Крейсер I ранга "Россия" (1895 – 1922) - читать онлайн книгу. Автор: Рафаил Мельников cтр.№ 57

1 7 июля. Приятно было услышать при своем заступлении на вахту в 4 ч утра, что туман рассеивается. Действительно, вскоре мы могли различать берега и узнать свое место. Оказывается, ошибка в счислении была всего около 7 миль. Около 11 ч вошли в Сангарский пролив. Пришлось идти теперь против течения до 7 ч вечера. Перед нашим проходом у Хакодате пролив пересекло несколько небольших пароходов. Думали, бросают мины – ничего, прошли благополучно. При проходе Хакодате, который был закрыт туманом, оттуда вышло несколько неприятельских кораблей: впереди шел броненосец 3-го класса "Такасаго", за ним какой-то трехмачтовый деревянный корвет, кажется "Конго", а сзади, за небольшим пароходиком или крейсерком, шли 4 миноносца; впереди всей этой сборной "армады", ближе к берегу, еще 3 миноносца. Слева нас провожал старый броненосец "Сайен", взятый у китайцев. Все они держались на почтительном расстоянии, не подходя ближе 60 кабельтовых; желали, очевидно, увести нас к берегу, под батареи или на минное заграждение, подходя ближе к нам и делая петли. Мы продолжали идти тем же ходом, не обращая внимания на неприятеля, один раз хотели было открыть огонь, но решили не тратить снарядов. Ожидали при выходе встретить эскадру Камимуры.

Неприятель провожал нас но всему Сангарскому проливу, потом повернул обратно, миноносцы же шли за нами и дальше до захода солнца. Как только стемнело, изменили курс, потушив все огни и предоставляя миноносцам гнаться в прежнем направлении. Первую половину ночи все-таки ждали атаки, но ее не было. Итак, наконец, выбрались из Тихого Океана и пошли во Владивосток.

19 июля. В 3 ч дня пришли во Владивосток. В походе пробыли 15 дней и устали порядочно, да и консервы надоели. Конечно, в городе беспокоились за наше долгое отсутствие. Судя по газетам, "Россия" уже была взорвана (кажется, 15 раз), а "Рюрик" посажен на камни. Потопление "Knight-Commander, а" создало, оказывается, чуть ли не конфликт с Англией. Это уж нахальство с их стороны: лучше бы молчали.

Егорьевъ

Всеволодъ Евгеньевичъ,

Лейтенантъ,

Родился 23 октября 1883 г" вь спужбѣ съ 1899 г., въ чинѣ съ 1 августа 1904 г,, въ заграничномъ плаваніи на крейсерѣ 1 ранга "Богатырь" и на судахъ эск. Тихаго океана въ 1903 и 1904 гг; флагъ-офиц. штаба командующаго 1-ого эск. фпота Тих. океана въ 1904 г. и штаба командующаго отр. кр. въ Тих. океанѣ въ 1904 и 1905 гг.; на кр. 1 ранга "Роосія" въ 1905 и 1906 годахъ.

С 20 по 28-е грузились углем. 28-го вечером окончили погрузку, 29-го вымылись, а вечером получили приказание приготовиться к походу. Говорили, что идем выручать "Лену" с транспортами, ушедшими 29-го утром в северную экспедицию.

30 июля. Утром очень рано снялись с бочек и вышли в море. Всех очень интересует вопрос, куда мы посланы. Около 10 ч, выйдя из Амурского залива и отправив обратно сопровождавшие нас миноносцы, адмирал поднял сигнал: "Наша эскадра вышла из Артура, теперь сражается". Тут только догадались мы о цели похода: значит, идем в Корейский пролив на соединение с нашей эскадрой.

Опять Корейский пролив! Предприятие может кончиться для нас печально, если мы разойдемся с артурцами и нарвемся на соединенный флот неприятеля, преследующий артурцев. Днем шли строем фронта в расстоянии около 3 миль друг от друга, чтобы случайно не разминуться с артурцами. Однако странно, что их нет до сих пор. По нашим расчетам, они, выйдя из Артура 28-го, должны быть недалеко от Владивостока. Посмотрим, может быть, завтра встретим их. Идем ходом 14-15 узлов. К ночи, чтобы не разрозниться, перестроились в кильватерную колонну.

