В логове львов - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 89

Пока они летели на север, Жан-Пьер предавался мрачным размышлениям. Эллис притворялся его другом, а сам все это время работал на американцев. И опять-таки пользуясь дружбой, он нарушил планы Жан-Пьера схватить Масуда, сведя к нулю целый год кропотливых приготовлений. А закончилось все тем, что он еще и соблазнил мою жену, думал Жан-Пьер.

Его мысли описывали круги, всегда возвращаясь к этой точке – измене жены с Эллисом. Он всматривался в темноту, наблюдая за бортовыми огнями других вертолетов, но воображал себе двух любовников, как они провели предыдущую ночь, лежа поверх одеяла посреди какого-нибудь поля при свете звезд, играя телами друг друга, нашептывая нежные слова. Он мог только предполагать, насколько хорош Эллис в постели. Жан-Пьер не раз приставал к Джейн с расспросами, кого из них она предпочитала как сексуального партнера, но ответ получал стереотипный. Мол, она никому не могла отдать предпочтения. Ни он, ни Эллис не были лучше соперника в этом смысле – просто очень разными. Но вот говорила ли она Эллису то же самое? Или ему она восхищенно мурлыкала на ухо: «Ты лучше всех, милый, самый лучший возлюбленный в мире!» Жан-Пьер начинал всей душой ненавидеть и ее тоже. Как могла она вернуться к мужчине, который был на девять лет старше, к неотесанному америкашке и шпику ЦРУ?

Жан-Пьер бросил взгляд на Анатолия. Русский сидел неподвижно с ничего не выражавшим лицом, напоминая каменную статую китайского мандарина. Он почти не спал в предыдущие сорок восемь часов, но выглядел не усталым, а скорее подавленным. Жан-Пьеру открылась иная ипостась этого человека. Во время их встреч за весь прошедший год Анатолий вел себя раскованно и дружелюбно, откровенно наслаждаясь своей работой, но теперь превратился в сосредоточенного, лишенного эмоций и неутомимого охотника, непрерывно подгонявшего самого себя и своих подчиненных. Им владела хладнокровная одержимость.

С наступлением рассвета им стали отчетливо видны другие вертолеты. Это было внушительное зрелище. Словно рой огромных пчел облаком покрывал вершины гор. Шум их двигателей должен был оглушать любого, кто находился внизу.

По мере приближения к долине они начали разбиваться на более мелкие группы. Жан-Пьер и Анатолий оказались в той, что направлялась в Комар – самый северный кишлак долины. Последний участок полета они совершили, следуя вдоль русла реки. При свете быстро восходившего солнца отчетливо просматривались аккуратно уложенные ряды снопов в полях пшеницы. Никакие бомбардировки не помешали полностью собрать урожай здесь, в самой верхней части долины.

Солнце било им прямо в глаза, когда они снизились над Комаром. Дома кишлака лепились к пологому склону, переходившему дальше в отвесную скалу. Это напомнило Жан-Пьеру такие же деревни среди высоких холмов на юге Франции, и он ощутил приступ тоски по родине. Как было бы славно отправиться домой, услышать правильную французскую речь, съесть только что испеченного хлеба, насладиться вкусной пищей или же просто сесть в такси и поехать в кино!

Он заерзал на жесткой скамье. Все хорошо, но сейчас хотелось просто поскорее выбраться из вертолета. С тех пор как его жестоко избили, он почти постоянно испытывал физическую боль, но гораздо хуже любой боли переживалось им воспоминание об унижении, о том, как он плакал, кричал, ползал у них в ногах, умоляя о пощаде. Каждый раз, стоило картине всплыть в памяти, он вздрагивал всем телом и жалел, что не мог тогда нигде спрятаться. Вот за это ему страстно хотелось однажды отомстить своим обидчикам. Он чувствовал, что не сможет спать спокойно, пока не сведет с ними счеты. А поскольку это представлялось совершенно невозможным, существовал только один способ утешиться и удовлетворить оскорбленное самолюбие. Он хотел видеть, как будут избивать Эллиса. Точно так же, как его, те же бесчеловечные солдаты, пока Эллис тоже не начнет всхлипывать, орать и молить о пощаде. Но только картина представлялась ему с дополнительной немаловажной деталью: все это будет происходить на глазах у Джейн.

