Кроссовки. Культурная биография спортивной обуви - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Кулиничева cтр.№ 100

Многие российские энтузиасты кроссовок отмечают, что осознание собственного статуса коллекционера в их случае повлияло на стратегии и принципы пополнения коллекции: покупки становились более рациональными и более осмысленными, а принцип полноты собрания иногда оказывался более важным, чем личный вкус.

«У меня в голове есть некоторое количество моделей, которые я бы хотел, чтобы у меня были. Вот такой список формируется у тебя в голове, и ты начинаешь потихоньку это подбирать. Сейчас практически все, что я хотел бы, у меня есть» (Владимир 2rude4u).

«Идеи вначале не было. Бывало так, что когда-то в начале я покупал пару, за которой потом, через много лет гонялся. Но тогда она мне была велика на полразмера, и я уговорил товарища у меня ее купить. Потом пришлось покупать на ebay в два раза дороже. Другая история: однажды купил кроссовки из олимпийской коллекции, это была пара, посвященная США. Когда они пришли из Америки, то оказались мне велики. И я продал ее своему знакомому. А сейчас нигде не могу найти такие кроссовки. А когда-то сам добровольно их отдал. <…> Сначала я покупал только те кроссовки, которые мне нравились, и только своего размера. Потом стал покупать весь пак ^[224]. Например, выходит пак, и мне одна пара нравится больше, чем другая. Но как купить только одну? Когда внутренне ты переходишь в статус коллекционера, ты сам для себя это решил, иначе нельзя. А если в коллаборации четыре пары, приходится брать все четыре. Потом, когда коллекция стала большой, стал смотреть, чего не хватает. Когда собрал все, что мог, стал искать кроссовки Invictus ^[225] и все, что связано с выпустившим их амстердамским магазином, который уже не существует» (Сергей Ветров). «Прекрасно помню, что был еще старый магазин adidas Originals на Кузнецком мосту. Туда и на Охотный ряд начали привозить первые лимитированные модели. Так я начал покупать кроссовки. Сначала я даже не думал, что что-то собираю, просто хотелось побольше кроссовок. Потому пар стало около сотни, и в этот момент уже наверно оформилось понимание, что я коллекционирую. После этого я начал подходить (к приобретению) более вдумчиво: искать какие-то определенные пары, серии. Собирал я в основном классику (культуры) terrace, то есть классические кроссовки 1970-1980-х годов, которые тоже были в почете у футбольных болельщиков. Так называемый классический европейский дизайн спортивной обуви, то, чем были хороши Puma, adidas в период своего золотого расцвета» (Максим Аске).

«Я покупал в коллекцию то, что нравится мне, то, что представляло для меня интерес. Кто-то покупает в коллекцию кроссовки только из-за их цены. Кто-то покупает только кроссовки определенного дизайнера и т. д. Для меня ценность кроссовок была не в их стоимости, а в их редкости. Даже если они не очень красивые, но я знаю, что таких больше никогда не выпустят, я их часто покупал» (Андрей Саблин).

Вопрос, где начинается коллекция с точки зрения количества артефактов, в случае с кроссовками, стоит оставить открытым. Крупные современные коллекции в Европе и Америке могут насчитывать несколько сотен пар кроссовок, а наиболее масштабные — от тысячи пар.

«У меня не было определения коллекции. Иметь 10 пар оригинальных „джорданов“ начала 1990-х — это уже круто, но я не знаю, можно ли назвать это коллекцией? Наверное, когда стали спрашивать „откуда у тебя так много?“, тогда я стала задумываться об этом [о том, что это коллекция]. Хотя до сих пор не знаю точно, сколько у меня пар, потому что части коллекции хранятся в разных местах» (Коллекционер Ф.).

Тем не менее во многих обсуждениях этой темы среди самих коллекционеров в России и за рубежом в качестве порогового фигурирует число 50.

«На мой взгляд, коллекция начинается, наверно, от полтинника. Но пятьдесят пар могут найтись и в ротации в гардеробе: на зиму, на лето, в баскетбол поиграть. Тут есть своя сложность, как считать. Кто-то может сказать, что у него есть пять пар Yeezy — и это коллекция. Это, наверно, тоже имеет смысл. Но на мой взгляд, полтинничек — это пороговая граница» (Владимир 2rude4u).

«Скажем так, для обывателя двести пар — это огромная коллекция, для интересующегося — это большая коллекция. Для прям сникерхеда — наверное, это нормальная коллекция. Есть ребята, которые собирают adidas, у них по тысяче пар. <…> Я всегда говорю, что если у тебя в коллекции пять пар, но из них одна — сэмплы первых „джорданов“, подписанные лично Джорданом, вторые — оригинал Air Mag из фильма „Назад в будущее“ и т. д., то ты можешь такими козырями бить» (Дмитрий «Габонская гадюка» Егоров).

«Насколько я понимаю, по московским меркам триста пар считается большой коллекцией. Тут вопрос ведь в чем. Безусловно, триста пар кроссовок нам с вами можно заполучить за два часа, достаточно саккумулировать вместе все наши финансы, зайти в магазин и купить триста пар. Но коллекцией можно считать редкие кроссовки, кроссовки, выпускаемые ограниченным тиражом и являющиеся коллаборациями. Думаю, никакие другие определения нам не стоит применять. У меня редкие (кроссовки), в основном от компании, базирующей в Северной Америке и ассоциирующийся с богиней Никой. <…> Все, что редкое, дорогое и сделанное до того момента, как всю эту историю с коллекциями опошлил мой любимый рэпер — муж одной моей известной соотечественницы. Это если рассматривать с концепции вечности. [Кроссовки этого рэпера] — это чистый маркетинг, но надо отдать должное, очень удачная маркетинговая история» (Таш Саркисян).

«В первый год я купил себе где-то сто с небольшим пар. Второй год уже было за двести плюс к тем ста. В определенный момент у меня было порядка 850 пар. Львиную долю составляли какие-то лимитированные релизы, винтаж, неизданные сэмплы» (Николай Кутилин).

Признанные российские коллекции кроссовок первого поколения на пике собирательской активности их владельцев в среднем обычно насчитывают несколько сотен пар спортивной обуви ^[226]. Совместная коллекция Russian Saucony Team насчитывает около 750 пар кроссовок ^[227]. Однако многие отечественные коллекционеры отмечали, что переставали считать, когда пар становилось больше ста, в том числе из-за трудностей с хранением такого собрания в одном месте.

«Легко считать, когда у тебя до ста пар кроссовок. Мы живем не в Америке. Дома и квартиры здесь не самые большие. В какой-то момент я думал, как решить эту проблему, вплоть до поисков отдельной квартиры для коллекции. Потому что банально не мог разложить все пары и посмотреть, что у меня есть. Потом я оставил обувь на старой квартире и оставил мысль искать специальное помещение. У меня одна комната почти без мебели и там вдоль стены ряды коробок» (Максим Аске).