– Что варвар знает об искусстве войны? – резко и гневно спросила она.
– У меня есть кое-какие навыки, Шалатан, и я готов это доказать. Вложите мне в руки оружие – и я буду сражаться, пытаясь победить любого воина по вашему выбору.
Я ужасно рисковал, говоря так смело, но мне хотелось, чтобы она увидела – я тоже воин. На мгновение мне подумалось, что я совершил ужасную ошибку.
Шалатан показала на меня пальцем, и я напрягся, ожидая, что внезапно потеряю сознание, как тогда на речном берегу. Но потом ее лицо смягчилось, она опустила руку:
– Ты ведешь себя храбро. Может, ты действительно и ученый, и воин, но ты еще и нечто другое. Я изучила карту, которую ты чертил; карту, на которой отмечен путь в наши земли. Ты шпион, и за это умрешь. Но я не зря до сих пор сохраняла тебе жизнь. Я собираюсь позволить другим допросить тебя. Наши ученые далеко на севере специализируются по Дануру. Я могла бы доставить тебя туда с завязанными глазами и закованного в цепи, но есть и другой путь, который зависит от тебя. Даже варвар способен понимать, что такое честь. Итак, я спрашиваю тебя: ты существо чести?
Я поклонился:
– Да, Шалатан.
– Ты сдержишь свое слово?
Я снова поклонился:
– Да.
– Итак, ты обещаешь не бежать и не поднимать руку на меня и моих слуг, если я возьму тебя с собой вместо того, чтобы убить здесь?
– Обещаю, Шалатан, – сказал я. – Даю слово.
Она торжествующе улыбнулась:
– Тогда я заберу тебя на север, чтобы тебя допросили там.
Мне дали одежду и ботинки, отобранные у реки. Потом, к моему удивлению, вернули щит и короткий меч.
Снаружи меня ожидал еще один сюрприз: кобыла с тем же седлом и уздечкой, какие были на моей погибшей Ларас; наверное, их сняли с ее скелета и доставили сюда.
Но когда я подошел к лошади, у меня задрожали руки и ноги и я испугался, что, чего доброго, упаду. Кобыла была копией Ларас – вплоть до крапчатого крупа и белого пятна под правым глазом. И она как будто меня узнала, издав при моем приближении приветственное ржание.
Я поехал бок о бок со своим эскортом к Северной Стене кри-кора.
Шалатан ждала, сидя верхом на разире; на сей раз на твари были доспехи из черных заостренных пластин, края которых заходили друг на друга, как чешуйки змеи. Перед Шалатан выстроились шесть или семь сотен пеших воинов, все в синих кольчугах; теперь в придачу к копью каждый держал овальный щит и имел на поясе короткий меч. У семерых через плечо висели длинные луки.
Мою кобылу привязали к доспехам разира синей металлической цепью, достаточно длинной, чтобы я мог полностью обогнуть тварь. Двадцать воинов, шагающих слева и справа от разира, ясно дали понять, что я должен держаться сзади, чтобы цепь была натянута на полную длину.
За нами ехали тринадцать больших фургонов, очень похожих на те, которыми пользовались люди в Джиндине. Большинство фургонов везли припасы, но три были без окон, с заколоченными дверями и с верхней частью не из дерева, а из меди и латуни; металл покрывали гравировки с изображением змей и созданий, смахивающих на насекомых. Я гадал, что в этих фугонах, но не имел ни малейшего шанса исследовать их, потому что их охраняли так же бдительно, как и меня самого.
Я радовался, что убрался из кри-кора, и, пока мы ехали на север, мысленно сверял запечатленную в моем мозгу карту, добавляя к ней новые детали.
Мне надо и впредь узнавать все, что только можно. Однажды, очень скоро, я сбегу и принесу эти знания в Мидгард.
Утром третьего дня мы добрались до вершины высокого утеса. Справа от нас на далекие камни рушилась дымящаяся белая вода, и все звуки тонули в ее гулком грохоте.
Несколько часов мы двигались по утесу на запад, пока склон постепенно не начал становиться более пологим, а река не осталась далеко позади. Но я помнил, что на отцовской карте река эта, прежде чем достичь океана, поворачивает на север, потом на запад и обтекает с двух сторон город.
Вскоре мы смогли снова двинуться на северо-запад между деревьев, не отмеченных на карте отца; я добавил несколько новых штрихов к рисунку, который хранил в голове.
Становилось все холоднее, с севера дул прохладный ветер. Я знал, что скоро наступит зима.
Наконец деревья поредели, мы начали спускаться по крутому склону – и внезапно перед нами насколько хватало глаз открылась широкая панорама. Далеко внизу лежала богатая обработанная земля, пересеченная дорогами и ирригационными каналами, которые питала видневшаяся вдали крутая излучина реки. Но в первую очередь мое внимание привлекли Высокая Стена и город перед ней.
Стена преграждала дальнейший путь на север. Это был грозный барьер из серого камня, высокий и широкий; вдоль его основания шла дорога. Стена тянулась насколько хватало глаз: она появлялась откуда-то из-за далеких Пурпурных Холмов на востоке и уходила к мерцающему Западному Океану.
У города имелась своя ограда; к тому же, как верно показывала отцовская карта, его со всех сторон окружала вода, потому что Великая Стена каким-то образом отклоняла текущую на север широкую реку, заставляя ее свернуть на запад.
Река устремлялась к Стене, но в последний миг упиралась в нее, круто сворачивала на запад и уносилась к океану. Еще один водоем простирался параллельно Высокой Стене, а после разделялся на два рукава, так что город был окружен не только собственной оградой, но и рвом с быстрым течением.
Мало того – потоки (явно искусственные), врываясь в отверстия в ограде, струились под мостами и в конце концов соединяли ров с тринадцатью озерами, расположенными в пределах города. На них стояли на якоре небольшие парусные лодки, а суда побольше причаливали к четырем берегам разделенной на два рукава реки.
Здания из красного камня светились в бликах осеннего солнца, контрастируя с мрачно-серой Высокой Стеной.
В сердце города, окруженное тринадцатью озерами, вздымалось огромное круглое здание в три этажа, с тринадцатью куполами на плоской крыше и высокой сторожевой башней в центре.
Каждая группа домов стояла среди садов и лужаек, и из каждой такой группы поднимался и тянулся над озером мост, уходя к громадному круглому сооружению в центре.
Меня поразило, что здесь больше деревьев, чем зданий. Это сбивало с толку. Когда на землю высокий спрос, деревья и трава сильно ограничивают количество домов.
Я мысленно отметил препятствия – широкую глубокую реку и Высокую Стену, – с которыми столкнется армия гентхаев. Предположим, реку удастся пересечь, построив плоты, но, хотя воины рано или поздно могли взобраться на Стену, не было никакой возможности переправить через нее лошадей, а Стена тянулась от океана и до холмов.
Где же ворота, обозначенные на карте отца?
Наконец я отыскал их глазами. За городом, если направляться в сторону океана, в том месте, где два рукава снова соединялись, через реку был перекинут единственный мост. Он отсутствовал на карте, поэтому я старательно запомнил его местоположение. Мост вел к огромным бронзовым воротам в Высокой Стене. Итак, если он все еще будет здесь, когда появится армия, мы сумеем обойти город. Сами ворота выглядели внушительно, но все-таки это не твердый камень; их можно протаранить или сорвать с петель.