Верность – это единственное, что я требую от своих любовниц. По крайней мере, в тот период, когда они находятся на моем содержании. А ты не можешь пожаловаться, что я экономил на тебе, Джиллиан.

– О, Джаред!.. – воскликнула она, изображая обиду. – Джаред, как ты смеешь обвинять меня в неверности?!

Снова усмехнувшись, он ответил:

– Джиллиан, дорогуша, в твоих комнатах так пахнет дешевым ромом, что этого просто невозможно не заметить. Это явно не твой аромат, равно как и не мой. Логично предположить, что совсем недавно ты принимала другого мужчину. Впрочем, я пришел лишь за тем, чтобы попрощаться и оставить на память этот знак моей признательности. Посему ты теперь совершенно свободна в выборе развлечений, так же как и до встречи со мной. – Джаред небрежно бросил ей в руки футляр с браслетом, затем поднялся и направился к двери.

– Постой, Джаред! – крикнула она с мольбой в голосе.

Он остановился и обернулся. Шелковая простыня сползла с плеча Джиллиан, обнажив ее великолепные груди. И в памяти Джареда тотчас закружились связанные с этой женщиной волшебные минуты удовольствия. Джиллиан мгновенно уловила его колебания и прошептала:

– Поверь, у меня никого нет, кроме тебя, дорогой.

Джаред по-прежнему медлил. Но тут взгляд его вдруг упал на ручку стоявшего у кровати кресла. На ней висел широкий галстук.

– Прощай, Джиллиан, – холодно произнес Джаред и решительно открыл дверь. Быстро спустившись по лестнице и взяв свой плащ, он вышел из дома Абботов и, не оглядываясь, направился к карете.

– О, папа! – Голубые глаза Аманды наполнились слезами, а белокурые локоны затрепетали. – Неужели мы и в самом деле должны уехать из Лондона?