Владыка ледяного сада. Носитель судьбы - читать онлайн книгу. Автор: Ярослав Гжендович cтр.№ 49

Шторм продолжается третий день. Тошнота отступила на второй, и теперь я отчаянно голоден. Мог бы сожрать коня, за которым я ухаживаю трижды в день, выбрасывая навоз сквозь заднюю рампу, открывающуюся прямо в шторм и рев ветра, в пенную воду в кильватере. Сталкиваю навоз с рампы точно так же, как некогда я сталкивал контейнеры с гуманитарной помощью. Но на этот раз я не бросаю ничего ценного. Всего лишь выкидываю в море дерьмо. Я пою животинку, кормлю ее зерном с жиром. Разговариваю с Ядраном. Проверяю оборудование.

Заставляю людей, чтобы те пили концентрированный суп, что постоянно стоит на кухне в колышущемся котелке, но Сильфана и Варфнир с трудом удерживают что-либо в желудках и не расстаются со своими жбанами, в которые их каждые полчаса начинает тошнить. Страшно подумать, что было бы, когда бы не те скидки, что дает нам корабль. Я заставляю их запихивать внутрь себя столько, сколько необходимо, чтобы у них не наступило обезвоживание и упадок сил.

Когда мы вышли из устья Драгорины, развернулся парус. Собственно, он вырос. Сперва часть мачты отломалась и медленно провернулась, превращаясь в бом-гафель, а потом под ним появилась ледяная паутина, в несколько минут загустевшая и превратившаяся в кусок ткани, движитель, состоящий из множества горизонтальных планок, которые работают все время, слегка раскрываясь и проворачиваясь, ловя ровно столько ветра, сколько необходимо, и толкая нас на север, удерживая скорость и направление. Мы идем под острым углом к ветру, слегка кренясь, а море расходится волнами во все стороны и открывает нам дорогу.

В течение суток мы ежечасно выходим на верхнюю палубу, чтобы под защитой бортов и кормового штевня взглянуть на разъяренное серое море под грязно-белым небом. Или на черное море под небом темно-синим. Попеременно. Я, Грюнальди и Спалле.

Укутанные в шубы, под ударами ветра, который бросает нам в лицо ледяную пыль и жгущие, как огнем, капли соленой воды. Привязанные веревкой к лестнице, что ведет под палубу, мы смотрим на море перед носом и за кормой. Но видны лишь волны.

Но несколько раз каждый из нас – при лучшей погоде – видел далеко за драккаром, на горизонте, малый красный промельк. Искорку алого среди секущего снега, кипящих волн и размытой серости по всем направлениям. Возможно, парус. А возможно, обман зрения, утомленного ледяной серостью.

Багрянец.

Это существо слегка пугает меня. Я не знаю, человек ли он или какой-то магический мутант. Я даже лица его не знаю. Видел его долю секунды, а потом на нем всплыла густая сеть прожилок – и лишь их я помнил. Маску из вьющихся по щекам и лбу красных пятен. Прекрасный камуфляж. Должно быть, он сам умеет его призывать. Когда он хочет, клеймо это появляется на лице, и никто не сможет его опознать. Всякий помнит лишь жуткую маску, а не физиономию, что под ней скрывается. Кто его прислал? Кто такая эта «кахдин»? Пророчица?

И еще: он и правда поплыл за нами в шторм?

Мы плывем и лечимся. Ничего серьезного. Шрамы и порезы болезненны, но неглубоки. Варфнира и Сильфану слегка помяли. Спалле хрипит из-за припухшего от веревки горла. Грюнальди выкарабкивается после отравления.

Я не знал, изнасиловали ли они Сильфану, – и боялся спрашивать. Она же, тем временем, кажется совершенно спокойной. Когда не лежит, сраженная тошнотой, посмеивается над нападавшими и утверждает, что они не сумели бы сделать с ней ничего, достойного внимания, пусть бы и оказалось у них побольше времени. Никакой травмы, шока, никакой депрессии. Живем? И прекрасно. Они за свое получили? Значит, дело решенное. В моем мире таких людей нет уже давно. Это меня слегка пугает.

