"Слава". Последний броненосец эпохи доцусимского судостроения. (1901-1917) - читать онлайн книгу. Автор: Рафаил Мельников cтр.№ 164

К этим предположениям о судьбе перевооружения "Славы" приходится добавить и то обстоятельство, что решалась она, по-видимому, без участия Морского Генерального штаба. Приходится думать, что всецело занимавшие его грандиозные планы сооружения сверхдредноутов и уже осуществлявшиеся заказы сверхпушек калибром 14 дм и 16 дм, операции по перебазированию кораблей с Дальнего Востока, заказы вооружения в Англии, их распределение по флотам в России оказывались заботами несоизмеримо более масштабными, чем частная задача усовершенствования каких-то там устройств на "Славе". Поразительно, но стратегическая роль этих устройств, от которых зависел успех обороны Рижского залива, в Генморе не сознавался. Не видел значения этой проблемы и начальник Генмора адмирал А.И. Русин. Ему свою должность приходилось совмещать с обязанностями помощника Морского министра и начальника организованного в ставке при Государе Морского походного штаба.

Не до конца^ыясненным остается и решение проблемы "гриба" боевой рубки "Славы". Отойдя в какой-то момент от глухо закрытой конструкции рубки, применявшейся на первых броненосных кораблях (предусматривались лишь узкие смотровые щели и бойницы для стрельбы), русский флот вдруг (вот еще сюжет для любителей парадоксов) возлюбил конструкцию с "грибом" – легкой грибообразной медной крышей, почти что парившей над массивным круговым бруствером самой рубки. Шла эта эстетика, очевидно, от вошедших в моду в 1870-1880-е годы таких же открытых барбетных башенных установок. Их также временами снабжали легкими крышами в виде зонтов или грибных шляп, которые, имея очень легкую конструкцию, могли защищать в лучшем случае от дождя или выстрела стрелка с марса вражеского корабля в абордажном бою.

Но не нашлось в ту благословленную эпоху того, который мог бы воскликнуть: "а ведь король-то голый…". Рубка "Славы" могла благополучно дожить до конца эпохи русского самодержавия, а с ним и российского императорского флота. В самый канун крушения этой эпохи и явилось усовершенствование рубки, в которой "гриб" (вернее его шляпка) заменялся плотно одевавшейся на бруствер крышей с буртиком и смотровыми щелями шириной 3 дм, как это было сделано на "Авроре" по возвращении в Россию из Цусимы.

Неясным, однако, остается вопрос: была ли новая конструкция реально осуществлена. Препятствием этому могла быть трудоемкость работ с разборкой верхних ярусов, мостиков и рубок с их приборами и приводами. В прежние годы эти работы не могли бы составлять большого труда, но совсем иными становились они в условиях экономической и политической разрухи.

На линейном корабле "Слава’: в минуты отдыха

Ценой фантастических расходов и крайнего напряжения сил элитных предприятий, вроде Обуховского завода, еще находили возможности для выпуска предметов вооружения и великолепных по своим характеристикам 12-дм орудий для острова Эзель. Сомневаться в том, что такой подвиг мог в действительности состояться, приходится вместе со всеми названными обстоятельствами еще и вследствие не имеющей объяснения очередной смены командиров: В.В. Ковалевского 21 октября 1916 г. переместили на должность начальника охраны водного района крепости императора Петра Великого. И если это не было повышением по службе, то приходится предполагать, что командира могли перевести на берег за слишком, может быть, наст ойчивые ходатайства об усовершенствовании своего корабля.

В книге С.А. Зонина "Адмирал Л.М. Галлер" (М., 1991, с. 99) говорилось, что командир оставлял свою должность по болезни, но это не мешало ему прослужить в новой должност и еще год до самого развала обороны Ревеля, а затем перейти на службу в Морское правительство А.В. Колчака. Нуждается в уточнении период недолгого командирства капитана 1 ранга П.М. Плена, который был героем обороны Порт-Артура (золотая сабля "за храбрость", он командовал после войны миноносцами, в 1914-1915 гг. – крейсером "Адмирал Макаров", в 1915-1916 гг. дивизионом эсминцев. На "Славу" он был назначен 12 декабря 1916 г. Чем он себя проявил, продолжал ли, как его предшественник, бороться за усовершенствование своего корабля – сведений не обнаружено.

В отзыве о своем бывшем командире и наставнике (в период службы на миноносце "Прочный" В.А. Белли признавал за П.М. Пленом боевые заслуги и опыт моряка, но не подтверждал особого служебного рвения, интереса к вопросам стратегии и тактике или готовности делиться опытом с молодыми офицерами. В то же время П.М. Плен отличался неудержимым пристрастием, как отмечалось выше, к "зеленому змию", погубившему немало способных п знающих офицеров. Как вспоминал В.А. Белли, он "пил в компании посещавших его сослуживцев по порт-артурской обороне, пил в особенно любимых им ресторанах, пил, снимая "пробу" при офицерах, пил за обедом. После водки следовало пиво в большом количестве, иногда по английскому образцу виски-сода "бывало – до ужина". В застолье он старался вовлекать своих офицеров, а В.А. Белли, упорно уклонявшегося от возлияний, злобно преследовал. (РГА ВМФ, ф. 2224, on. 1, д. 3, л. 167).

Таков был образ жизни командира и на "Славе". Возможно, и назначение он получил на корабль только на зимнее время. С таким командиром трудно было, наверное, его офицерам, специалистам бороться за усовершенствование корабля. Установленный в стране с началом войны "сухой закон" сильно ограничил доступность спиртного, но вряд ли это могло благотворно повлиять на исключительно вежливый, высокомерный, не прямой и не искренний (оценки В.А. Белли) нрав командира. Наступивший 1917 год должен был все расставить по своим местам.

28 февраля 1917 г. обреченный режим был сметен свершившейся революцией.

"Слава" ремонтировалась в Гельсингфорсе. Лицкор стоял на рейде, вмерзнув в лед, как и другие корабли. На борту трудились рабочие питерских заводов, с Кронштадтского пароходного меняли залатанные листы обшивки на месте пробоин, полученных в 1915 году в Рижском заливе в бою с германскими дредноутами. Ремонтировали также котлы и машины, артиллерию. День за днем капитан 2 ранга Л.М. Галлер обходил корабль, не чураясь самых дальних закоулков, надев матросскую робу, спускался в трюмы, смотрел, как рабочие вместе с трюмными меняют трубы водоотливной системы и арматуру в пустых гулких погребах, на время ремонта освобожденные от снарядов и зарядов, проверял системы затопления и орошения…" Так с некоторыми отклонениями от фактов (пробоины были и от повреждений, вызванных в 1916 г. авиабомбами, работали на корабле и рабочие гельсингфорских заводов) описывалась жизнь "Славы" в канун февральской революции (С.А. Зонин, "Адмирал Л.М. Галлер", М., 1991, с. 99).

Но это была лишь одна сторона жизни. Никто не ожидал, какая катастрофа постигнет флот и всю Россию. Нельзя было и представить, что все мог решить мятеж Петроградского гарнизона – этой вышедшей из повиновения и начавшей отчаянно митинговать солдатской массы. Многие годы участники событий не могли найти ответ на вопрос: кто вывел солдат из казарм, куда в дни революции делись офицеры.