Чужие. Геноцид. Чужая жатва - читать онлайн книгу. Автор: Дэвид Бишоф, Роберт Шекли cтр.№ 52

Полковник Козловски.

– Похоже, один из ваших питомцев сбился с пути истинного, – сказала Алекс, взяла ведро и подставила его под струю воды в душевой кабине. – Я уже потеряла счет провалам в вашем «безопасном» проекте, Грант.

Дэниел покачал головой:

– Я ничего не понимаю. Я дал разрешение на инкубацию только одного существа. Загляните в оружейный шкаф!

– Сейчас посмотрю.

Алекс взяла ведро и вылила воду в маленькую ямку, из которой сразу поднялся шипящий поток пара.

– В шкаф? – переспросила Козловски.

– Да, – сказал Грант и кивнул, – именно оттуда он вылез.

Она заглянула внутрь и проворчала:

– Да. У вас здесь раскрытое яйцо, Грант.

– Я единственный, кто был без защитного костюма. Очевидно, что эта штука предназначалась для меня. Тот, кто подложил яйцо, знал, что я приду сюда, – сказал Грант и ударил кулаком в ладонь другой руки. – Бегалли! Должно быть, он все еще работает на «Мед-Тех». Я хочу, чтобы вы арестовали этого ублюдка. Казните его, пытайте, делайте с ним, что пожелаете, только пусть он признается!

– Эй! Держите себя в руках. Лучше подойдите сюда и взгляните на эту штуку.

Грант неохотно подошел и заглянул в оружейный шкаф. Козловски что-то сняла с одной стороны яйца, а затем вынесла это на свет.

– Вы знаете, что это такое?

В руках у нее был какой-то металлический зажим, прикрепленный к предмету, по форме похожему на бутылку.

– Конечно, – ответил Грант. – Это зажим с таймером. Он используется для того, чтобы существо не смогло выбраться наружу во время транспортировки. Такой зажим держит края яйца закрытыми.

– И он автоматически отваливается по истечении установленного времени, – продолжила за него Козловски. – К тому же человек, который его устанавливал, не обязательно должен находиться рядом. Похоже, помимо часового механизма, здесь есть еще и сенсор, реагирующий на движения. Так что любой мог попасться в эту ловушку.

– И что?

– Любой мог подложить яйцо, Грант, – сказала Алекс и встала. – Даже я.

– Да, вот только я не давал разрешения брать его на борт «Муравьеда». Я позволил взять только то существо, которое предназначалось для выращивания королевы, – сказал Дэниел и покачал головой. – И все же не нравится мне этот Бегалли. Он очень странно себя ведет.

Козловски вздохнула:

– А мне кажется, что он чист. Во всяком случае, это наш единственный специалист по чужим и дал нам, на мой взгляд, полезную информацию.

– Не знаю.

– А вы знаете, что стены улья с трудом пропускают радиосигналы? Как только мы зайдем внутрь, у нас больше не будет связи с «Муравьедом». Так что этот ваш «ублюдок» может понадобиться нам куда больше, чем другие члены экипажа. Без него наша миссия обречена. Вы все еще хотите, чтобы я его арестовала?

Грант задумался.

Ему это все очень не нравилось. «Мед-Тех» с большой вероятностью мог быть замешан в саботаже, и, скорее всего, они снова перекупили Бегалли.

Неужели они это сделали?

Фокснелл, наверное, сейчас потирает руки, ожидая известия о провале миссии и гибели Гранта. Или, может быть, они решили действовать, когда закончится экспедиция?

Тем не менее, Грант понимал, что Козловски права.

Бегалли знает свое дело, а им был нужен человек, разбирающийся в том, как устроены улей и зал королевы, и что могут означать хоть какие-то отклонения в их строении.

– Нет, не хочу. Я полагаю, что вы правы.

– Вот и хорошо. Я рада, что мы пришли к единому мнению, – ответила Алекс и собралась выйти из раздевалки. – Я пойду готовить солдат. А вы отдохните, выпейте чашку чая. Но если вы все же хотите пойти с нами, жду вас через час. Ферштейн?

– Да. И еще, полковник Козловски… Алекс, – ответил Грант и приподнял с головы воображаемую шляпу, – спасибо большое еще раз.

Она остановилась и оглянулась.

– Мистер Грант… Дэниел…

– Да?

– Вы не так представляли себе операцию, я ведь права? Мне знаком ваш тип людей. Вы такой оптимистичный «крепкий орешек», который использует незнание в качестве достоинства. Знаете, как это называется? Чрезмерная самоуверенность.

– Звучит как недостаток, полковник. Зачем же вы тогда берете меня с собой?

– Потому что у этого качества есть еще одно название, малыш Дэнни, – сила духа. А эта штука – заразная, и она поможет нам выкрутиться даже из самой щекотливой ситуации, – сказала Козловски и подмигнула. – Кроме того, ваше присутствие чертовски меня заводит. Ваш «Огонь» – ничто в сравнении со старыми добрыми женскими гормонами, которые побуждают меня действовать.

Грант не смог сдержать улыбки.

– Может, вы оставите чуточку этих гормонов и для меня, Алекс?

– Конечно, Дэнни. В следующий раз, когда у меня начнется предменструальный синдром.

Она повернулась и с важным видом удалилась.

Грант покачал головой.

«Какая женщина. Смогу ли я когда-нибудь укротить ее? Не уверен. Но я безусловно хочу попробовать».

Тактическая ядерная ракета уничтожила гнездо красных чужих.

Козловски наблюдала за взрывом с экрана, на который передавалось изображение с борта «Разии». Тактические заряды имели чрезвычайно ограниченный радиус разрушения с минимальным радиационным излучением, однако перед выполнением операции погодные условия были тщательно изучены. Метеоусловия оказались благоприятными, и удар был нанесен точно и профессионально.

– Отличный выстрел! – сказала полковник Гастингсу и вышла наружу к ожидающим ее солдатам.

Они слышали все, что происходило на корабле, поэтому стояли вполне довольные.

– Пора начинать, ребята, – объявила Козловски. – Впереди крутой подъем.

Она уже заметила, что ряды сражающихся чужих поредели.

– Как там обстановка? – спросила Алекс.

– Через несколько секунд после взрыва красные замерли и у них начались какие-то судороги. Многих тут же убили черные, но большинство жуков начали отступать, – доложила Махоун.

– Какая бы психическая связь не существовала между ними, она тут же порвалась, когда их королева взлетела на воздух, – сказал Хенриксон, кивая.

Козловски представила момент сильнейшего взрыва мегатонного ядерного оружия, разрывающего на куски залы улья, уничтожающего всё и всех.

Успела ли королева издать предсмертный вопль и попрощаться со своими подданными?

Козловски надеялась, что успела. А еще она надеялась, что эта стерва-матка знала, кто виноват в ее смерти. Единственное о чем жалела Александра, – что не оставила королеве своей фотографии, чтобы та прихватила изображение Козловски с собой в ад.