Рождественское благословение - читать онлайн книгу. Автор: Донна Ванлир cтр.№ 8

Мы с Хью выросли, папа умер, но мама по-прежнему устраивала дни украшения елки, теперь вместе с соседкой, тоже вдовой. Оставшись в одиночестве, женщины не перестали радоваться красоте главного зимнего праздника. С появлением внуков рождественские елки вновь обрели былой размах. Правда, мы уже не ездили на ферму Херли, а покупали елку на стоянке возле супермаркета. Это экономило время, а кроме того, магазинные ели были пышнее, гуще и выше тех, что приносил из леса отец.

За пару недель до Рождества мы с Кейт посадили девочек в «мерседес» и отправились к маме. Она жила все в том же кирпичном особняке, отделанном деревом, и продолжала украшать его каждое Рождество, хотя ей недавно исполнилось шестьдесят восемь. Дверной проем оплетали гирлянды из остролиста и плюща, на двери и на окнах по обе стороны висели огромные венки из еловых веток, увитые алыми бархатными лентами. На подоконниках сверкали электрические свечи, в ветвях тисов и можжевельников прятались гирлянды мигающих фонариков. Мама украсила гирляндами даже деревья на лужайке перед домом, до которых без стремянки не добраться. Еще более высокие деревья на заднем плане служили фоном для композиции из деревянных кукол, изображающей сцену Рождества Христова.

В детстве мы с Хью всегда помогали маме расставлять фигуры. Она купила самодельных кукол много лет назад на гаражной распродаже. И хотя в родительском доме хватало ценных антикварных предметов, она всегда говорила, что дороже всего ей именно этот двадцатидолларовый вертеп. Мы с самого раннего возраста понимали, что это не просто куклы, мама каждый год объясняла нам значение Рождества Христова.

– Это самое чудесное событие во всей жизни Христа, – говорила она. – А не то, что Он воскрес из мертвых. Он ведь сын Бога, а уж Богу-то нетрудно было оживить собственного сына. Как вы думаете?

Мы с готовностью кивали.

– Нет, самое удивительное и непостижимое в жизни Христа то, что Он захотел оставить красоту небес, чтобы спуститься на Землю и жить среди людей, как обычный человек. И ведь Иисус, Царь всех Царей, захотел родиться не во дворце, а в грязном сарае. Вот что самое волшебное в жизни Христа! – восклицала мама, поворачивая Иосифа к Марии. – Вот почему Рождество такое особенное. В этот день в Вифлееме появился малыш Иисус – ребенок, которому суждено было прожить жизнь слуги, а не царя.

Включив установленный за спинами пастухов прожектор, освещающий ясли с младенцем, мама продолжала:

– В этом красота и чудо Рождества, и вот почему мы будем устанавливать вертеп год за годом, как напоминание. Правда же, замечательное напоминание?

И мы снова кивали.

После кончины отца маме помогал развешивать украшения ее сосед Далтон Грегори. Он же чистил от снега дорожку и подъезд к дому, хотя мама никогда не просила его об этом, и зимой тысяча девятьсот восемьдесят пятого года ему пришлось попотеть. Далтон с семьей были первыми чернокожими, поселившимися в этом районе. Произошло это двадцать лет назад. Не успели грузовики с мебелью и скарбом подъехать к дому, а моя мать уже стояла у калитки новых соседей с блюдом сэндвичей. Далтон преподавал в старших классах историю, а его жена Хедди работала медсестрой. Позже Далтон стал школьным инспектором, но, несмотря на занятость, всегда находил время помочь моей маме. Двадцатилетняя разница в возрасте не помешала им стать не просто хорошими соседями, а настоящими друзьями. Мы застали Далтона за развешиванием гирлянд на крыльце его собственного дома.

– Счастливого Рождества, Далтон! Очень красиво получилось!

– Надеюсь. Твоя мать чуть до смерти меня не заморозила из-за этих гирлянд.

– А зачем ты каждый год ей помогаешь?

– Потому что в этой жизни я боюсь только трех женщин: маму, жену и Эллен. А на Рождество – в обратном порядке!

Мама распахнула входную дверь и крикнула «С Рождеством!» так громко, что, наверное, разбудила пациентов Хедди в реанимации. Ханна и Лили подбежали к бабушке.

– А вот и мои рождественские малышки! – Мама так энергично набросилась на них с поцелуями, что девчонки завизжали и стали вырываться из ее объятий. Подойдя к забору, она поддела Далтона:

– А где твои рождественские малыши?

– Мои отпрыски никак не соберутся, – грустно покачал головой сосед. – Но я не теряю надежды, что это все же случится, и тогда ты потеряешь звание единственной несносной бабушки в квартале!

– Все равно титул первой бабушки останется за мной!

– Первой и самой шумной, – добавил, смеясь, Далтон.

– А вы с Хедди придете завтра на обед? – спросила мама.

– Нас не приглашали.

– Я же только что вас пригласила!

– Тогда придем, – ответил Далтон и помахал рукой.

Мама повела нас в дом, который в эти дни больше походил на зимний ботанический сад из-за венков, пуансеттий и гирлянд. Когда мы с Кейт вошли в тяжелую дверь вишневого дерева, мама шутливо указала на ветки омелы под притолокой, под которыми положено целоваться. Чтобы избежать неловкости, мы с Кейт, не сговариваясь, чмокнули ее в щеку, каждый со своей стороны.

– Да не меня надо целовать, – возмутилась мама, – а друг друга.

Но мы уже снимали пальто, готовясь приступить к рождественским хлопотам. Впрочем, мне пришлось одеваться снова: мама отправила меня за елкой в универмаг «Фергюсон» на другом конце города.

– Там елки дорогие, но самые красивые, – инструктировала она меня, протягивая деньги. – Поезжай сначала в «Дейли». У них маленькие, но по разумной цене.

– Так куда же мне ехать? – не понял я.

– Давай в «Дейли», так будет быстрее и дешевле.

– Хорошо. Я поехал.

– Нет! Подожди! – закричала мама мне вслед. – Лучше в «Фергюсон». Терпеть не могу маленькие елки. Купи большую и красивую.

– Ты окончательно решила?

Она задумалась на секунду, взвешивая преимущества и недостатки обоих вариантов.

– Да, – наконец выпалила мама, – пушистую и высокую из «Фергюсона».

Когда я закрывал за собой дверь, она уже тащила Кейт, Ханну и Лили на чердак доставать игрушки. Потом они осторожно разворачивали каждое украшение, а мама говорила: «Вот это мне подарил ваш дедушка на наше первое совместное Рождество» или «Это сделал ваш папа, когда был маленьким». Затем девочки показывали бабушке, какие елочные украшения сделали они своими руками с помощью Кейт.

В день, когда они занимались изготовлением игрушек, я пришел домой поздно, и обнаружил в гостиной ужасный бардак. Кейт отлично знала, что я терпеть не могу беспорядок и разбросанные вещи, и я подумал, что она нарочно оставила комнату неубранной.

Кажется, мама сразу почувствовала, что мы с Кейт в ссоре, но не хотим посвящать окружающих в ситуацию, поэтому обращалась больше к внучкам.

– Что вы сейчас проходите в школе? – спросила она у шестилетней Лили.

– Мы учим про жуков, – ответила девочка, поежившись, и, оттянув горловину свитера, пожаловалась: