Смерть после полудня - читать онлайн книгу. Автор: Эрнест Хемингуэй cтр.№ 35

Пожилая дама: Вы уже писали об этих мулах.

Автор: Да, я знаю и приношу извинения. Хватит перебивать. Больше писать о них не буду. Обещаю.

Что же касается пола мертвых, то, по сути дела, ты настолько привыкаешь видеть среди мертвых лишь мужчин, что зрелище убитой женщины потрясает до основания. Впервые я стал свидетелем инверсии всегдашнего пола мертвых после взрыва на военном заводе, что размещался мод Миланом, в Италии. До места бедствия мы добирались на грузовиках по дорогам в тени тополей, вдоль которых тянулись канавы, где кишела мелкотравчатая животная жизнь, которую я не мог наблюдать в подробностях вследствие изрядных облаков пыли, поднятых грузовиками. По прибытии туда, где раньше стоял военный завод, часть из нас отправили патрулировать громадные склады, которые по какой-то причине еще не взорвались, в то время как остальным поручили тушить траву на прилегающем поле, а по завершении сего задания приказали прочесать ближайшие окрестности и соседние поля на предмет обнаружения трупов. Таких находок мы сделали и доставили в импровизированный морг немало. Вынужден чистосердечно признаться, было потрясением видеть, что вместо мужчин мертвыми оказались женщины. В те дни женщины еще не приступили к ношению коротких причесок, как это имело место несколько лет спустя в Европе и Америке, так что самым неприятным — наверное, с непривычки — было присутствие, а уж тем более отсутствие, длинных волос. Покончив с весьма тщательным поиском мертвых в целом виде, мы принялись за сбор фрагментов. Многие из них были сняты с массивного, опутанного колючей проволокой забора, что окружал территорию фабрики; мы собрали изрядное число разрозненных кусков, поучительно иллюстрирующих потрясающую энергию бризантных взрывчатых веществ. Помнится, на обратном пути в Милан кто-то из нас обсуждал происшествие, выдвинув тезис, что сюрреализм картины и полнейшее отсутствие раненых во многом лишили катастрофу того ужаса, который мог быть намного острее. К тому же взрыв произошел недавно, и, как следствие, перетаскивание мертвых еще не причиняло таких хлопот, как на полях сражений. Приятная, хотя и пыльная поездка вдоль прелестных ломбардских полей также служила компенсацией за непривлекательность задания, и, обмениваясь по пути впечатлениями, мы все пришли к выводу об изрядном везении, что пожар удалось столь быстро взять под контроль, не дав ему добраться до громадных складов, полных не сдетонировавших боеприпасов. А еще мы сошлись во мнении, что сбор фрагментов — дело чрезвычайного свойства; поразительно, отмечали мы, с какой охотой человеческое тело разрывается на куски, игнорируя все анатомические линии, дробясь с той же капризной причудливостью, что и артиллерийский снаряд.

Пожилая дама: Мне неприятно это читать.

Автор: Тогда не читайте. Можно подумать, ее кто-то заставляет… И пожалуйста, хватит перебивать.

Натуралист, желающий придать наблюдениям точность в мелочах, вправе ограничиться каким-то конкретным отрезком времени, и я возьму тот, что шел непосредственно за итальянским наступлением австрияков в июне 1918 года, коли именно в нем мертвые приняли участие своим наибольшим числом. Поспешное отступление, а затем контрнаступление привели к тому, что покинутые позиции были взяты вновь, так что все осталось как прежде, за исключением появления мертвых. Если их не закопать, они ежедневно меняют свой внешний вид. Белая раса меняет цвет с белого на желтый, затем на желто-зеленый, после чего на черный. Если достаточно долго держать труп на жаре, он становится похожим на деготь, в особенности там, где что-то поломалось или разодралось. Каждый день мертвец толстеет; наконец, его распирает так, что униформа порой того и гляди лопнет. Отдельные члены могут увеличиваться в обхвате до невероятности, лица округляются и натягиваются подобно надувному шарику. Помимо прогрессирующей тучности, вторым удивительным свойством мертвых является количество разбросанной вокруг них макулатуры. Последняя принятая ими поза — оставляя в стороне вопрос захоронения — зависит от местоположения карманов в их обмундировании. В австрийской армии они наличествуют с казенной стороны штанов, и все мертвецы вскорости переворачиваются ничком, с обоими вывернутыми карманами на седалище, а трава кругом оказывается засыпанной теми бумажками, которые находились в этих карманах. Зной, мухи, красноречивые позы тел в траве и количество разбросанной бумаги — таковы запоминающиеся впечатления. Запах поля боя в жаркую погоду в памяти не воскресить. В ней остается лишь тот факт, что да, был такой запах, но ничто происходящее с тобой о нем уже не напомнит. Он не похож на казарменный душок, что вдруг доносится в трамвае, и ты оглядываешься и видишь мужчину, который его принес. А вот тот запах пропадает подчистую, как угасшая любовь; что было, помнишь, зато чувство не вернуть, сколько ни тужься.

Пожилая дама: Мне нравится, когда вы пишете о любви.

Автор: Благодарю вас, сударыня.

Интересно, что на поле боя в жаркую погоду сумело бы вдохнуть новые силы в отважного первооткрывателя Мунго Парка? С конца июня по июль в хлебах алеют маки, шелковицы принарядились, стоят в полном облачении, а над орудийными стволами, когда их жарит солнце сквозь прорехи в листве, струится призрачная зыбь; почва желтая-прежелтая по краям воронок от мин с горчичным газом, да и разбитые домики интересней разглядывать, чем нетронутые обстрелом, но мало кто из путешественников, вдохнув тем летом полную грудь воздуха, обрел бы мысли Мунго Парка в отношении тех, кто был создан по Его образу и подобию.

Первое, что обнаруживаешь насчет мертвецов, это их склонность умирать подобно животному. Кое-кто умирает быстро от крошечной ранки, которая, думаешь ты, разве что кролика свалит. Другие умирают с трудом: череп раскроен, в мозгах железо, а он лежит живой еще двое суток, будто кошка, которая ворочается в угольном ящике с пулей в голове и отказывается издыхать, пока ей башку не оттяпаешь. И вообще, кошки, может, даже после этого не дохнут, говорят же, что у них девять жизней, пес их знает.

Единственная естественная смерть, что мне довелось увидеть, если не считать кровопотери, которая не так уж страшна, случилась из-за гриппа-испанки. При нем ты тонешь в собственных соплях, давишься ими; а под конец пациент засирает всю свою койку. Сейчас мне хочется увидеть смерть кого-либо из самопровозглашенных гуманистов; может статься, стойкий первооткрыватель ироде Мунго Парка или ваш покорный слуга дотянет до дня, когда станет свидетелем всамделишной кончины членов названной литературной секты и понаблюдает за тем величием, которым они обставят свой уход. Рассуждая как натуралист, я сделал вывод, что в то время кик внешние приличия — вещь превосходная, некоторые попросту обязаны вести себя неблагопристойно, чтобы человеческая раса не сошла на нет, коль скоро поза, предписанная для продолжения рода, неблагопристойна. А еще мне пришло в голову, что эти люди являются, или являлись, детьми благопристойного существования. Впрочем, не важно, как они начали; я хочу видеть кое-чей конец и прикинуть на досуге, как черви возьмутся за давно забальзамированное бесплодие; и впредь их писанину обойдут молчанием, а вожделения сведутся к примечаниям.

Пожилая дама: Насчет вожделений просто замечательно.

Автор: Да, знаю. По мотивам Эндрю Марвелла. Этому я научился, почитывая Т. С. Элиота.