Патрик Мелроуз. Книга 2 - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Сент-Обин cтр.№ 36

– Но тогда тебе придется управлять фондом.

– А, ну да, – сник Роберт. – Ну, может, Шеймус еще одумается. – Он заговорил с ирландским акцентом: – Не знаю, что на меня нашло, Мэри! Зачем я только пытался отнять дом у вас и ваших малышей? Но я одумался и хочу, чтобы вы знали: даже если вы сумеете простить меня за страдания, которые я вам причинил, сам я никогда себя не прощу! – Он разрыдался.

Мэри чувствовала, что этим наигранным слезам недалеко до настоящих. Впервые с тех пор, как родился младший, она была гораздо нужнее Роберту, чем Томасу. У него обнаружился спасительный дар: ему куда интересней было играть с происходящим, чем тратить время на попытки его контролировать. Несколько дней назад врожденная игривость Роберта уступила место тревоге, тоске и сожалениям, но сейчас она явно возвращалась. Для Мэри было загадкой, как ему удается сооружать пародии из подслушанных разговоров. В последнее время он буквально помешался на Шеймусе – и неудивительно. Мэри сумела лишь выдавить из себя сочувственную улыбку и убрала в чемодан его плавки, которые достала меньше недели назад. Все произошло так быстро. В день приезда Патрика и Роберта они нашли записку с вопросом: нельзя ли освободить «немного места в доме» для Кевина и Анетты? Утром, за завтраком, Шеймус пришел получить ответ.

– Надеюсь, не помешал? – крикнул он от входной двери.

– Нисколько. Ты так любезен, что зашел сам. Кофе?

– Нет, спасибо, Патрик. Я и так в последнее время злоупотребляю кофеином – пишу, знаешь ли.

– Что ж, надеюсь, ты не против, если я немного злоупотреблю кофеином без тебя.

– Чувствуй себя как дома, – улыбнулся Шеймус.

– А, так я твой гость? – накинулся на него Патрик, как спущенная с цепи борзая. – Или, может быть, один месяц в году я тут хозяин, а гостишь ты? Это, знаешь ли, ключевой момент. Тебе прекрасно известно, что мать передала усадьбу фонду при одном условии: в августе здесь живем мы. И мы не обязаны пускать на постой твоих друзей.

– Ну, «условие» – это слишком официально сказано, – ответил Шеймус. – В письменном виде право твоей семьи на бесплатный отпуск нигде не закреплено. Мне искренне жаль, что тебе так трудно принять волю матери. Поэтому я готов мужественно терпеть весь поток негатива с твоей стороны.

– Сейчас речь не о моей неспособности принять волю матери, а о твоей. Давай не будем отвлекаться от темы.

– Одно невозможно без другого.

– Для идиота – пожалуй.

– Зачем переходить на личности? Одно не бывает без другого, потому что в первую очередь мы должны понять, чего именно хочет твоя мама.

– Ежу понятно, чего она хочет. Неясно только, сможешь ли ты принять ту часть ее завещания, которая тебя не устраивает.

– Что ж, я смотрю на все глобальнее, Патрик. Стараюсь подходить к проблеме с холистической точки зрения. Нам следует решить ее вместе – тебе, твоей семье, Кевину с Анеттой и мне. Можно провести обряд, в ходе которого каждый расскажет, какую пользу он приносит нашему сообществу и что надеется извлечь.

– О нет, только не обряд! Что вы так носитесь с этими обрядами, не пойму? Почему нельзя просто поговорить? Когда я подростком жил в твоем коттедже, там было две спальни. Отчего ты не поселишь друзей в свободной комнате?

– Там теперь мой кабинет и офис.

– О, не дай бог, они вторгнутся в твое личное пространство!

Томас слез с маминых рук и начал исследовать комнату. Его тяга к движению делала еще очевиднее тот факт, что все остальные оцепенело стояли на месте. Мэри ничуть не нравился Патрик, застрявший в запоздалом пубертате: категоричный, саркастичный, обиженный на мать, все еще тайком считающий коттедж Шеймуса своей личной берлогой, где он провел десяток полунезависимых летних каникул. Один лишь Томас, которому не предоставили координат для перемещения в этой системе, мог соскользнуть на пол и отпустить разум на все четыре стороны. Видя, как он уходит, Мэри и сама сумела немного абстрагироваться от разыгрывавшейся на ее глазах сцены, хотя она и слышала появление угрожающих ноток в прежде глуповато-добродушном тоне Шеймуса.

– А ты знал, – вновь обратился к нему Патрик, – что у лапландских оленеводов есть такой обряд: верховный шаман выпивает мочу оленя, поевшего волшебных грибов, потом шаман помладше пьет мочу верховного и так далее вплоть до низшего из низших, который барахтается в снегу, моля о глоточке разбодяженной в двадцать раз оленьей мочи?

– Первый раз слышу, – процедил Шеймус.

– А я думал, ты в этих делах спец, – изумился Патрик. – Ладно, слушай дальше. Вся ирония заключается в том, что первый урожай, первая доза, – самая токсичная. Пока бедный верховный жрец корчится и потеет, пытаясь выгнать из организма отраву, оленья моча, загубив еще несколько печенок, постепенно утрачивает токсичность. Токсичность, но не галлюциногенность. Так и у нас: стремление к высокому статусу заставляет людей жертвовать душевным равновесием, силами и временем, дабы киркой и мотыгой проложить себе путь к тому, что в действительности токсично и пагубно.

– Весьма любопытно, – сказал Шеймус. – Но я не понимаю, какое это имеет отношение к нашей проблеме.

– Все очень просто: пусть мною движет одна лишь гордыня, но я не желаю пить разбодяженную мочу в самом низу мочеиспускательной иерархии вашего «сообщества».

– Если ты не желаешь быть частью сообщества, никто тебя тут не держит, – тихо произнес Шеймус.

Воцарилось молчание.

– Прекрасно, – сказал Патрик. – Теперь мы, по крайней мере, знаем, чего ты хочешь на самом деле.

– Нет, это ты уходи! – вдруг закричал Роберт. – Оставь нас в покое! Это дедушкин дом, и мы имеем право здесь жить!

– Давайте все успокоимся, – сказала Мэри, кладя ладонь на плечо сына. – Даже если в следующем году нас здесь не будет, сейчас мы никуда не уедем – у детей каникулы. Так и быть, мы готовы пойти на компромисс относительно ваших друзей. Если вы на неделю пожертвуете своим офисом, мы тоже готовы освободить спальню на неделю. Справедливо?

Шеймус замешкался, обуреваемый сразу гневом и желанием казаться благоразумным человеком.

– Я должен это обдумать, – сказал он. – Если уж совсем честно, мне необходимо время, чтобы обработать такой поток негативных чувств. И лишь потом я смогу принять решение.

– Хоть заобрабатывайся, – сказал Патрик, вставая и тем самым завершая беседу. – Чувствуй себя как дома, но не забывай, что ты в гостях. Проведи какой-нибудь обряд, что ли.

Он обошел стол и развел руки в стороны, выпроваживая Шеймуса за дверь, но вдруг замер на месте.

– Кстати! – Патрик наклонился к Шеймусу. – Мэри говорит, после подписания дарственной ты совсем забросил Элинор. Это правда? Она столько для тебя сделала – уж мог бы и заскочить к ней на часок.

– Мне совершенно неинтересны твои соображения касательно моей дружбы с Элинор, – ответил Шеймус.