Нос поднимается, драккар вплывает на очередную, прирученную и унятую волну, вокруг же ревут, брызгая пеной, водяные горы повыше нашей мачты, а мы спокойно плывем долиной.

Через три дня шторм стихает, оставив за собой кроткую, нервно колышущуюся поверхность. Море перестает выглядеть как иллюстрация хаоса и яростной злобы, зато становится по-настоящему укачивающим. К счастью, экипаж мой потихоньку приходит в себя. Сперва Сильфана начинает разговаривать и есть, потом Варфнир находит в себе избыток сил. Оба они даже выходят на палубу и отставляют в сторону возлюбленные свои жбаны.

Ночью девушка врывается в мою каюту и буквально насилует меня. Мы занимаемся любовью дико, грубо, под плеск волн, омывающих борта, и в свисте ветра в ледяных вантах. И она словно желает стереть с себя воспоминания о том, что произошло – или, возможно, того, что могло случиться.

Видимость слегка улучшается, и мы начинаем плыть мимо встающих на горизонте островов. Порой они похожи на тень проплывающей вдали тучи, порой они значительно ближе. Скалистые, лысые или поросшие лесом. Редко можно высмотреть на берегу какие-то селения.

– Тут мало кто живет постоянно, – объясняет Грюнальди. – На некоторых островах обитают только летом; рыбаки, ловцы морсконей и плоскуд. Кое-кто любит грабить ладьи, что возвращаются из походов. Осенняя ярмарка на Волчьей Пасти – вот что тебе нужно увидеть. Наша Змеиная Глотка как детская игра в досочки. Там же на прилавках лежат истинные чудеса, торгуют там принцессами с юга, люди носят монеты ведрами, часто встречаются ограбленные на море и их грабители, а споры решаются не поединками, а настоящими битвами, которые они ведут в специальных долинах.

– Может, когда-нибудь, – отвечаю я. – Звучит неплохо.

Драккар изменяет курс и вплывает в настоящий лабиринт островов и островков. Мы минуем торчащие из моря скалистые ошметки, о которые рвутся волны, стаи морских птиц взлетают тучами и тянутся вослед драккару, наполняя воздух тоскливым писком.

Я часами стою на носу и с перехваченным горлом высматриваю окруженные пеной скалы, гляжу, как мы расходимся в десятке метров с каменными клыками клифов, но таинственная программа корабля ведет нас уверенно и безошибочно.

И довольно быстро.

Я многократно сплевываю за борт и высчитываю, что мы идем с постоянной скоростью в шесть – восемь узлов.

Настолько же часто я поглядываю за корму, но только раз мне кажется, что где-то вдали мелькает красный парус, однако я не уверен, не обманывает ли меня зрение.

Довольно часто я застаю на корме Грюнальди или Спалле, которые оглядывают горизонт позади. Мы встречаемся взглядами, они отвечают мне едва заметными отрицательными движениями голов, но не говорят ничего.

Мы проплываем по теснинам и минуем острова сложным зигзагообразным курсом. Я начинаю понимать, отчего никогда ранее на Побережье Парусов не высаживались чужие войска, хотя здешние обитатели и успели надоесть всем владыкам мира. Даже если какой-то император или король высылал сюда флот с карательной экспедицией, тот наверняка все еще бессмысленно блуждает в этом лабиринте.

Через неделю мы выплываем в открытое море, острова и островки остаются сзади и лишь маячат темными полосами на затуманенном горизонте. Драккар ускоряется до десяти узлов, из-под киля с шумом расходятся волны, как земля из-под лемеха плуга, за кормой бурлит кильватер.

Вечерами в кают-компании мы до полного бессилия оговариваем план причаливания и тренируемся.