* * *

К середине дня они вновь поняли вероятность провала своих планов, очередной неудачи.

Солдаты обыскали Комар, все хижины в его окрестностях, прочесали отроги и ущелья во всем районе, не оставив нетронутыми даже одиноко стоявшие крестьянские дома на почти незаселенных землях к северу от кишлака. Анатолий постоянно находился на связи по рации с командирами других подразделений. Они провели столь же тщательные поиски по всей долине. В нескольких домах и пещерах обнаружили спрятанное оружие. Им пришлось вступать в перестрелки с несколькими отрядами партизан, которых оказалось особенно много в горах вокруг Саниза, но эти бои стали примечательными только возросшими потерями со стороны русских из-за более умелого теперь применения повстанцами взрывчатки. Солдаты всматривались в спрятанные под чадрами лица женщин, проверяли оттенок кожи каждого младенца, но так и не обнаружили ни Эллиса, ни Джейн, ни Шанталь.

Жан-Пьер и Анатолий в итоге оказались в поселке, где разводили лошадей, расположенном на холме чуть выше Комара. У этого места не было даже названия: несколько домов из грубо отесанных камней и пыльный луг, где тощие клячи щипали скудно росшую траву. Единственным обитавшим там мужчиной оказался барышник, босоногий старик, одетый в подобие длинной ночной сорочки с просторным капюшоном, защищавшим голову от слепней. С ними жили две женщины и целый выводок робких, вечно испуганных детишек. Стало ясно, что все молодые мужчины отсюда давно подались в партизаны, присоединившись к одному из отрядов Масуда. На обыск окрестностей не ушло много времени. Когда солдаты закончили с ним, Анатолий уселся прямо в пыль спиной к каменной стене и погрузился в глубокую задумчивость. Жан-Пьер пристроился рядом с ним.

Поверх холмов они могли видеть в отдалении заснеженную вершину горы Месмер, высота которой достигала двадцати тысяч футов, в прежние времена привлекавшую даже альпинистов из Европы.

– Узнай, можно ли у них получить хотя бы чай, – распорядился Анатолий.

Жан-Пьер огляделся и заметил старика в капюшоне, крутившегося неподалеку от них.

– Завари для нас чай! – выкрикнул он ему на дари. Старик поспешно скрылся. Через минуту Жан-Пьер услышал, как он громко командует женщинами. – Чай нам скоро подадут, – сообщил он Анатолию по-французски.

Подчиненные Анатолия поняли, что им предстоит провести здесь некоторое время, а потому заглушили двигатели вертолетов и тоже уселись в пыль, терпеливо дожидаясь новых приказов.

Анатолий, казалось, бессмысленно смотрел в пространство. Вот теперь следы переутомления отчетливо проступили на его лице.

– У нас большие проблемы, – сказал он.

Жан-Пьеру не слишком понравилось это обобщение: «у нас».

Анатолий продолжил монолог:

– В нашей профессии мудрее всего преуменьшать важность своего задания до тех пор, пока не обретешь уверенности в успехе, после чего следует сразу же начинать преувеличивать значимость своего достижения. В данном же случае я не мог следовать такой тактике. Чтобы получить в свое распоряжение двести вертолетов ^[16] и тысячу солдат, мне пришлось убедить командование в чрезвычайной важности поимки Эллиса Талера. Я четко объяснил им, какая огромная опасность нас подстерегает, если ему удастся сбежать. И преуспел с лихвой. Но именно поэтому их гнев обрушится на меня с невероятной силой, если я не схвачу его. А твое будущее, как сам понимаешь, неразрывно связано с моим.