Руфо зевнул, спрятал платок и поднял спинку кресла.
– Должно быть, вздремнул, – сказал он с глупой ухмылкой.
– Руфо, видишь тот дом?
– Да, а что такое?
– Завтрак, вот что! Я уже напутешествовался на пустой желудок, и мне хочется пить так, что мог бы сжать камень и выцедить из него сыворотку.
– Тогда лучше так и сделать.
– Что?
– Милорд, мне очень жаль… я тоже погибаю от жажды… но там мы не остановимся. Ей бы это не понравилось.
– Не понравилось бы, вот как! Руфо, скажу тебе прямо: хоть миледи Стар и мила, но это не причина ехать весь день без воды и пищи. Ты поступай как хочешь, а я остановлюсь позавтракать. Кстати, у тебя есть деньги? Местные.
Он покачал головой:
– Так поступать нельзя, во всяком случае здесь. Босс, потерпите еще часок! Пожалуйста!
– Это еще почему?
– Потому что мы все еще на земле Дораля, вот почему! Мы не знаем, может быть, он уже разослал приказ стрелять в нас при первой же встрече. Джок – добродушный старый мерзавец. Я бы лично сейчас очень хотел иметь на теле добрую кольчугу – свист стрелы меня бы нисколько не удивил, равно как и сеть, которую на нас могут набросить вон в той роще.
– Ты действительно так думаешь?
– Все зависит от того, насколько он зол. Я помню случай, когда один парень разозлил его по-настоящему. Дораль приказал раздеть этого несчастного донага, украсил его фамильными драгоценностями и сунул в… – Руфо сглотнул, и его чуть не вырвало. – Прошлая ночь была чрезмерно оживленной, мне немного не по себе. Поговорим о более приятных вещах. Вы упомянули выжимание сыворотки из камня… Надо думать, вы вспомнили Могучего Малдуна?
– Черт побери, не уклоняйся в сторону! – Голова у меня раскалывалась. – Я не поеду сквозь эту рощу, а парень, который пустит стрелу, пусть подготовит свою кожу для пробоин. Я хочу пить.
– Босс, – умолял Руфо, – Она не будет ни пить, ни есть на земле Дораля, даже если Ее станут просить об этом на коленях! И Она будет права. Вы не знаете здешних обычаев. Здесь принимают только то, что дается от чистого сердца… даже ребенок здесь не протянет руку к тому, в чем ему было отказано. Еще пяток миль! Неужели же Герой, победивший Игли до завтрака, не может подождать еще пять миль?
– Ну ладно, ладно! Но это какая-то психованная страна, согласись. Абсолютно спятившая.
– Мм… – ответил он. – А вам приходилось бывать в городе Вашингтоне?
– Согласен, – смущенно улыбнулся я. – Touché! Я забыл, что это твоя родная сторона. Совсем не хотел тебя обидеть.
– Это вовсе не моя страна! Почему вы так решили?
– Как! – Я попытался привести свои мысли в порядок. – Ты знаешь местные обычаи и говоришь на их языке, как туземец.
– Милорд Оскар, я давно уже позабыл, сколько знаю языков. Когда я слышу какой-нибудь из них, то сразу начинаю на нем разговаривать.
– Но ты же не американец? И кажется, не француз.
Он весело улыбнулся:
– Могу показать вам метрики, выданные в обеих этих странах; вернее, мог бы, если бы не утопил их вместе с багажом вчера утром. Нет-нет! Я не с Земли.
– Так откуда же ты?
Руфо явно колебался:
– Лучше бы вам спросить об этом у Нее.
– Вздор! Связали меня по рукам и ногам, да еще мешок на голову натянули. Просто свинство!
– Босс, – сказал Руфо серьезно, – Она ответит на любой ваш вопрос, который вы Ей зададите. Надо только уметь его поставить.
– И поставлю!
– Тогда поговорим на другие темы. Вот вы упомянули Могучего Малдуна…
– Это ты его упомянул!
– Возможно. Я-то с Малдуном не встречался, хотя и бывал в той части Ирландии. Отличная страна, и единственный народ на земле, который логически мыслит. Факты не могут сбить ирландцев с толку перед лицом Высшей Истины. Восхитительный народ. Я слыхал о Малдуне от одного из моих дядей – человека правдивого, много лет сочинявшего речи для политических деятелей в качестве литературного негра. Но в то время в связи с печальным недоразумением, возникшим при подготовке речей для двух кандидатов-соперников, он оказался в отпуске и стал внештатным корреспондентом одного американского синдиката, специализирующегося на сенсационных рассказах для воскресных приложений. Он услыхал о Могучем Малдуне, выяснил, где тот живет, и отправился к нему сначала на дублинском поезде, потом на местном автобусе, а там уж пешедралом. Дядя увидел человека, пашущего поле с помощью одноконного плуга. Только этот мужик толкал плуг перед собой, не пользуясь услугами лошади, и оставлял позади себя аккуратную восьмидюймовую борозду. «Ага! – сказал себе дядя и крикнул: – Мистер Малдун!» Фермер остановился и откликнулся: «Благослови тебя Бог, приятель, за твою ошибку!» Потом поднял плуг одной рукой и махнул ею в сторону: «А Малдуна ты найдешь вон там. Вот у него уж сила так сила!» Дядя поблагодарил фермера и поехал дальше, пока не встретил другого человека, который ставил изгородь, забивая столбы в землю голыми руками. А земля была довольно каменистая. Дядя снова назвал этого мужика Малдуном. Человек так удивился, что уронил десять или двенадцать столбов диаметром в шесть дюймов, которые держал под мышкой. «Катись-ка ты со своей болтовней! Надо же знать, что Малдун живет дальше по дороге. Уж кто сильный – так он!» Следующего местного селянина дядя застал за строительством каменной стены. Он строил ее без цемента, работа была тонкая. Человек этот обтесывал камни без молотка и зубила, разрубая их ударом ладони, а пальцами убирая мелкие шероховатости. Дядя окликнул его тем же именем. Человек начал было отвечать, но глотка у него явно пересохла от каменной пыли, и голос ему изменил. Тогда он взял большой камень, сжал его так, как ты – Игли, выдавил из него воду, как будто это был бурдюк, и выпил ее. Потом сказал: «Это не я, дружище. Он ведь очень силен, как известно. Господи, сколько раз мне приходилось видеть, как он засовывает свой мизинец…»
Мой мозг отвлекся от серии этих дурацких баек при виде девки, копнившей сено за кюветом. Она отличалась чудовищно развитыми грудными мышцами, так что набедренная повязка ей очень шла. Девка поймала мой взгляд, ответила таким же, да еще тряхнула грудью.
– Так о чем это ты? – спросил я.
– А? Ах да… только до первого сустава и так держит себя в воздухе часами!
– Руфо, – сказал я, – никогда не поверю, что это длилось больше нескольких минут. Слишком велика нагрузка на ткани и все такое…
– Босс, – ответил обиженно Руфо, – я могу привести вас к тому самому месту, где Могучий Дуган проделывал эту штуку.
– Ты же говорил, что его звали Малдун!
– Дуган – это девичья фамилия его матери, он очень гордился ею. Вам будет приятно узнать, что уже видна граница владений Дораля. Завтракать будем через несколько минут.