Нарушитель спокойствия - читать онлайн книгу. Автор: Ричард Йейтс cтр.№ 6

– Как вы не понимаете, идиоты? Мне все равно! Видел бы меня сейчас папа!

– Хорошо, Генри, а теперь успокойся, – сказал санитар, приближаясь к нему сзади и кладя руку на его плечо, но «теневой боксер» круто развернулся и принял стойку лицом к нему:

– Не называй меня «Генри», тупой черномазый ублюдок! Зови меня Доктором, а не то я переломаю все твои поганые кости…

– Ты ничего никому не сломаешь, Доктор, – подключился второй санитар, и оба дружно схватили парня за руки.

Каждый из санитаров был крупнее и сильнее его, так что им не составило труда протащить его по коридору. Парень теперь даже не пытался вырваться, но продолжал кричать уже со слезами в голосе:

– Проклятье, я хочу, чтобы папа увидел меня вот таким! Вы не имеете права, тупые черные неграмотные ублюдки…

– Твой папаша не увидит тебя в любом случае, Доктор. Веди себя тихо, если не хочешь, чтобы Роско тебя вырубил.

– Да, да, вырубайте меня, только это вы и знаете! Нашли чем напугать. Жалкие кретины, ради чего вы это делаете? Чтобы вечером похвастаться перед своими женами: «Детка, я сегодня уделал белого доктора. Всадил настоящему белому доктору смачный заряд прямо в зад»? Имейте в виду, я запомнил ваши имена, как и вашего дружка Роско, который уже пытался сплавить меня в Уингдейл. Я готовлю иск о зло… о зло… о злоупотреблениях в этой больнице, и, когда все факты… когда факты выплывут наружу, вас всех…

Он исчез из виду, а продолжение его речи потонуло в смехе, свисте и улюлюканье. Еще один негр в зеленом быстро шагал по коридору со шприцем в руке. Он на секунду задержался под лампой, поднес шприц к глазам, слегка надавил на поршень, так чтобы на кончике иглы появилась капелька, и вновь устремился в сторону крикуна.

– Всади ему, Роско! – подзадорил кто-то. – Угости его доброй дозой.

Последовал новый взрыв смеха, а затем колонны продолжили движение по коридору.

Уайлдер почувствовал прикосновение к своему локтю, и тихий голос рядом произнес что-то вроде:

– Хочешь меня поцеловать?

– Что?

Ему улыбался хорошенький темнокожий юнец в сделанном из пижамной куртки тюрбане, свободный конец которого эффектно драпировал его плечи, подчеркивая красоту обнаженного торса. В кулаке юнец сжимал свой частично эрегированный пенис.

– Хочешь меня поцеловать?

– Нет.

– Да я ведь не против. Совсем не против. Ты можешь меня поцеловать, если хочешь, но сначала ты должен сказать: «Я люблю тебя».

Настало время завтрака. В одном конце коридора распахнулась двустворчатая дверь, к которой тотчас ринулись люди из обеих колонн, и началась давка.

– Эй, там, не напирайте! Не напирай, кому сказано! Подходите по двое. А ну выстроились по двое, или все останетесь без еды!..

Ощущение безысходности только усилилось, когда он попал в столовую: пациентам приходилось в полусогнутом состоянии продвигаться бочком в щели между длинным столом и несдвигаемой скамьей с высокой спинкой. Уайлдер очутился между дряхлым беззубым стариком и жирным парнишкой с широко разинутым слюнявым ртом – возможно, от боли, поскольку край столешницы врезался ему в пузо. Каждый получил миску клейкой овсяной каши на консервированном молоке и кружку тепловатого кофе. Уайлдер и не осознавал, насколько он голоден, пока не зачерпнул кашу солдатской оловянной ложкой, явно попавшей сюда с распродажи излишков армейского имущества. Если он был в состоянии есть эту кашу и пить этот кофе, а потом еще смог бы разжиться сигаретой и найти телефон, сохранялась надежда на возвращение в нормальный мир. Старик не мог донести трясущуюся ложку до своих десен, не разбрызгав большую часть каши, а жирный парень взял свою миску обеими руками и погрузил в нее лицо, чавкая по-собачьи, и каша стекала ему на живот. За соседним столом раздался пронзительный, панический вопль:

– Я хочу выйти отсюда! Пустите меня! Пустите меня!..

Позавтракав и покинув столовую, он заметил, что наименее чокнутные на вид пациенты группируются в том конце коридора, где рядом с главной дверью на высоком конторском табурете восседал полисмен – не больничный охранник, а настоящий нью-йоркский коп со значком, дубинкой на поясе и пистолетом в кобуре. Он размеренно жевал резинку и не общался ни с кем, даже с санитарами, а солнцезащитные очки с зеркальными стеклами не позволяли заглянуть ему в глаза – вместо них вы видели лишь двойное отражение собственной вытянутой физиономии. И все же это место казалось лучше всех прочих: здесь было больше шансов обнаружить проблески здравомыслия.

– А вот и Коротышка! Как самочувствие сегодня, приятель?

Сказавший это человек был не намного выше Джона и к тому же на редкость уродлив – землистого цвета лицо с близко сидящими глазами и гнилыми зубами, обнаженными в широкой безрадостной улыбке, – но притом нагрудный карман его оттопыривала сигаретная пачка.

– Я видел, как тебя приволокли прошлой ночью, – продолжил он. – Ты был сильно на взводе.

– Вот как? – Уайлдер не помнил ничего о прошлой ночи, кроме поездки на «скорой» и Пола Борга, трущего ладонью его спину.

– Вопил, визжал и тараторил без умолку. Тебе всадили дозу, но и после этого ты не вырубился. И я подумал: «Вот это реально крутой клиент. Должно быть, здоровенный сукин сын». А потом я увидел, что ты даже меньше меня, и как начал хохотать! Чуть не помер со смеху.

– Да, понимаю… Не угостишь сигареткой?

– Я тебя спасу, – заявил урод и отвернулся.

– Не спасет, – раздался рядом другой голос. – Он никогда никого не спасает. Натуральный говнюк.

В этот момент отворилась дверь, впустив струю прохладного воздуха – не свежего, но прохладного и не столь затхлого хотя бы потому, что исходил он из более просторного и не так загрязненного коридора, – и тотчас грянул хор приветственных воплей:

– Чарли!.. Привет, Чарли!.. Как дела, Чарли?..

Вошедший – негр в зеленой санитарской форме – был далеко за шесть футов ростом и сложен как боксер-тяжеловес, возвышаясь над всеми окружающими. Он сунул в карман связку ключей и неторопливо покатил по коридору медицинскую тележку.

– Доброе утро… доброе утро… – говорил он густым басом, и на сей раз даже коп откликнулся: «Доброе утро, Чарли», перед тем удостоверившись, что тот не забыл запереть за собой дверь.

– Чарли, можно тебя на секунду?

– Чарли, ты помнишь, о чем я тебя вчера просил?

Они стекались отовсюду, окружая его плотным кольцом, а он продолжал катить тележку, пока не остановился посреди коридора, после чего поднял голову и обратился сразу ко всем.

– Угощение, джентльмены! – возгласил он, поворачиваясь сначала в одну, а затем в другую сторону вдоль коридора. – Угощение, джентльмены!

На полках медицинской тележки теснились стаканчики с жидкостью, внешне похожей на виски или на кленовый сироп, и, хотя эта жидкость не являлась ни тем ни другим, в ней можно было уловить слабый привкус обоих.