Атлас счастья. Уникальные рецепты счастья со всего света - читать онлайн книгу. Автор: Хелен Расселл cтр.№ 34

Кристиан объясняет, что мис подразумевает уют, диван, свечи и разговоры. Еще у них бывают «уютные пятницы», когда принято есть что-то особенное при свечах. Часто в одиночестве. Угу… и что на столе? «Чипсы», – отвечает Кристиан. Нет, серьезно? Кристиан кивает. Я говорю ему, что это не то чтобы очень уютно и вкусно. «Это лагом», – произносит он. Закуски и фастфуд считаются чем-то особенным, потому что не приходится готовить, а еще не нужно мыть тарелки и кастрюли. Впрочем, шведы много тренируются и все время питаются здоровой местной пищей. (Вроде так?) Значит, пятничные чипсы и правда отличный вариант. «Смысл в том, что мис мы получаем дома. А шведы очень любят свой дом. У нас есть поговорка «в гостях хорошо, а дома лучше». Я понимаю, о чем он говорит. Несмотря ни на что, зимой шведов подстерегает круглосуточная темень и минусовая температура, поэтому дома приходится бывать. Дом становится последним пристанищем. Именно поэтому дизайн настолько важен. Не будем брать во внимание Ikea – в остальном шведская эстетика признана во всем мире. Мебель, мода и даже шрифты. В 2014 году они решили поработать над брендингом и создали шрифт Sweden Sans (название в стиле лагом). Он лишен вычурности и завитушек и очень подходит Швеции. Лагом.

От принципа достаточности шведы отступают только с кофе. По уровню потребления кофе они занимают третье место после датчан и финнов (все ясно). Шведы даже придумали специальный термин tretår, обозначающий третью или четвертую кружку. «Все это часть ритуала фика, – рассказывает Ханна. – Нечто вроде хюгге, но мы не так много о нем говорим. Просто делаем». Фика обозначает время, когда шведы, насидевшись в одиночестве, наконец-то собираются вместе, чтобы поболтать, выпить кофе и съесть пирожное. Без последнего фика немыслим. (Я спрашивала, и на меня смотрели как на идиотку.) Согласно данным Шведского национального совета по сельскому хозяйству, в среднем житель страны съедает 316 рулетов с корицей в год (и умудряется отлично выглядеть). Фика гласит, что никто не может взять последнее пирожное или кусок рулета. «Можно разрезать его пополам и взять половинку, а потом снова. И еще. И еще, пока не останется крошка», – объясняет Кристиан. Я не могу скрыть удивления. «Если съесть последний кусок, ничего не оставив друзьям, нарушится принцип лагом. Мы так не делаем!» Пирожные и щедрость – краеугольные камни Швеции. Ради них даже целый кодекс поведения придумали.

Кристиан говорит, что для шведов хорошая жизнь заключается в мелочах и их достаточности (за исключением кофе, где действует принцип третьей кружки). В 2013 году, переехав в Скандинавию, я почти сразу стала работать над своим лагом. По-моему, у меня получается. Мой дом – лагом. Моя машина – лагом. Даже старый джемпер с вытянутыми локтями – очень лагом. А если вдруг мне понадобится отдохнуть и восстановить силы, у меня есть смультронстелле, рулеты с корицей и кофе.

Федереризм – своего рода философия и идеология, названная так в честь теннисиста Роджера Федерера. Может применяться к Швейцарии в целом. Это контроль, точность, спортивность, предприимчивость, порядок, чистота – все качества, которыми обладает теннисный гений из Базеля.

Швейцария – страна конфет Lindt, банков, часов и, в последнее время, Тины Тернер. Несколько раз Швейцарию называли самой счастливой страной в мире, но никто не в курсе, в чем же причина. Во всяком случае, сами швейцарцы отмалчиваются на этот счет. В Швейцарии много гор, 4 государственных языка, 26 кантонов и 7,8 миллиона жителей. Именно эта страна подарила миру застежку-липучку, мюсли и «Туалетного утенка». Здесь родились двадцать пять нобелевских лауреатов и величайший теннисный игрок в истории. Давайте поприветствуем Роджера Федерера: человека, вдохновение и квинтэссенцию швейцарскости.

«Мы, конечно, гордимся Федерером, но не хвастаемся им. Мы вообще ничем не хвастаемся», – делится со мной Стефан, друг моего друга из Цюриха. Мы разговариваем зимой. Я сражаюсь с бронхитом, сонливостью и неуверенностью в себе. Я излучаю британскую хаотичность, а Стефан очень собран и хладнокровен. Я так нервничаю, что начинаю напоминать героя Хью Гранта из фильма «Четыре свадьбы и одни похороны». «Мы очень рациональны, – замечает Стефан на тот случай, если я еще не догадалась. – Мы предпочитаем безопасность, стабильность, открытые дискуссии и хороший уровень жизни». В стране низкая безработица, низкие налоги, но медицина очень развита, а благополучие находится на высоком уровне.

«У нас есть горы. У нас чисто. Все работает как надо. У нас демократия. Мы неплохо живем…» И это мягко сказано. Швейцария занимает восьмое место в мире по ВВП на душу населения, а их банки просто овеяны легендами. Стефан скромно говорит, что они довольны, и больше я ничего не могу из него выудить. На самом деле говорить про деньги – удел социалистов, и швейцарцы не любят шокировать других своим богатством. Диккон Бьюз, мой коллега, автор книги «Наблюдая за Швейцарией», пишет, что они очень уверены в себе. Диккон прожил тринадцать лет в Берне и хорошо владеет материалом. «Они не бахвалятся, там вообще не принято хвастаться. И да, они в курсе, что живут хорошо, особенно по сравнению с Великобританией или США. В Швейцарии очень высокий уровень удовлетворенности – и по праву». Швейцарцы за подготовку, порядок, контроль, постоянство, а также возможность пожинать плоды своего труда. Фанаты тенниса прозвали данный набор федереризмом.