Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922) - читать онлайн книгу. Автор: Рафаил Мельников cтр.№ 59

Крейсер "Россия" после боя 1 августа 1904 г.

"Пожар под полубаком"! Разорвавшиеся там снаряды воспламенили заготовленные 8-дм картузы с порохом (хорошо еще, что крышки были откупорены, а то и они бы взорвались), загоралась настилка палуб, и верхней, и полубака, краска, линолеум и, в довершение всего, от искр загорались два 8-дм погреба, шахты которых выходили под полубак. Дым и огонь повалили оттуда страшные. Все бывшие в носовом плутонге (5 крупных орудий), кроме 7 человек, сгорели или были убиты осколками. Эти 7 человек были спасены чудом: 5 из них вынесло взрывом на шкафут (среди них был и младший артиллерийский офицер М.), а двоих вынесло через носовой порт 6-дм орудия, и они уцепились за носовое украшение.

Пожар, между тем, все усиливался, огонь стал пробиваться через верхнюю палубу. Мы вышли на время из строя. Схватились за шланги – все перебиты. Послал за запасными к трюмному механику, а сами все на минуту оцепенели. Все отошли и ждали. Все понимали, какая страшная опасность, какой ужас может произойти: погреба – взорвутся, боевая рубка со всеми находящимися в ней, и люди на полубаке – все провалятся в огонь, если только не удастся затушить пожара. Все ждали взрыва.

Но секунда, другая – взрыва нет, оцепенение прошло, и все с ведрами бросились заливать и тушить пожар. Ни на осколки, ни на свист снарядов и гром выстрелов никто уже не обращал внимания: каждый был увлечен делом, каждый сознавал необходимость прекращения огня. Минут через двадцать пожар был потушен. Стены полубака были так накалены, что нельзя было к ним прикоснуться; вода, почти горячая, стояла по колено; везде лежали обгорелые и изуродованные трупы. Между тем, вследствие пожара, мы принуждены были отойти от неприятеля. Попадания стали уменьшаться и вскоре совсем прекратились. Все вздохнули полной грудью и стали энергично исправлять, какие можно, орудия, пополнять прислугу.

Бедный "Рюрик" не был в состоянии двигаться, остался сзади, и по нему сосредоточился весь огонь неприятеля, к которому подошли крейсера "Нийтака", "Чиода" и "Кассаги". Минут через 10 мы снова повернули и пошли опять отстаивать "Рюрика". Я воспользовался передышкой и побежал в кают-компанию выпить волы. Когда поднимался наверх, мы опять приблизились к неприятелю, и опять у нас начался ад. Опять гром выстрелов, стоны раненых и пожары. Все в памяти у меня перемешалось, врезались только отдельные эпизоды. Помню часового у флага на грот-мачте, раненого, в крови, не хотевшего уйти по моему приказанию и ушедшего лишь по приказу старшего офицера. стоишь какой-то оглушенный, ничего не соображая, не думая ни о чем. Рядом несколько матросов: все, что осталось от прислуги верхней центральной батареи (а их было человек 80).

Вдруг разрывается снаряд в батарейной палубе, валит густой дым. Бежим туда, спускаем шланги, подаем ведра. Слышны стоны, крики о помощи. Команда молодцом и проявляет удивительную заботливость об офицерах: и воды притащит, и что-нибудь подставит, чтобы дать присесть, а с ранеными обращались прямо трогательно. Неприятель открыл по нам учащенный огонь; мы сознаем, что последний раз выручаем "Рюрик" и что больше держаться не в состоянии. Оставшиеся орудия выводятся из строя одно за другим, голосовая передача, горнисты и барабанщики выведены, проводники порваны; батарейным командирам приходится управляться самостоятельно. Но ко мне все это не относится, слишком велика дистанция – наименьшая в конце боя была около 26 кабельтовых.

Кожухи и трубы повреждены, имеем пробоины по ватерлинии и крен; все пять минных аппаратов выведены из строя, в одном из них взорвалась мина. Две мачты держатся на честном слове. Больше двух часов, как "Рюрик" получил повреждение: может быть, исправился? Спрашиваем сигналом, исправлено ли повреждение. Ответа нет. Даем ему сигнал: "Идти во Владивосток". Он отвечает: "Ясно вижу" и начинает двигаться по направлению к корейскому берегу, а мы с "Громобоем", отвлекая 4 броненосных крейсера в противоположную сторону, удаляемся от старого товарища "Рюрика". Бог даст, отобьется от малых крейсеров и как-нибудь выбросится на корейски берег.

Начинаем сами пробиваться во Владивосток. Имеем огромные повреждения, малые пожары уже и не тушим. Верхняя палуба в пробоинах. Повреждены два котла. В бою были выведены из строя много офицеров; говорят, убиты (в действительности были ранены, убит только один). Ноги у меня начинают болеть все сильнее, но на это не приходится обращать внимание. Разрывается снаряд на рострах, бегу туда, смотрю, нет ли пожара. В тот момент страшный треск около меня, и я чувствую, как в голову ударило что-то острое, горячее, пронзило как будто насквозь. Я упал, ничего не соображая, инстинктивно схватившись за голову. Помню, что, повернув голову, вижу, рядом горит палуба и человека четыре бегут тушить пожар. Орлов, слышу, крикнул "носилки"! Я овладел собою, попробовал подняться, упал на какого-то убитого матросика, но, собравшись с силами, встал и, шатаясь, пошел, вернее, меня повели в центральный перевязочный пункт.

В бане полно раненых; доктор, батюшка, студенты и нестроевые только и делают, что обходят и перевязывают раненых. Мне перевязали голову и положили в одном из проходов, переполненных ранеными. Смутно, но все же помню тяжелое душевное состояние: полная неизвестность, удары снарядов о корпус, содрогание судна, – все это казалось здесь большим, чем наверху. Время тянется томительно долго. Был уже 10-й час, а бой продолжался еще минут 45-60. Наконец гром стал стихать, еще один залп по нашему кораблю, и неприятель повернул. Все прямо как воскресли: мало, кто надеялся на успех прорыва, мало, кто думал остаться в живых.

Но "Рюрика" зато уже нет с нами; дорого заплатили мы за наши крейсерства и потопление транспортов.

Не без повреждений обошлось это и для неприятеля: в начале боя, когда у нас еще был цел телеграф, мы приняли: "Русские не будут пропущены обратно" (а пришлось пропустить!) и затем: "Имею течь, прошу присылки еще двух судов".

Значит, сделали ему пробоину. Кроме того, были у них на эскадре и пожары – один крупный, а прекратили они преследование после того, как, по рассказам очевидцев, был поврежден и вышел из строя шедший вторым крейсер "Адзума".

Как только они повернули, мы застопорили машины и стали делать исправления, необходимые для возвращения, подводили пластыри и т.п. и затем 14-ти узловым ходом помчались обратно. Невеселое было возвращение двух израненных крейсеров во Владивосток. Оказывается, часа через полтора после нашего ухода из Владивостока, там была получена телеграмма о неудаче прорыва из Артура и возвращении эскадры обратно. За нами вслед был послан миноносец, чтобы вернуть нас, но не мог догнать так как мы пошли большим ходом.

Ремонт после боя