Девятый круг - читать онлайн книгу. Автор: Джоу А. Конрат, Блейк Крауч cтр.№ 83

Переступая порог, я напоследок еще раз обернулась посмотреть на моего друга, но в этот момент Лютер грохнул за нами дверью.

Я стояла в небольшой стерильной комнате. Беленые бетонные стены.

Плиточный пол с большим металлическим сливом.

Казалось бы, после всех тех ужасов, через которые я прошла в предыдущие часы, ничто не могло меня остановить и пробежаться холодком по спине, но оказывается, я опять ошибалась.

В центре комнаты стоял стол с мягкой синей обивкой, подлокотниками и… держателями для ног.

Акушерское кресло.

– Давай, – кивком указал Лютер.

Я не двинулась. Не могла.

– Влезай и пристегивайся. Последнюю лямку на запястье затяну я.

Этого я сделать не могла.

И тут мне подумалось о Хербе, истекающем кровью в стылой грязи.

Я прошла через комнату и сделала то, что уже множество раз проделывала в ходе моей беременности – водрузила тушу на мягкое сиденье и засунула ноги в стремена. Куда более сложным был второй шаг, на который я решилась буквально через силу: застегнуть те браслеты у себя на запястье и щиколотках.

– Черт возьми, Джек, – покачал головой Лютер, стягивая мне правое запястье. – Я был уверен, что в это кресло мне иначе чем газом тебя не усадить.

– Я люблю моих друзей, Лютер. Не думаю, что тебе дано такое понять.

– Не льсти себе мыслью, что ты можешь обо мне хоть что-то знать, – сказал он, облачаясь в резиновый фартук.

К креслу он подкатил капельницу и установил столик с подносом, на котором находились всякие медицинские причиндалы, несколько шприцов и ассортимент стеклянных флаконов.

Стоя возле столика, Лютер улыбнулся мне сверху вниз – такой другой (во мне его образ был неразрывно связан с длинными черными патлами).

Тыльную сторону ладони он приложил мне ко лбу; я попыталась отвернуться, но тщетно.

– Великая Джек Дэниэлс. Наконец-то во плоти. А ты очень красива.

– Ты омерзителен.

– Ты в самом деле хочешь меня разозлить? Сейчас? В таком уязвимом положении?

– Отпусти моих друзей. Тогда услышишь от меня, какой ты милашка.

Он коснулся моей щеки, и я напряглась, чтобы не дернуться. Какие-то мгновения гнев во мне пересиливал боязнь. Но сколько это еще продлится, неизвестно. Настолько уязвимой я не чувствовала себя никогда; а главное, это чувство будет только ухудшаться.

– Как ощущение? – спросил он.

– Ужасное.

– Ты у нас на каком сроке? Тридцать восемь недель?

– Да, а что?

– Думаю, что уже пора извлечь из тебя этого младенца. Ты сама как считаешь?

– На хер тебя!

– Тихо, тихо.

С подноса он взял шприц и ввел иглу в один из флаконов.

– Что это? – с тревожным замиранием сердца спросила я.

– Питоцин.

Я зажмурилась. Кошмар. Даже не верится, что все это происходит со мной в реальности.

– Синтетический препарат на базе окситоцина, естественного гормона твоего организма. Используется для нагнетания…

– Для чего он используется, я знаю.

– Скоро должны будут начаться схватки. Ты за несколько часов уложишься с деторождением?

Глаза мои полезли наружу.

– Лютер, ради всего святого. Не надо так.

– Джек, ты выше мольбы. Не опускайся до такого поведения.

Он наполнил шприц и отложил его в сторону. А руку мне обернул манжетом тонометра. Накачал грушу, выждал появления результатов на шкале.

И покачал головой:

– Хуже, чем я предполагал.

– Сколько там? – спросила я.

– Сто семьдесят пять на сто десять. Неудивительно, что у тебя случился приступ. – Он расстегнул липучку. – А теперь будь добра не шевелиться.

Еще толком не поняв, что происходит, я ощутила, как в вену возле запястья мне входит игла.

– Это капельница. Не делай резких движений. Ты же понимаешь, что твоя жизнь сейчас полностью в моих руках?

Во мне расползался страх, огромный, больше заботы о благополучии друзей, моей собственной безопасности; надвигался мутным апокалипсисом. Последние девять месяцев я в силу собственного эгоизма его в себе совершенно не замечала.

А ведь там, внутри меня, рос и зрел человек. Настоящий.

Драгоценный. Беспомощный. Абсолютно безвинный.

Который когда-нибудь пойдет и заговорит. Будет иметь свои наклонности, предпочтения и неприязни. Мечты и амбиции. Собственную, самостоятельную жизнь.

И свои первые мгновения в этом мире он, возможно, встретит в руках этого маньяка.

– Лютер, послушай меня…

– Не разговаривай, Джек.

– Ты причинишь моему ребенку вред?

– Нет.

– Не лги.

– Тебе придется мне довериться. Ты готова?

– К чему?

– К родовым схваткам.

Он вставил в шприц иглу.

– Даю тебе сразу большую дозу. Надо, чтобы ты была готова: все пойдет быстро и интенсивно.

В тот момент, когда он делал укол, я смотрела на его глаза, непроницаемо черные и бесстрастные.

– Ты обезвожена, – сказал он и достал бутылку с водой.

Только сейчас до меня дошло, как я на самом деле хочу пить. Лютер поднес горлышко к моим губам, и я вожделенно насасывала, пока он его не отнял.

Спустя три минуты все завертелось.

Первое сокращение ощутилось менструальным спазмом над лонной костью, кинжальной болью прошив весь таз от кости до кости.

А дальше оно начало набирать силу, медленно взбухая у меня между ног так, что впору умереть прямо сейчас.

Я и без того знала, что с учетом моей преэклампсии мне при родах, скорее всего, светит искусственная стимуляция родов. Но страх перед ней смягчался тем, что она предусматривает обильный прием медикаментов. Копая на эту тему в Интернете, я наталкивалась на многочисленные блоги дам, которые бахвалились прелестями естественного деторождения. Тем, как роженица-де не утрачивает связи со своим телом во всех его спазмах и сокращениях, пропуская через нутро каждую порцию боли.

Мазохистки, двинутые на всю голову.

Мой подход к вопросу утвердился уже месяцы назад: в спину мне втыкается игла, а потом меня будят, когда боль уже позади.

Но сейчас этому случиться было не суждено. Ни тебе наркоза, ни тем более врачей.

А что еще хуже, все прочитанное мной о стимуляции недвусмысленно указывало: от питоцина боль и интенсивность сокращений только усиливаются (как будто им нужна в этом помощь).