31 июля. На вахте стоял с 4 до 8 утра. Сильно устал и днем проспал поверки тревоги и учения. Не разошлись ли мы с артурцами, что-то до сих пор их не встречаем. Строим планы, какие лихие походы мы будем делать вместе с крейсерами артурской эскадры. К вечеру все, по обыкновению, собрались на юте, пели, дурачились, и смеялись. На ночь старший офицер просил нас не раздаваться: ночью войдем в Корейский пролив и до завтрашнего вечера будем крейсировать, в ожидании наших на параллели Фузана. К вечеру находились уже в виду берегов.

1 августа. Памятный день для нашего отряда. Пишу я уже полтора месяца спустя, спокойно сидя на берегу во Владивостоке и подумываем о возвращении в Россию на излечение. Произошел следующий казус: только я, сменившись с вахты, лег немного поспать и начал дремать, вдруг услышал, как барабанщики и горнисты выколачивают боевую тревогу. Очень не хотелось вставать, и я продолжал нежиться в койке, как слышу в кают-компании пронзительный звонок, и кто-то из офицеров вбегает со словами; "Господа, вставайте – неприятельская эскадра"!

Сна как не бывало, быстро вскакиваю, надеваю на себя револьвер, свисток, бинокль, захватываю таблицы стрельбы. Вот, вот начнут стрелять, думаю; а тут нарочно все перепутывается, ищешь и не видишь того, что у тебя под руками. Наконец, готов и лечу наверх.

Только что рассвело; весь горизонт во мгле, и сквозь редкий туман с правой стороны вдали вырисовываются контуры четырех знакомых нам броненосных крейсеров Камимуры. Между тем, прислуга уже стоит у орудий, разносятся снаряды, поливают палубы, санитары с носилками расходятся по местам. Обошел свою верхнею батарею – к бою готова! Было без 10 минут пять.

Серое, пасмурное утро. Но вот неприятель виден теперь яснее, и мы поворачиваем последовательно назад параллельным с ним курсом. За ночь, оказывается, мы разошлись с японцами, и они оказались севернее нас, т.е. отрезали нас от Владивостока. Когда мы их открыли, они шли так же, как и мы, по параллели, только, как я говорил, несколько севернее. "Какое расстояние?" – спрашиваю у дальномерщика, – 60 кабельтовых". Я обхожу еще раз батарею, люди стоят молодцами, но с напряженными, задумчивыми лицами: видно, приготовились к серьезному делу.

"Стеньговые флаги поднять!" – командуют с мостика. И вот медленно поползли андреевские флаги по мачтам, призывая врага на бой. Через мгновение и у неприятеля поднимаются громадных размеров флаги восходящего солнца. Сердце начинает учащенно биться – значит будет бой.

"Стреляют!" – крикнул кто-то на баке. Действительно, на головном неприятельском крейсере показалось белое облачко, и вскоре донесся тяжелый раскатистый звук выстрела. Посмотрел на часы: было 5 ч 10 мин. Вот еще несколько – все недолеты. Вдруг, с каким-то странным жужжанием или свистом снаряд перелетел через крейсер. Другой, третий – неприятный, резкий звук, голову как-то тянет вниз, и хочется пригнуться к палубе. Столпившаяся по борту команда расходится по местам, машинная команда спускается вниз, видя, что дело начинается. У меня в батарее лишь скорострельные пушки, принимать участия в бою пока не могут, поэтому приказал прислуге перейти на нестреляющий правый борт и лечь за кожухами. Между тем, наши большие орудия уже открыли огонь но неприятелю, а японские снаряды со свистом и треском падали вокруг крейсера и поднимали целые фонтаны воды. Постояв несколько минут за кожухом и немного приободрившись, так как, по правде сказать, ощущение испытывал очень жуткое, решил пойти и посмотреть на неприятельские суда. Перешел на левую сторону. Неприятель недалеко; передают: "50-45-42" и т.д. кабельтовых; идет параллельным курсом и стреляет не переставая.