В логове львов - читать онлайн книгу. Автор: Кен Фоллетт cтр.№ 39

– Присядь, – сказал Жан-Пьер. – Отдышись сначала.

Он и сам поспешил сесть, использовав момент, чтобы развернуть саквояж с рацией в сторону, где Джейн не могла толком видеть сумку.

– В чем все-таки дело? – спросил он опять.

– Возникла медицинская проблема, с которой я сама не справилась.

У Жан-Пьера немного отлегло на сердце. Он-то опасался, что она последовала за ним, поскольку у нее возникли подозрения.

– Выпей немного воды. – Он полез в саквояж за флягой одной рукой, а другой незаметно затолкал рацию вглубь, пока нарочно долго искал необходимое.

Когда передатчик перестал быть виден, он вытащил флягу с отфильтрованной водой и протянул жене. Участившийся пульс постепенно нормализовался. К нему полностью вернулось присутствие духа. Улика теперь оказалась надежно скрыта от ее глаз. А что еще могло вызвать у нее подозрения? Она, возможно, слышала, как Анатолий говорил по-французски, но в этом не было ничего необычного – многие афганцы владели иностранными языками, и французский считался чуть ли ни самым популярным. Этот узбек мог в самом деле изъясняться по-французски лучше, чем на дари. А о чем говорил Анатолий, когда она входила в хижину? Жан-Пьер помнил четко. Русский просил дать ему мазь от мозолей. Идеально! Афганцы неизменно начинали клянчить лекарства, стоило им повстречать доктора, даже если были совершенно здоровы.

Джейн отпила воды из фляги и начала свой рассказ:

– Через несколько минут после твоего отъезда к нам доставили восемнадцатилетнего паренька с очень тяжелым ранением в бедро. – Она сделала еще глоток. На Анатолия она не обращала никакого внимания, и Жан-Пьер понял: она настолько озабочена своей медицинской проблемой, что едва ли вообще заметила присутствие в хижине еще одного мужчины. – Его подстрелили в бою в окрестностях Рохи, и отец нес его на руках до самой нашей долины. Нес целых два дня. К моменту их появления в клинике развилась гангрена. Я ввела юнцу шестьсот миллиграммов кристаллического пенициллина путем инъекции в ягодицу, а потом промыла рану.

– Ты все сделала абсолютно верно, – сказал Жан-Пьер.

– Но через несколько минут он весь покрылся холодным потом и стал бредить. Я взяла пульс. Он оказался учащенным, но прощупывался слабо.

– Он побледнел или посерел? Ему стало трудно дышать?

– Да.

– И как же ты поступила?

– Я попыталась избавить его от шока. Ноги подняла повыше, закутала его в одеяло и дала чая. А потом помчалась за тобой вслед. – Он готова была разрыдаться. – Отец нес его на руках два дня. Я не могу позволить ему умереть.

– Он и не должен умереть, – ободрил ее Жан-Пьер. – Аллергический шок – явление редкое, но хорошо известное как реакция на укол кристаллическим пенициллином. Лечение следует продолжить инъекцией в мышцу дозы адреналина в полмиллилитра, а затем с помощью антигистамина. Скажем, шести миллилитров дифенгидрамина. Ты хочешь, чтобы я вернулся с тобой? – Задавая этот вопрос, он покосился на Анатолия, но русский никак не реагировал на происходящее.

Джейн вздохнула.

– Нет, – ответила она. – Тогда, возможно, умрет кто-то другой по ту сторону гор. Добирайся до Кобака, как планировал.

– Ты уверена?

– Да.

Вспыхнула спичка. Анатолий закурил сигарету. Джейн мельком взглянула на него, потом снова повернулась к Жан-Пьеру.

– Полмиллилитра адреналина, а потом шесть миллилитров дифенгидрамина, – повторила она и поднялась.

– Именно так. – Жан-Пьер поцеловал ее. – Ты действительно уверена, что теперь справишься сама?

– Конечно.

– Тогда поторопись.

– Непременно.

– Не хочешь поехать верхом на Мэгги?

Джейн задумалась.

– Нет, не стоит. По этой тропе пешком я доберусь быстрее.

– Делай, как лучше для тебя.

– До свидания.

– До свидания, Джейн.

Жан-Пьер пронаблюдал за ее уходом. Некоторое время он стоял неподвижно. Ни он, ни Анатолий ничего не говорили. Минуту спустя доктор подошел к проему без двери и выглянул наружу. Он увидел Джейн уже на расстоянии двухсот или трехсот ярдов от хижины, стройную фигурку в платье из тонкого хлопка, решительно поднимавшуюся к перевалу, совершенно одинокую на фоне коричневого от пыли пейзажа. Он следил за ней, пока она не скрылась за ближайшим холмом.

Затем вернулся в хижину и уселся спиной к стене. Они с Анатолием обменялись взглядами.

– Боже всемогущий! – сказал Жан-Пьер. – Мы чуть было не попались.

Юноша умер.

Он скончался почти за час до возвращения Джейн, которая взмокла, покрылась толстым слоем пыли и готова была буквально свалиться с ног от усталости. Отец подростка дожидался ее у входа в пещеру, глядя теперь на иностранку горестно и с явным упреком. По его поникшей позе и по отстраненному выражению карих глаз она сразу поняла, что все кончено. Он не произнес ни слова. Она вошла в пещеру и посмотрела на мальчика. Слишком утомленная, чтобы злиться на себя, она поддалась лишь чувству глубочайшего разочарования. Жан-Пьер отсутствовал, Захара соблюдала траур, и ей не с кем было даже поделиться своим огорчением.

Заплакала она уже много позже, когда лежала на крыше бывшего дома лавочника, а Шанталь расположилась рядом на узком матраце, бормоча время от времени что-то невнятное в своем сне, блаженно ни о чем не ведая. Джейн в равной степени оплакивала печальную участь отца, как и гибель сына. Ведь подобно ей самой, он совершил почти невозможное, пытаясь спасти юношу. Насколько же сильными станут теперь его страдания! Звезды расплывались в ее замутненных слезами глазах, пока наконец она не уснула сама.

Ей снилось, что Мохаммед пришел в ее постель и занимался с ней любовью, а все жители кишлака смотрели на них. Потом он рассказал ей о романе Жан-Пьера с Симоной – женой толстого журналиста Рауля Клермона, и любовники встречались в Кобаке, когда Жан-Пьер якобы отправлялся туда к местным пациентам.

На следующий день у нее болело все тело после долгого бега до маленькой хижины и обратно. Как ей повезло, размышляла она, принявшись за обычную работу, что Жан-Пьер сделал остановку – скорее всего, для отдыха – в той хижине, дав ей возможность догнать его. Она испытала величайшее облегчение, увидев Мэгги на привязи перед входом и обнаружив Жан-Пьера внутри вместе с тем занятным низкорослым узбеком. Причем оба буквально подпрыгнули от неожиданности, когда она вошла. Это выглядело почти комично. Ей впервые довелось встретиться с афганцем, который встал при появлении женщины.

Она поднялась по склону горы со своим медицинским чемоданчиком, и клиника в пещере открылась для приема больных. Занимаясь привычными случаями систематического недоедания и малярии, справляясь с загноившимися порезами и борясь с глистами, она продолжала думать о случившейся накануне кризисной ситуации. Прежде она ничего не знала об аллергическом шоке. Естественно, медсестер, которым предстояло делать уколы пенициллина, обычно учили, как это делать наилучшим образом, но ее курсы были поистине краткосрочными, и ей многого не успели объяснить. Более того, многие важные медицинские вопросы не затрагивались вообще, поскольку предполагалось, что рядом с ней всегда будет Жан-Пьер – врач очень высокой квалификации, способный подсказать всякий раз, как она должна поступить.